Когда кончаются игры (СИ)

- Разве тебе не противно? - спрашивает Гидра, имея ввиду человеческие органы, но понимает, что сама в таком состоянии, что без уточнения вопрос словно про ее испачканное платье. И это - все равно, что ранение, которое можно залечить, но не знаешь, как, и потому уязвима. Где она сейчас возьмет платье?

- Если бы ты была вампиром и тебе нужна была кровь, то ты по крайней мере не чувствовала бы ее вкуса, - уже откуда-то из другого угла комнаты произносит Акросс. - Я не хочу оправдываться. Можешь рассказать своему капитану, что Акросс опустился до того, что жрет людей. Он же во всем у вас принципиальный. Он бы не стал так поступать.

Эти слова, как легкий металлический шарик, в сознании Гидры толкают сравнить, задуматься над тем, стал бы Кай убивать, чтобы жить? Может быть, Акросс ненавидит в нем именно эту чистоту и идеальность и успокоился бы, узнав, что Кай совсем не такой, каким его привыкли считать.

Но в испачканном, пропахшем платье сложно вести разговоры о чем бы то ни было.

Возвращаясь в свою спальню, со второго этажа замка она видит в просторном зале пришедших близнецов в окружении взволнованных суетящихся слуг. Чем-то это похоже на жука в муравейнике.

- Акросс! Акросс! - громко зовет один из близнецов, но так и не увидев капитана громко продолжает:

- Мы видели Кая в двух днях пути отсюда! Хотели его немного потрепать, но этот сукин пес тоже был там.

- И нас самих немного потрепали, - смеясь, в полголоса прибавляет второй, приглядывал за слугами на случай, если они решатся на них броситься.

- И видели труп Мей неподалеку. Прямой в голову, огнестрел.

К перилам второго этажа выходит Акросс, наконец, негромко сообщает:

- От вас воняет.

- Что поделать, роли не выбирают. Так вот, по мне ее не случайно убили, иначе ее бы до или после еще и трахнули. Хаски бы ей просто шею скрутил или горло перегрыз, так что по любому Дроид. Можно будет с ним немного поиграть за это, когда поймаем? А то зубы чешутся.

Даже Акросс никогда их не различал. Да и необходимости не было - близнецы и вели себя одинаково и держались вместе. Сейчас от них разит оборотнями, и слуги, успокоившись при появлении хозяина, ворчат, что у него довольно странные друзья.

- Лишь бы поиграть, - вместо ответа чеканит Акросс, разворачивается и уходит обратно, в свою личную столовую.

Вернувшись в комнату, Гидра смотрит сначала в коридор, нет ли там кого, плотно закрывает дверь и только после этого заглядывает под кровать. Там пусто.

Ее едва не выносит после этого обратно в коридор от порыва - найти, отобрать, спасти. Ей кажется, что в ее отсутствие комнату обыскали, Кая обнаружили. Ей вспоминается связанный Кай из прошлой реальности и собственная беспомощность. Тем более теперь, когда он оказался в этом замке, чтобы спасти ее.

Но Гидра быстро приходит в себя, понимая, что не следует паниковать раньше времени. Для начала стоит хотя бы сменить на что-то грязное платье, а потом уже попробовать отыскать капитана.

Дуло упирается Акроссу в затылок сразу, как только он проходит в опустевшую столовую, скрипит закрывшаяся массивная дверь, уже после этого голос Кая произносит:

- Я не принципиальный. Но людей бы жрать не стал. Мы играем всего третий день, у тебя не было так много времени, чтобы проголодаться.

- Настолько не принципиальный, что не стреляешь? - усмехнувшись, констатирует Акросс.

- Ты бы тоже не стал.

Дуло больше не касается затылка, слышен громкий, показной шаг назад, после которого Акросс может обернуться, но рук все равно не поднимает. Они остаются друг напротив друга в просторной полутемной столовой, и хотя Кай вооружен - он не стреляет, держит пистолет дулом в пол и хмурится.

- Я слышал Хаски. Ты убил его?

Акросс ожидал других слов, он уже и думать забыл о собаке Кая, столько всего случилось. Теперь смеется, схватившись за живот.

- Хаски? Боже, я думал, что только он одержим, - и, резко выпрямившись, уже вполне серьезно. - Да. Убил. Примерно так же, как...

Кай вскидывает руки с пистолетом, стреляет, но пуля попадает в потолок. Акросс оказался рядом внезапно, перехватив его запястья одной ладонью, чтобы направить дуло вверх, следующим движением пинком в живот отшвыривает Кая к дверям, пистолет остается у него в руках.

- Кому нужны твои принципы? Игра бы закончилась, и я никому бы не рассказал, что ты убил меня выстрелом в затылок.

Акросс осознает, что ладони его дымятся, потому что рукоять пистолета покрыта серебром. А потом приходит боль, как от раскаленного железа. Рефлекторно он сначала на пол бросает пистолет, и, вовремя опомнившись, снова пинком отшвыривает от него рванувшегося было к оружию Кая, на этот раз на скрипнувшие массивные створки дверей. Передернув плечами, стряхивая с себя нервозность, Акросс сам подходит и, перехватив Кая за запястье, волочет по полу к окну и, открыв его локтем раненной руки, перекидывает противника через подоконник, но не отпускает.

- Мы все тут, чтобы повеселиться, - вполне дружелюбно напоминает Акросс, пока Кай пытается схватиться за его руку свободной, но пальцы соскальзывают. - Я могу убить тебя в первую же встречу, но это скучно. Придумывать что-то зрелищное - интереснее.

За окном темно, и под ногами Кая - ущелье, дна которого не видно. Если Акросс отпустит - игра закончится, но он возвращает Кая обратно в комнату, ставит на пол, и ноги у него подгибаются, Кай падает, прислонившись спиной к стене.

- Теперь понимаешь? - спрашивает Акросс, чтобы окончательно добить, и попадается, считая, что противник сломлен морально. Кай поднимается, одновременно зацепив его за ноги и перекинув через подоконник, только Кай его не держит, и Акросс, выпав, летит в темноту на дно ущелья.

Кай, закрыв окно, поднимает с пола пистолет, убирает в кобуру на поясе и идет к приоткрытой уже двери в коридор, а распахнув ее, на пороге обнаруживает толпу слуг Акросса с близнецами во главе.

Глава 4.

Гидра выбегает на выстрелы и не успевает опомниться, как вновь оказывается практически впихнута в выделенную ей спальню. Гранит закрывает дверь, скрипит замок.

- Я должна знать! - кричит Гидра.

- Не забывайся. Ты тут в заложниках, - раздается глухо из-за двери. Шагов она не слышит, просто ощущает, что Гранита там больше нет. И тогда хватает хрупкий столик у кровати, надеясь с его помощью открыть дверь.

Шаги Акросса на лестнице напоминают ему о чем-то крайне неприятном. Именно так Кай прислушивался, будучи маленьким, когда возвращался домой пьяный отец, чтобы не упустить момент, когда нужно бежать прятаться: в пропахший нафталином шкаф или под ванную. Отец никогда не искал его специально, просто Каю доставалось, если он попадался под руку.

И все же, от воспоминания о том, как вышвырнул Акросса в окно, Кай не может не улыбаться, и ждать уже не так страшно.

Первыми он пытается вывести из игры близнецов, стреляет не целясь, почти наугад, прежде чем перевернуть стол и спрятаться за него. Раз у Кая есть пистолет, то трогать его побоятся. Но в гомоне взволновавшихся, испугавшихся слуг, Кай слышит стук собачьих коготков по каменному полу замка с обоих сторон от своего нехитрого укрытия, и двигаются они так синхронно, что Кай понимает - ни один из близнецов не ранен. Притихают слуги, как бы стараясь не мешать, и Кай не выбирает - стреляет сначала вправо, потом влево, как дорогу переходит, и замок оглушает скулеж подстреленного оборотня. Кай выпрямляется, поворачивается в сторону звука и следующим выстрелом добивает пытавшегося отползти, второй враг кидается со спины, но лишь оставляет на ней отметину когтями, с ним Кай расправляется, перерезав горло на выпаде в его сторону. Теперь его трясет, он сам себе шепчет что-то, будто молитву читает. Слуги, пускаются врассыпную, испугавшись, наверное, того, что он сейчас призовет своего Бога, как чернокнижники Дьявола. В дверях они едва не сбивают Гранита, но тот подстать имени стоит непоколебимо, смотрит и сам ошарашенный увиденным. Акросс отодвигает его в сторону, чтобы пройти в зал, выходит вперед так тихо, что может разобрать слова Кая. Это не молитва, он повторяет: "Они не были собаками. Они не настоящие собаки... Все это игра. А это были люди в шкурах собак".