Лживая птица счастья (СИ)

— Никотан, что за шум, а драки нет? У тебя капсула внезапно взорвалась? Типун мне на язык! Или ты упал с кресла, нечаянно уснув после вчерашнего утомительного загула? Красотка в конец тебя укатала? Я так и понял, что она из тех, что не отлипнет от тебя, пока не выжмет досуха. Сексуальная маньячка!

— Лучше помолчи, не зли меня. Говоришь драки нет? А по шеям заработать не хочешь? Юморист доморощенный, — прошипел Ник, с досадой глядя на разрушения в своей лаборатории.

— Не-а. Это невозможно, она у меня одна, а Ваше предположение, мой райделин, предусматривает в наличии как минимум двух из-за множественного числа.

— Раз одна, значит, ей больше и достанется. Тиаран, запусти киберуборщиков, что-то слишком много осколков разлетелось. Даже не пойму, откуда их столько набралось. Крейд! Это же доработанный образец нейродатчика! Наглый щенок! Только за одни эти разрушения мало убить мерзавца!

Заинтересованный аталин немедленно крутанулся на кресле в сторону своего хозяина. На его усталом лице вспыхнула лукавая улыбка.

— Ну, ничего себе! Вот это да! Никотан, как тебе удалось расколотить в принципе небьющееся устройство?

— Без особых усилий и молча. И ты заткнись, — процедил сквозь зубы Ник, снова неотрывно глядя на смеющуюся парочку, скрывшуюся в доме, — Кое-кто еще пожалеет у меня, что на свет родился.

— Что такое?.. Вот в чем проблема! — усмехнулся Мирон, посмотрев на экран и ухватив краем глаза часть сцены, так разозлившей его повелителя. — Значит, так выглядит та подлая личность, что посмела расстроить Вас?! Н-да, мой бедный райделин! Я вынужден констатировать, что Вас мучает банальная ревность. Только я считаю, беспричинно: мальчишка совсем еще щенок.

— Лучше заткнись, от греха подальше.

— Слушаю и повинуюсь, мой райделин.

— Вот мелкий негодяй! — не выдержав, снова вслух воскликнул Ник, заметив, как парень во время танца беспардонно приподнял юбку Мари. В темных глазах загорелись зеленые искры. «Куда только Мика смотрит? Ну, почему нельзя приставить к беременной женщине кого-то постарше и серьезней? И Мари тоже хороша. Надо ж было так нарядиться! Проститутки на панели и те скромнее одеваются», — мрачно думал Ник, неотрывно наблюдая за девушкой. Он не заметил, что последние слова произнес вслух. Пока Ник переживал муки ревности, не желая в этом признаться даже самому себе, усталый Мирон, чуть сгорбившись, распустил волосы, связанные в высокий хвост и облегченно вздохнул. Стянутая кожа на голове болезненно заныла, оказавшись на свободе. «Черт, остричься бы, но Никотан не поймет. Видите ли, короткие волосы — это признак раба. Господи, манеры знати подчас так утомительны из какого общества они бы не происходили».

— Мой райделин, кончайте изводить себя. Что в этом такого? В конце концов, все девчонки теперь так одеваются. Их прелести настолько торчат наружу, что уж лучше бы голыми ходили. Правда, не все человеческие самки могут себе это позволить, а нашим вампиркам такая экстремальная мода пошла бы только на пользу, — спокойно произнес юноша и поспешно добавил, поймав гневный взгляд своего господина: — В самом деле, Никотан, что ты злишься? Пусть Мари немного повеселится. Ведь она у тебя год безвылазно просидела на Старой базе и жизнь у нее, как я понимаю, была далеко не сахар. Молчу-молчу! Мой райделин, не убивайте меня взглядом, мне вполне достаточно того, что я получаю на иметис.

На красивом лице мелькнула безудержная ярость, но Ник мгновенно взял себя в руки, а Мирон, все еще глядя на него с опаской, облегченно перевел дух. Перечить Нику было себе дороже, он далеко не всегда прощал своему аталину дерзости, которые тот позволял себе в общении со своим господином. Под горячую руку он мог жестоко наказать, в чем Мирон уже убедился на своей шкуре. Юноша стал вести себя со своим господином гораздо осторожнее, но все равно не мог удержать язык на привязи и периодически высказывал все, что думает.

Правда, и Ник старался сдерживаться и в последнее время не так часто пускал в ход криту, когда аталин неосторожными высказываниями доводил его до белого каления. На самом деле ему нравился прямодушный парень. К тому же, по большому счету, он чувствовал, что Мирон всей душой предан ему и пойдет за ним в огонь и воду. Ник не совсем понимал, чем вызвана подобная верность аталина, но подозревал, что метаморфоза произошла под влиянием наложения психоматрицы идеального телохранителя, привитой им Мирону. Конечно, основная личность в ней принадлежала Киделу, но в улучшенном, практически идеальном варианте. Вопреки его ожиданиям, эффект наложения психоматрицы не рассеялся, а слившись с носителем, вызвал к жизни иную личность. В результате юноша являл собой странную смесь — идеальный вариант преданного эрейского слуги со словарным запасом и лукавством истинного землянина.

Вздохнув, Ник бросил последний взгляд на экран и переключил его из режима наблюдения в рабочий режим. Веселье вампирской вечеринки сменилось множеством графиков и расчетов в таблицах с головокружительной частотой сменяющих друг друга.

— Ладно, давай итоги своих озарений и на сегодня свободен.

— Вот. Посмотри новые расчеты по защитным полям. По-моему, очень удачный вариант, придраться не к чему. Функция Аделя-Типпа в сочетании с выкладками Саади-Палевской просто находка. Они так удачно дополнили друг друга и идеально вписались в систему уравнений, что дали искомое решение. Видишь?

— Дай сюда. Что ты говоришь о функции Аделя-Типпа? Она-то каким боком выползла? Что ты несешь всякую ерунду?! — сердито буркнул Ник. Он быстро пробежал глазами жуткие для непосвященного выкладки и, спустя некоторое время, уже гораздо мягче добавил: — Неплохо. Не ожидал такого результата, молодец! Мне такое даже в голову не приходило.

Под влиянием его похвалы на усталой физиономии юноши, несмотря на его безуспешные попытки сдержаться, засияла радостная улыбка, но он независимо фыркнул:

— Ерунда! Решение ко мне пришло сегодня во сне, и я просто в состоянии бодрствования переписал то, что наваяло мое подсознательное «я» своими туманными иероглифами. Если на сегодня все, может, поужинаем? Уже поздно.

— К крейду ужин! Принеси мой туаши. Я пойду в виртуальный зал.

— С ума сошел? Даже не вздумай туда соваться! Никотан, поверь мне, зал до сих пор неисправен. Я несколько раз тестировал его, но настройки по-прежнему барахлят. Мой райделин, это очень опасно! В прошлый раз нам страшно повезло, что мы втроем унесли ноги из багрового пекла. Черт! Какое-то отделение ада! Даже не знаю, что за мир может выглядеть подобным образом, но то, что это реальность — я тебе ручаюсь. Честное слово, голову даю на отсечение! Монстры между прочим охотились именно за тобой!

— С чего ты взял? Впрочем, к крейду! В любом случае я иду в виртуальный зал и мне наплевать, какие там монстры, настоящие или нет, но я им надеру чешуйчатую задницу! Тащи туаши, кому я сказал? И не спорь! Никак не могу отучить тебя от этой дурной привычки, — с раздражением произнес Ник и непреклонно глянул на своего аталина, тот вздохнул, но больше не посмел перечить своему господину. Юноша тенью скользнул за дверь и скоро появился, неся с собой оружие.

— Зря ты принес свой туаши. Мирон, ты остаешься здесь.

— Нет. Можешь не сверкать на меня глазами, не испугаешь. Хоть убей меня, но я не оставлю тебя один на один с опасностью! Это мой долг — следовать за тобой и защищать в случае опасности.

В напряженной тишине светловолосый юноша, высокомерно выпрямившись, напряженно замер, не отводя карих глаз от гневного лица своего господина.

— Ты слишком много себе позволяешь, но твоя цель похвальна, потому я прощаю тебя. Идем, — наконец-то процедил Ник и, круто развернувшись, стремительно зашагал к выходу. Он без колебаний распахнул двери виртуала и коротко приказал:

— Тиаран, обоим доспехи. Высший класс защиты. Мирон, держи бластер. Нам не помешает современное оружие, если ты так озабочен. Неважно, в каком мире мы находимся, риск должен быть разумным, — хищно подобравшись, возбужденно произнес Ник и бросил второй бластер своему телохранителю, тот ловко его поймал и сунул оружие за пояс. Он с мальчишеским восторгом залюбовался черными доспехами, затянувшими его с головы до ног, и спохватился только тогда, когда в тусклом свете уличного фонаря мелькнул алый всплеск шелкового плаща, и высокий силуэт Ника исчез за поворотом узкой улочки старинного города, в котором они оказались. Привычным жестом Мирон откинул полу длинного белого плаща с фиолетовой отделкой, и шагнул следом. С ходу наступив во что-то скользкое и вонючее, он с трудом удержал равновесие на неровной брусчатке и, матюгнувшись, поспешно бросился догонять своего господина.