На равнинах иерехонских (СИ)

— Хм, кто она такая я понятия не имею. Ни ее имя, ни фамилия мне неизвестны. Зато, я знаю, что она такое.

Томэ замолчал и довольно посмотрел на свою находку. Девушка лежала на тюфяке в тайной комнате Ларака, все так же закутанная в кафтан дружинника.

— Ты никогда не думал податься в певцы? — буркнул Аши. — Если уж начал, то не останавливайся на самом интересном. Что она такое?

— Она-то? Много чего, но сейчас для нас важнее всего то, что она ключ.

— И где же замок, который она должна открыть?

— Висит прямо у нас над головами.

— Она с Арнезы? С корабля? Ты уверен в этом?!

— Обратил внимание на татуировки?

Каи потупился и кивнул. Сложный рисунок из переплетающихся линий начинался и у шеи девушки и заканчивался у бедра. Очень красивого бедра.

— Арнезская работа. Человек, который носит на коже такой узор прямой вассал герцога.

— Что-то я не вижу связи.

— Герцоги не очень-то доверяли своей армии. Любила она устраивать мятежи и другие безобразия. Поэтому на каждом корабле флота находился специальный человек. В случае бунта он мог намертво заблокировать все системы. Не знаю как именно, кто-то говорит, силой мысли, другие, что дело в колдовстве. Но для нас это неважно, главное, что все происходило очень быстро и абсолютно надежно. Корабль превращался в бесполезную железку и никто кроме человека, который наложил печать не мог его снова оживить.

— Что неужели никакого способа?

— Однажды флагман герцогского флота "Гневный кулак" был запечатан из-за мятежа. Когда восстание подавили, оказалась, что надзиратель герцога убит. Герцог приказал отправить корабль на слом. Все дело в том, что за деньги, которые пришлось потратить на ремонт, он бы построить три таких корабля, и то, никто не гарантировал успеха.

— Какой-то очень рискованный предохранитель.

— Ага, но герцоги считали, что дело того стоит. К примеру, пушки "Гневного кулака" были нацелены приямком на дворец, в котором отдыхах тогдашний герцог со всем своим семейством, — Томэ криво усмехнулся. — Восставшие думали, что расправились с надзирателем, но на их беду, он прожил достаточно долго, чтобы испортить все их планы.

Аши жадно впитывал новые знания, когда Томэ закончил объяснения, он недоверчиво посмотрел на арнезку.

— Опасная, должно быть, работенка.

— И не говори, я слышал, что на кораблях они живут в особом отсеке, вроде маленькой крепости, и почти никогда оттуда не выходят. Общаются с командой только через систему связи.

— Ясно. Но все равно еще не понял почему она… такая.

— Еще одна линия обороны. Если вассал герцога попадет в плен, никакие пытки не должны сломить его волю. Он впадает в состояние похожее на сон. Разбудить его может только тот, кто знает особый пароль. Не знаю, почему она так сделала, и как они ухитрились ее потерять, но сейчас кое-кто в Столице кусает локти от злости.

— Действительно? Я слышал, наши мастера сумели отключить там все орудийные системы. Если корабль сдвинуться с места его просто расстреляют.

— Когда работаешь с чужой техникой ни в чем нельзя быть уверенным. На что-то они определенно рассчитывают. И я тебя уверяю, нет ничего такого, чего бы они ни отдали, чтобы получить свой золотой ключик назад.

Мальчишка поджал губы.

— Мне не нравится, когда ты так говоришь. Она ведь все-таки человек, а не какая-то вещь.

— Прежде всего, она наш враг. А ты так запел, просто потому что увидел симпатичную девчонку. Нужно быть выше таких предрассудков.

Томэ щелкнул Аши по носу.

— Я подумаю об этом, — проворчал паренек. — А пока лучше скажи, что мы с ней будем делать.

— У нас есть ценный товар. Теперь мы должны убедить покупателей, что им придется вести дела с нами и ни с кем другим. Здесь придется проявить весь наш такт. Боюсь, когда мы сделаем предложение, их первым порывом будет убить нас и забрать все даром.

— Звучит опасно.

— А так оно и есть. Поэтому для начала, ее нужно будет перевести в другое место. Здесь ничего не получится. Но для этого нужно дождаться темноты. Значит, есть время заняться другими делами.

— Мы выйдем в город?

— Задумка была именно такой, а ты что, хочешь остаться здесь?

— Не хочу, конечно! Меня от этой камеры уже тошнит. Просто… мы, что оставим ее одну?

— Ничего с ней не сделается. Когда я ее в первый раз увидел, он шевелилась. Такого не должно было быть, по крайней мере, в книгах, которые я читал, ни о чем таком не сказано. Я боялся, что процесс засыпания прошел не так. Мы бы ничего не смогли с этим поделать. Но ты сам сказал, что сейчас она в норме. Если сбой и был, то сейчас все в порядке.

Томэ стянул с девушки свой кафтан, Аши быстро отвернулся, десятник хмыкнул и просунул ладонь в рукав.

— А не нужно на нее что-то накинуть? — спросил Аши, не поворачиваясь.

Томэ видел, что кончики ушей паренька порозовели.

— Я не могу ходить по Столице в одной рубахе, это странно.

— Тогда я оставлю свою куртку.

Аши начал торопливо расстегивать пуговицы.

— Лучше о себе подумай. Она ничего не чувствует, а вот ты можешь замерзнуть в два счета. Ветра сейчас холодные.

— Неважно. Все равно оставлять ее голой… неприлично.

— Ну, тут тебе видней.

Аши не глядя накинул на девушку куртку и повернулся к Томэ.

— Я готов.

Они вместе вышли из защищенной комнаты. Обратный путь давался заметно проще. Возможно, дело было в том, что на улице стоял день.

— С ней точно ничего не случится? — спросил Аши неподалеку от выхода.

— Я уже говорил. Голод ее сейчас не мучит, жажда тоже, даже не чешется ничего. В организме все замерло. Кстати, это еще одна для нас удача. Нам не только не нужно тратиться на кормежку, но и не приходится возиться с эээ… продуктами жизнедеятельности. Месячных тоже не ожидается. Редко везет найти такого удобного пленника.

Идущий позади Аши запнулся и налетел на его спину.

— Да, — усмехнулся Томэ, — вижу, эта мысль тебя тоже поразила.

Аши что-то пробурчал ему в плечо, кажется, это было ругательство.

Томэ распахнул дверь, и они вышли на улицу. В дневном свете она выглядела если мирно, но то, по крайней мере, не так угрожающе. Но задерживаться здесь все равно не хотелось. Товарищи быстрым шагом отправились к населенным кварталам.

Томэ хотел пройти кратчайшим путем, но когда он оказался на улице Треножников, то увидел, что это невозможно. Все свободное пространство перегораживала массивная конструкция из дерева и камня. Сооружение походило крепостную башню. Оно поднималось выше крыш соседних домов, и, судя по тому, что наверху суетились люди с канатами, не собиралось останавливаться на достигнутом.

У подножия башни собралась кучка прохожих. В стороне два схолария, равнодушно наблюдали за ситуацией. Томэ мысленно пожал плечами и хотел проскользнуть в ближайший переулок, когда услышал знакомое название. Он изменил направление шагов, и приблизился к горожанам.

— А что это дорогу перекрыли? — спросил он.

— Как видите, господин, — ответил солидный мужчина, судя по знакам гильдии, стекольщик. — Все тимониты, будь они неладны. Я уже в прошлом году, недоброе чуял, когда им вон те два дома продали, которые напротив стоят. Нынче солнце еще не встало, а они уже носиться стали, как кипятком политые. Ох, подожгут нас из-за них.

— А кто жечь-то будет?

— Непонятно, вроде адорантов боятся. Те у них, что-то подожгли, тимониты в ответ вылазку сделали, теперь трясутся. И правильно делают.

— Вот как? — удивился Томэ.

— Именно, — охотно подтвердил стекольщик. — С ними теперь не только адоранты посчитаться захотят. Вы про Черную лошадь, может, слышали?

Десятник внутренне напрягся.

— Кое-что, а причем здесь она?

— Да при всем. Нету ее больше.

Томэ ожидал какого угодно ответа, но то что он услышал его ошеломило.

— Как это?

— Очень просто. Перед рассветом что-то загрохотало, весь дом, будто подпрыгнул, и завалился внутрь себя. Говорят, под ним воронка появилась. Туда все и подало. Разнесло вертеп в пыль. Говорят, никого живого не осталось. А ведь там не только девки были, но и куча стороннего народа. Так что не сомневайтесь, с этими клопами не одни адоранты захотят перемолвиться.