Дорога длиною в жизнь (СИ)

— Зуб даю, он придет, прибежит, причем очень скоро, — сказал Ленни, делая глоток чая и беря одну из тех мягких булочек, которые испекла Лена и выставила перед ним в корзинке.

— Откуда такая уверенность? — поинтересовалась девушка.

— Кулон… — хитро усмехнулся в ответ Ленни. Он расстегнул рубаху на груди и продемонстрировал украшение.

— Ах ты! — возмутился Дэнни, хватаясь за грудь. — И когда ты умудрился его спереть? Не хватало только, чтобы чужую вещь потеряли!

— Обижаешь, — надулся Ленни и даже жевать перестал. — Во-первых, на мне твой кулон, а во-вторых, ты его сам оставил на обеденном столе. Уж и не знаю, зачем ты его снимал?

Дэнни облегченно вздохнул: если его кулон потеряется, не страшно, можно другой такой же заказать без особенных проблем. А вот кулон Лемми… Бриллиантовую каплю нечем будет заменить — во-первых, негде будет ее взять, а во-вторых, никаких денег на нее не хватит…

Лемми задумчиво походил по спальне, даже Рупрехт заметил, что тот чем-то обеспокоен. Пришлось солгать — сказал, что его утомила дорога и встреча с разбойниками. Ему не терпелось разыскать того молодого человека, который перед тем, как они въехали на аллею, распахнул ворот на своей рубахе и продемонстрировал его кулон, который пропал давным-давно из того дома, где он жил когда-то с Зандером. После мнимой казни того на площади при большом скоплении народа, Лемми как-то наведался в дом, чтобы забрать кое-какие вещи, оставшиеся после Зандера, но там до него кто-то успел побывать. Это не были обычные грабители, нет, он сразу бы это почувствовал. В доме не рылись — все вещи продолжали оставаться на своих местах, пропали только дневник отца Зандера, магический кристалл и его, Лемми, кулон. Хотя, может, он плохо искал. Парня следовало разыскать и с пристрастием допросить, откуда у него эта вещь, но поначалу все же стоило наведаться еще раз в свое бывшее жилище…

Лемми сразу понял, что дом обитаем — пахло человеческой едой. А еще совсем недавно в нем никто не жил. Он не стал звонить в дверь — у него оставался ключ, поэтому, просто накинув невидимость, Лемми проник внутрь и остановился на пороге кухне, где теперешние обитатели, сидя за столом, изволили ужинать.

Молоденькая девушка раскладывала кашу по тарелкам, парень, которого он видел возле дворца с довольным видом потирал руки, а… он сам… сидел, вытянув длинные ноги, и рассеянно улыбался. Тот, третий, был невероятно на него похож. Если бы не простая одежда и небрежно рассыпанные локоны по плечам, Лемми бы усомнился, что стоит невидимым на пороге кухни, а не глядится на свое отражение в зеркале.

Вдруг все трое замерли и, повернув головы в его сторону, настороженно посмотрели в пустой дверной проем.

— Там кто-то есть, — сказала Лена и на всякий случай, отступив от стола в глубь кухни, взяла в руки половник побольше, посолиднее, чтобы сражаться с этим кем-то невидимым.

— Точно есть, — согласился с ней Ленни и на всякий случай принял полуформу. Так он хотя бы летать мог.

— А вот мы сейчас узнаем, кто к нам пожаловал, — на удивление совершенно спокойно произнес Дэнни и щелкнул пальцами.

Лемми вдруг почувствовал, что словно из него душу и все внутренности вынимают. Он стал задыхаться, упал на колени, с него вмиг слетела невидимость.

— Это он! — прокричал Ленни, принимая нормальный вид и плюхаясь назад на стул. — Королевский фаворит! Я же говорил, что он сам к нам пожалует.

— Вижу, — усмехнулся Дэнни, наблюдая, как его отражение, катаясь по полу, пытался откашляться и отдышаться.

— Прекрати мучить его, — потребовала Лена. — Надо узнать, зачем он пришел.

— Как скажешь, — улыбнулся Дэнни. Он не мог отказать девушке, даже если та бывала не права. Но сейчас действительно следовало выслушать свое королевское отражение.

— Ваше величество, — Лемми с трудом произнес эти слова сквозь душивший его кашель. Он подполз к Дэнни и обнял его за вытянутые ноги.

— Ваше величество! — Ленни подскочил со своего стула и, сорвав несуществующую шляпу с головы, согнулся в шутливом поклоне перед Дэнни. — Я чувствовал, что тут не все чисто.

— В дневнике отца Зандера… — Лемми снова зашелся в кашле.

— Да отпусти уж ты его, — попросила Лена, размахивая половником. Теперь было непонятно, кого им она хочет огреть: то ли незваного гостя, то ли хозяина, издевающегося над ним.

— Если бы я знал, как это сделать, — жалобно ответил Дэнни, — давно бы отпустил.

— Щелкни пальцами, — потребовала девушка, — как до этого, и пожелай отпустить его.

Дэнни сделал так, как попросила. И, о чудо, Лемми перестал задыхаться, по крайней мере, он смог разговаривать нормально, без надрывного кашля. Ленни помог ему поняться с пола — сколько можно дорогим парчовым костюмом обтирать поношенные сапоги Дэнни? — и, подхватив под мышки, усадил на свой стул.

— В дневнике отца Зандера… — снова назвал Лемми имя, которое старался вслух произносить как можно реже. — Насколько я понимаю, вы с Зандером знакомы, раз живете в его доме.

— Знакомы, — неопределенно пожал плечами Ленни. — Это тот дракон?

И он выразительно посмотрел на Дэнни. Тот кивнул в ответ.

— В дневнике, — в третий раз начал свой рассказ Лемми, — записано, что я, когда вырасту, то есть стану совершеннолетним, встречусь со своим королем и стану его незримым телохранителем. Я всегда думал, что это Рупрехт Питер Первый, мой король. Оказывается, как я сильно заблуждался, пока не встретил вас.

Он встал со своего места и согнулся в почтительном поклоне перед Дэнни.

— А что еще интересного написано в дневнике отца Зандера? — Ленни уселся на стул напротив Лемми и, подперев рукой щеку, приготовился слушать.

— Много чего интересного написал мудрый дракон, — покачал тот в ответ головой. — Но я не весь дневник прочитал. Обращал внимание только на те записи, которые касались лично меня.

— Расскажи нам хотя бы то, что написано о тебе, — попросил Дэнни.

— Если бы не расстался с Зандером, то стал бы причиной его смерти… — понуро ответил Лемми. — Но с его исчезновением как будто я умер. И живу, и не живу, и люблю, и ненавижу.

— Ничего, — усмехнулся Дэнни. — Я верну тебя к жизни, только она все равно тебе принадлежать не будет, раз, согласно твоим словам, ты должен стать телохранителем своего короля. Ведь так?

Он расстегнул рубашку и снял кулон Лемми со своей груди, собираясь вернуть его законному владельцу, а заодно посмотреть, что будет.

И вдруг королевского фаворита начал душить смех.

Дэнни недоуменно на него покосился — уж не тронулся ли тот умом ненароком.

Лемми тоже расстегнул свою рубаху и обнажил шею и грудь. Теперь принялся хохотать в голос и Дэнни.

У них на шее красовались практически одинаковые гварды.

— Это Зандер, да? — спросил Лемми, вытирая выступившие слезы.

— Кто же еще? — хохотал во все горло Дэнни. — Ему же надо быть спокойным, за кого он в ответе.

— А мы маленькие и за себя постоять не сможем?

— Нет, никак, — просмеявшись и мгновенно посерьезнев, ответил Дэнни.

Он надел на шею Лемми его кулон и теперь внимательно смотрел на него. Почему-то ему казалось, что что-то обязательно должно произойти. Но все оставалось по-прежнему.

— Поужинайте с нами и расскажите нам о житье во дворце, — попросила Лена. Ее, как настоящую женщину интересовало, а как там за высоким забором, что огораживал королевский парк.

— А хотите, я вас как-нибудь туда свожу? — неожиданно предложил Лемми.

— А меня? — отвлекся от каши Ленни.

И только Дэнни оставался серьезным и невозмутимым.

— Давай я хлеба порежу, а ты разогрей наш ужин, остыл совсем, — попросил он Лену и, взяв в руки нож, провел по лезвию большим пальцем, проверяя его остроту.

— Тьфу ты, — выругался он и слизнул капельку крови, выступившую на подушечке пальца. — Порезался.

Лемми побледнел и свалился бы со стула, если бы не подскочивший вовремя к нему Ленни и успевший подхватить его под мышки.

— Что с ним? — не понял Дэнни, что происходит.