День рождения мира

ко правду. И если мой страх породил твой страх, то я в этом не виновата. Так и должно быть. Мы говорили об этом в Певческом Кругу и мне это не понравилось."

Да, я понимала, что она говорит правду. Она была самой тихой и воспитанной девочкой среди нас.

"Я хотела бы, чтобы он оставался ребенком, - прошептала она. - И чтобы я тоже осталась ребенком навсегда. Но у нас этого не получится."

"Конечно, ведь в конце концов, ты закончишь тем, что станешь старой маразматичкой, дура!" - крикнула я и убежала от нее. А потом пошла в свое тайное место у реки и уселась, чтобы нареветься всласть. Затем достала из душехранительницы свои драгоценности, среди которых был и подаренный мне Родни кристалл. Он был очень красивый: сверху абсолютно прозрачный и дымчато-багровый снизу. Теперь уже об этом можно рассказать. Я долго любовалась этой своей святыней, а затем откопала под большим валуном ямку, оторвала от своей любимой юбки лоскуток (Хиуру сама спряла для нее нитки и связала ее), завернула в нее кристалл и зарыла его там, закидав могилку сверху опавшими листьями. Лоскут я выдрала прямо спереди, чтобы сразу все увидели. Я еще долго там просидела, а когда вернулась домой даже словом не обмолвилась о разговоре с Дидсу. Родни тоже промолчал, зато мама ужасно всполошилась: "Что ты сотворила со своей юбкой, Ясна?" Я лишь слегка подняла голову, но продолжала безмолвствовать. А она продолжала говорить, спрашивать о чем-то, но потом наконец тоже замолчала. Выходит, она все же научилась не заговаривать с личностью, которая предпочитает безмолвствовать.

У Родни не было близкого задушевного друга и он все реже и реже играл даже с двумя близкими ему по возрасту ребятами: тихим, скромным Эднеде (который, кстати, был его года на два старше) и Битом, который несмотря на свои одиннадцать был их главным заводилой. Все трое время от времени куда-то уходили и, честно говоря, я этому только радовалась, потому что терпеть не могла Бита. Стоило нам с Хиуру заняться упражнением на осознавание и достичь необходимого сосредоточения, как этот остолоп тут же с диким воплем выскакивал откуда-нибудь и начинал носиться вокруг нас, выкрикивая всякие гадости. Он не выносил, если рядом с ним хоть кто-то безмолвствовал, словно чужое молчание уязвляло его. Его обучала его Мать Хедими, но ей было далеко до Садне и Нойит, как в умении петь, так и в даре рассказывать истории. А Бит был слишком большой непоседа, чтобы вслушиваться в слова чужих Матерей. Да он просто видеть не мог, как мы с Хиуру безмолвствуя гуляем или постигаем осознание. Ему обязательно нужно было привязаться и довести нас до полного умопомрачения и лишь когда мы все же сдавались и говорили ему, чтобы он убирался отсюда, он довольно скалился: "Все девчонки - дуры!"

Но все же я спросила как-то у Родни куда это они втроем ходят. На это он лишь насупился и бросил: "Мужские дела".

"Это как?"

"Практикуемся."

"В чем? В обретении осознавания?"

Он как-то запнулся и выдавил из себя: "Нет".

"Но в чем тогда