Чему быть, того не миновать (СИ)

— Давненько ты сюда не заходил, Ворон, от мамзельки какой скрываешься? Гы-гы!

— Гыгыкальник закрой и слушай внимательно, Оливер. Сегодня я не в настроении хохмить. Твоя ребятня настоящие глаза и уши этого города. Я хочу знать, что два дня назад делала сильвийка Элисса — куда ходила, с кем говорила, в общем все.

— А то я знаю, чо за Элисса такая! Она точно сильвийка? Имя какое-то не ушастое. Да и вообще, тут сильвиек в городе не счесть.

— Через пол часа приводи своих зыркачей к моему дому, я выйду с девушкой, Элисса ее сестра-близнец. Пусть парни посмотрят, должны узнать ее, Элисса часто бывала в Линденбурге по финансовым делам, а такие дела вы из виду не упускаете.

— На девок позырить эт мы всегда готовы, Ворон — заметано!

Если бы только Готфрид знал, что Семилия рассказала Леону, он бы сэкономил не мало времени и денег тоже, чтобы не выяснять зазря то, что он поручил Оливеру. Однако, даже если бы он это и знал, то все равно решил проверить. Элара хоть и удивилась странному предложению Готфрида, выйти вместе на улицу, конечно же согласилась, как только услышала, что все это ради ее сестры. К тому же, Готфрид был лучшим другом Леона, настолько, что тот мог вверить в его руки свою жизнь, а это чего-то, да и стоило.

— Может скажешь уже, что происходит? — поинтересовалась Элара.

— Скажу, видишь вон тех сорванцов? — Готфрид указал на мальчишек, часть из них была на другом конце улицы, пара прогуливалась неподалеку, еще двое сидели с протянутой рукой у дороги.

— Если их отмыть и одеть подобающим образом, выйдут вполне очаровательные дети.

— Это попрошайки и воришки.

— Хорошо, что у меня нет денег, ишь как уставились.

— Если они видели твою сестру два дня назад, я узнаю где она была и что делала.

— Обычно мужчины прямолинейны, но вижу, что ты не такой, идешь окольными путями. Мог бы у меня спросить.

— Ты знаешь? — Готфрид почувствовал себя круглым дураком, пропустившим очевидное.

— А ты как думал? Элисса моя сестра, в конце концов.

Элара поведала Готфриду о портном Архиппе, с которым Элисса сотрудничала уже несколько лет. Элара знала, что два дня назад ее сестра собиралась доставить заказы ему и возможно, посетить некую Гретхен. Фамилию Элара не запомнила. Поблагодарив девушку, Готфрид решил продолжить расследование, которое как показала практика, пока и яйца выеденного не стоило. Завидев приближение Готфрида, Оливер присвистнул и собрал зыркачкей вместе в одном из ближайших переулков.

— Видели девушку с точно такой же внешностью два дня назад? Элиссой зовут, она должна была посетить портного Архиппа.

— Я видал, — заметил один мальчишка и шмыгнул сопливым носом.

— И я! — подключился второй.

— Дядь, а сколько заплатишь, за сведения? — спросил третий.

— Зевальник закрой, пока я тебя не ухандокал! — рявкнул Оливер и отпустил подзатыльник мальцу. — Рассказывайте все, что знаете, живо!

Собрав воедино рассказ мальчишек Готфрид узнал почти все то же самое, что рассказала Элара: Элисса останавливалась подле лавки Архиппа, сгружая с единорога тюки с одеждой. После посещала Гретхен — Гретхен Эрвье, а после… в сопровождении дворецкого дома Эклер, посещала дом графа Мирано Эклер. Вот это было новым мазком кисти, на казалось бы, уже написанной картине. Внутреннее чутье, то самое, которое некоторые назовут интуицией, подсказывало Готфриду, что его не зря стали терзать подозрения, когда в его дом вошла Семилия. Готфрид щедро наградил Оливера тремя золотыми астэрами и тот улыбнулся, обнажая отсутствие двух передних зубов. Мальчишка безотчетно попробовал полученные монеты парой боковых зубов, — привычка, перешедшая в разряд инстинкта, а не акт недоверия.

— Еще столько же получишь, если твои зыркачи расскажут мне все, что видели и знают о семействах Эрвье и Эклер. Их рыцарях, слугах, гостях за предшествующий двум последним дням, срок.

Тут на Готфрида обрушился поток самых разных сведений, от самых несуразных и мало чего значащих, так и до вовсе сомнительных. У Готфрида голова пошла кругом, и он понял, что просто не запомнит все, что услышит. Лишь ступив в этот речевой поток, он уже и забыл с какого берега отплыл и попросту запамятовал, что ему говорили в самом начале. Он уже пожалел о том, что потребовал у мальчишек говорить все, не решая важно это или нет. Готфрид выслушал о том, чей слуга отлил в переулке, во сколько вывешивали сушиться белье прачки Эрвье, о том, как какой-то юноша забирается как стемнеет к ней в окно, о непоседливом щенке Тишке, постоянно порывающимся вырываться из дряблых рук Этьена… и прочее-прочее. Уже когда Готфрид отчаялся, как гром среди ясного неба, он услышал нечто важное — Этьен посещал ярмарку, лавочку странствующего харенамского алхимика из Дашара. Да, Готфрид знал вердикт знахарей, а еще он знал, что они ни хрена не знают, что с Элиссой, а посему верить их умозаключениям рыцарь не спешил. Юнцы тараторили без умолку, пораженные тремя золотыми, которые ранее получил их главарь. Каждый желал выслужиться перед Оливером, чтобы ужинать не картофельными очистками, а хотя бы парой цельных картофелин. Призвав к тишине, Готфрид замолчал, обдумывая услышанное.

— Так, а что за алхимик, где его лавка, покажите?

— Он тута проездом, на ярмарку остановился. Егойный караван упер уж вчера на закате.

— Мне нужно знать, чей именно это караван, потому, что я хочу узнать, что там Этьен делал с этим алхимиком. Делайте что хотите, но узнайте. — Готфрид дал Оливеру пять золотых астэров, что было на целых два больше обещанных. Жить на них всей этой ватаге воришек и попрошаек можно было припеваючи не менее трех месяцев, а при экономном подходе того и гляди, что все полгода.

Оливер изумленно глянул на Готфрида, на мгновенье утратив непоколебимое самообладание лидера уличных зыркачей. Так они себя сами прозвали от слова «зырить», что на их жаргоне означало быть внимательными и знать, что, где и когда можно украсть.

— Ты никогда не подводишь меня, Оливер и сегодня твои парни честно заработали свои деньги, а это достойно дополнительного вознаграждения, — пояснил Готфрид, всегда плативший по счетам и уважающий хороший труд.

Механизм интриги был частично раскрыт. Готфрид обдумывал дальнейший план действий. Следующей отправной точкой в нем был Этьен. Можно было пуститься в погоню за караваном, но это Готфрид всегда успеет сделать, как только зыркачи все узнают о нем. Сейчас нужно было брать зайца за уши, благо этот заяц был совсем рядом. Готфрид узнал, как часто Этьен выбирается из дома и куда ходит. Выяснилось, что старик часто выходит на прогулку с щенком Тишкой, а еще захаживает к сапожнику и вот совсем недавно, он оставил ему сапоги на ремонт, а забрать их должен завтра вечером. Несколько раз все обдумав, Готфрид дал указания Оливеру, после чего покинул литейный квартал, вернувшись к Леону. Белый рыцарь сидел подле кровати, глядя на прекрасную альвийку и ее тихий сон. Леон уже сам побледнел как Элисса.

— Как она? — тихо спросил Готфрид, как если бы боялся разбудить девушку.

— Снова приходила в себя, Готфрид! Всего пару часов назад.

— Отличные новости, мой друг! Может она идет на поправку? Как она себя чувствовала?

— Она была в ужасе, Готфрид! Я никогда не видел ее такой напуганной. Она просила спасти ее от какого-то черного дерева. Готфрид, я не знаю, как такое может быть, разве может один и тот же кошмар вот так вот повторяться раз за разом? От болезни ли у нее эти кошмары и болезнь ли — это вообще?

— Может это подсказка.

— Подсказка к чему?

— Я не знаю, ты у нас мыслитель начитанный. Не бери в голову слова знахарей, может это какая-то магия? Посуди сам, сильвийцы, деревья, — связь есть.

Леон задумался, пытаясь собрать мысли, раскиданные бушующими чувствами по самым дальним задворкам своего сознания.

— Родина сильвийцев — леса Сильверии. Сильвийцы живут в деревьях и у них есть Вита, древо жизни, призрачное дерево. Прекрасное, сияющее внутренним светом, голубое дерево, хотя многие альвы считают, что это не дерево, а застывший фонтан. Дерево или фонтан, ничего ужасного в нем нет, и оно точно не черное. Дай подумать… еще сильвийцы верят, что их сущность, Глория, покидая тело стремится в вечный сад, где она превращается в одно из деревьев, на кроне которого покоится наш мир, если я ничего не путаю. Если же Глория не находит путь в этот мистический сад, то обращается деревом в Линее. Больше я связи с деревьями и сильвийцами не упомню.