Бег сквозь лабиринт

Комисаров поднялся со скамьи и направился к входу. Там у молодого охранника он сразу вызвал уважение своим внушительным видом и тот с удовольствием ему объяснил, как найти Альберта Натановича Варшавского.

— Вы знаете, Альберт Натанович врач от бога, — щебетала ему над ухом сухонькая женщина врач, которая проводила Андрея до кабинета главврача.

Когда Андрей вошел, то увидел лысеющего мужчину плотного телосложения с грустными карими глазами и гладким лицом. Его редкие волосы были аккуратно причесаны, а на лбу сидели очки в позолоченной оправе.

— Добрый день, Альберт Натанович, — Комисаров показал ему свое удостоверение, — я веду одно расследование и мне необходима ваша помощь.

Главврач, посмотрев его удостоверение, пригласил сесть за стол и, вызвав медсестру, попросил ее сделать им чай.

— Вам чай с лимоном Андрей Сергеевич, — спросил Варшавский Комисарова, на что тот утвердительно кивнул.

— Я чай не пил давно, — двусмысленно улыбнулся Комисаров, в Темном отражении и не знали этих напитков, как чай или кофе, только «книрд», «этак» или вино. — Давайте перейдем к делу Альбер Натанович. Для расследования одного преступления, мне необходимо узнать о рождении здесь одного человека. Вот. — Андрей только захотел, и у него в папке появилось свидетельство о рождении Зверевой Натальи. — Для моего ведомства необходимо выяснить, кто мать Зверевой Натальи, потому, что есть кое-какие сомнения, а мать, которая вписана в свидетельстве о рождении может таковой не являться. Наши эксперты провели анализ ДНК, вот взгляните, — он выложил на стол бумаги с результатами, — это расшифровка ДНК Натальи Зверевой и Виктории Анатольевны Зверевой ее матери, они не совпадают, хотя в свидетельстве она записана, как мать Зверевой. Мне необходимо проверить ваш архив.

— Все это очень странно, Андрей Сергеевич, — Варшавский свел брови. — В те годы я не работал здесь…семьдесят второй год, кто же здесь работал в это время… — он задумчиво наморщил лоб, — тогда родильным домом заведовала Заболоцкая Елена Ивановна, но она умерла лет десять назад, а то и больше. Из тех, кто работали в то время, мало кто остался, — он поднялся из-за стола и позвал тут медсестру, что приносила чай.

— Мариночка, поищи Клавдию Петровну, пусть зайдет к нам. — Варшавский пригладил волосы на голове и надел очки, — сейчас посмотрим, у меня восемь лет назад здесь произошел странный случай.

Комисаров с любопытством посмотрел на него.

— В нашем городе появился маньяк, он зверски убивал и мучил перед этим людей, к нам попала в отделение беременная женщина, которая видела, как убийца ушел во что-то типа портала, вы понимаете? Это звучит, как бред сумасшедшего, но психиатры нашли ее вменяемой. Когда она родила, то находилась в нашем роддоме и через два дня странным образом исчезла, хотя все ее вещи остались нетронутыми, а на улице была зима, — он немного помолчал и добавил. — Две женщины видели, как за ней пришел мужчина из стены…они были жутко напуганы. У одной даже молоко пропало…это похоже на бред сумасшедшего, но это зафиксировала камера наблюдения, так как это была не просто палата, там лежали жены местных предпринимателей. — Варшавский достал сигареты и закурил, — муж одной из девушек установил там видеонаблюдение, так пекся за свою ненаглядную, а женщина, которая пропала, была свидетелем убийства своего богатого мужа, короче все так запутано…у меня осталась одна вещь…

— Здравствуйте, Клавдия Петровна, — обратился Варшавский к женщине намного старше себя, которая внезапно вошла в незапертую дверь, — к нам тут человек из ФСБ приехал, и я посоветовал ему поговорить с вами об одном человеке.

— Приятно познакомиться, — Андрей поднялся со стула, предлагая ей сесть и, обратившись к Варшавскому, спросил, — о какой вещи вы говорите, Альберт Натанович?

Главврач посмотрел на Клавдию Петровну, потом подошел к сейфу и долго мучился с замком. Когда же он его открыл. То начал рыться в бумагах и вскоре извлек с самого дна обычную тетрадку в клетку, пожелтевшую от времени, — Почитайте, может это вам поможет…дело в том, что я прочел, что там написано, — он понизил голос почти до шепота, — и вы почитайте…это не бред сумасшедшего.

Комисаров взял тетрадь и положил ее в папку.

— Клавдия Петровна, проводите Андрея Сергеевича в архив и попутно ответьте на его вопросы, вы что-то вспомните по 72-му году? — Варшавский допил свой чай, — я понимаю, это не просто…

— Альберт Натанович, — мягко прервал его Комисаров, — я поговорю с Клавдией Петровной, если что я еще зайду.

— Конечно, — главврач поднялся из-за стола, Андрей заметил, как он нервничает. Вынув платок, он вытер покрывшееся капельками пота лицо и проводил их до двери.

Комисаров следовал за этой женщиной и все думал о том, что рассказывал ему Варшавский, конечно в такое может поверить либо сумасшедший, либо…тот, кто сам так проходит сквозь миры. Но кто это был, наверняка Философ, что-то давно я не слышал о нем, волчий выкормыш.

— Андрей Сергеевич, — Клавдия Петровна открыла свой кабинет, — здесь архив еще с незапамятных времен, она рассмеялась, какой год вас интересует?

Комисаров поудобнее устроился на мягком крутящемся стуле и, раскрыв свою папку, достал свидетельство о рождении Зверевой Натальи. Что у вас есть по 1972 году. Кто у вас там родился 1 сентября? Мать Зверева Виктория Анатольевна 1947 года рождения, отец — Зверев Алексей Иванович 1943 года рождения.

Клавдия Петровна стала рыться в ящиках и вскоре выудила толстенную папку.

— Рождаемость тогда была на уровне, она взвесила в руке папку похожую на фолиант и положила на стол, подняв небольшое облачко пыли.

— Мне известно, что они не настоящие родители этой девочки, — Комисаров спокойно взял за руку Клавдию Петровну, — скажите мне, что вам известно об ее рождении, это без протокола, просто у меня есть подозрения, я не могу рассказать всю суть дела, это в интересах следствия. Обычный тест на ДНК…простой тест, — Андрей покачал головой, — мне известно наверняка. Что у Наташи были другие родители. Вы можете быть откровенной, поверьте, вам ничего не угрожает, если все мне расскажете, — Андрей, как мог, использовал свой дар убеждения.

Клавдия Петровна приподняла левую бровь и странно посмотрела на него.

— Я не понимаю, о чем вы?

— Вы знаете, я ведь ваш коллега, врач, я военный психолог, поэтому легко вижу, когда мне что-то не договаривают, — блефовал Комисаров. — Я же сказал без протокола, а вы явно не хотите что-то говорить. За этой девочкой, — он взял в руки документы Натали, — охотятся серьезные люди и ее жизни угрожает опасность, если я почувствую ложь, а для этого мне не нужен детектор лжи, мы будем разговаривать не здесь, — он обвел взглядом стены архива и добавил, — а в другом месте.

Клавдия Петровна, побледнев, опустилась на стул.

— Вы один из них…

— Не понял? — Андрей не сразу сообразил, о чем она говорит, — один из кого?

— Я расскажу, не знаю почему, но моя вина лишь в том, что эту девочку я отдала на воспитание семье у которой умер ребенок, — она опустила глаза, — в действительности, Виктория Зверева потеряла своего ребенка, тоже девочку, а эту малышку, которую нашла именно я, подбросили к дверям роддома, как раз в мое дежурство, никто не знал, кроме медсестры и акушерки, но их уже нет в живых, столько лет прошло. Я знаю, что она была не такая, как обычные дети, в ее глазах был свет, и она так смотрела на меня, словно хотела, что-то сказать, завернута она была в странную ткань, а на шее у нее был медальон…

— Клавдия Петровна, а почему вы столько лет молчали об этом? — внезапно спросил Комисаров, — ведь это было странное происшествие…у вас остались эти вещи, вещи малышки? — на его слова женщина кивнув, сообщила, что хранила их дома все эти годы. — И кто еще интересовался рождением Натали?

— Теперь ее звать так? — Клавдия Петровна улыбнулась так, словно ее озарило счастье, — приходили люди, похожие на вас, но я им, ничего не сказала. Хотя они обладали сильным гипнотическим воздействием, они могли причинить ей зло, не знаю почему, но я каким-то образом почувствовала это…