Последняя война

На белом коне бога войны, скакавшем впереди степного войска и никогда не знавшем седла, теперь восседала некая тень, призрак, странное бесформенное создание, сотканное из тысяч черных снежинок или хлопьев пепла, кружившихся в бесконечном хороводе. Фарр никогда не видел ничего подобного, не читал в книгах и не слышал от рассказчиков. Но сумел понять самостоятельно — перед ним никакое не воплощенное зло, однако и не добро. Призрак был Чужим — инородным для всех Трех Сфер Вселенной творением, невиданным прежде в пределах смертных или в божественных мирах. Даже для Нижней Сферы, где обитает изгнанное богами в небытие Первородное Зло, это существо оказалось бы столь же опасным, как и для остальных….

Видения померкли и исчезли. Снова воздвигся высокий барьер храма-крепости, засияло привычное людям солнце, и запахло верблюдом. Мир вернулся на привычные круги.

Подарок Драйбена, камешек, найденный в Логове, рассыпался в мелкую пыль, мгновенно унесенную дуновением воздуха.

— Уважаемый Аринхур, — вдруг заговорил аттали эт-Убаийяд, обращаясь к Кэрису, — ты… ты живешь гораздо дольше, чем любой из смертных. Подтверди же или опровергни мою догадку, ибо я полагаю, что мы зрели падение Небесной горы.

— Именно, — мрачно подтвердил вельх. — Так все и произошло, один к одному. Мое счастье, что я тогда путешествовал по острову, ныне называемому Шо-Ситайном, иначе мы бы сейчас не разговаривали. Небесная гора и ее Хозяин неким чудесным образом сумели похитить у всех оказавшихся поблизости духов их силу, тем самым убив многих моих родичей. А я остался… Ладно, забыли. С первой частью данного всем нам видения понятно — внимание привлекли пятна огня, преследовавшие Небесную гору. Кто-нибудь успел сосчитать, сколько их было?

— Точно не два, — сразу поняв, о чем говорит Кэрис, ответил аттали. — И, может быть, даже не три. Эль-Харф говорил истину: таких камней должно быть больше. Мардибы Священного города и прежде знали, что Кристаллы — суть божественные стрелы, но никто и никогда, включая самого Эль-Харфа, не предполагал, что оружие, созданное Предвечным, направлялось не против демонов Нижней Сферы, но против Небесной горы. Кажется, Атта-Хадж, и пусть будет имя его благословенно, открыл нам секрет Камней…

— Это что же получается? — озадаченно спросил Кэрис у самого себя, а после глянул на старца. — Почтенный эт-Убаийяд, восемьсот лет мар-дибы хранят Кристаллы и не знают толком, чем именно являются древние святыни? Интересно другое — этого вообще никто не знает! Я успел повидать многое, сам участвовал в событиях, вошедших в вашу историю, дружил с альбами, которые знали об устройстве этого мира вообще все — ничуть не меньше богов! Или мы — люди, броллайхан, воплощенные духи всех земель нашего мира, волшебные народы действительно не поняли и никогда не понимали, что произошло тысячу триста лет назад?

— Я и посейчас не понимаю, — робко вставил Фарр. — Эль-Харф в Откровениях Книги ничего подобного не упоминает, хотя там мельком сказано, что Кристаллы оружие против зла. Но какое оружие и против какого зла?

— Давайте вспомним следующее видение, — наконец-то отважился высказаться Драйбен. — Помните холмы, изгиб реки в отдалении? Кто-нибудь узнал это место? Нет? Жаль, конечно… Еще нам показали Гурцата, вернее, существо, находящееся за его спиной. Я рассмотрел его — какая-то бесплотная тварь. Но ведь Атта-Хадж обострил наши чувства и интуицию! Мне почудилось, будто сопровождавшее хагана мергейтов создание вообще не может принадлежать нашей Вселенной.

— Постойте-ка, — прервал Драйбена аттали и обратился к хмурому мардибу: Джебри, ты считаешься в Меддаи наиболее осведомленным человеком, изучавшим многоразличные облики зла, потому я и призвал тебя сегодня. Скажи, тебе известно хоть что-то подобное?

— Нет, — уверенно ответил Джебри и развел руками. — Демоны Нижней Сферы, воплощенное зло мира людей и темные боги смерти, обитающие над нами, никогда не порождали такого.

— Теперь ответь ты, Аринхур. — Эт-Убаийяд перевел взгляд на Кэриса.

— Не представляю, — озадаченно сказал дэв. — Без сомнения, это магическое существо, но никто из броллайхан с ним не сталкивался. Я повидал почти все эпохи этой Вселенной, однако никогда не встречал подобной дряни и ни разу о ней не слышал. Подозреваю, что на сей раз наш мир столкнулся с крайне необычным противником. Существом настолько инородным, что никто не в состоянии вообразить его способностей и целей.

— Что же теперь делать? — заикнулся Фарр. — Мудрейший аттали посоветовал разыскивать сведения в библиотеках, но если война продолжится, скоро не останется вообще никаких библиотек. Кем бы ни было повелевающее Гурца-том существо, я полагаю, оно достаточно разумно для того, чтобы с помощью мергейтов устранить из памяти людей самые малейшие сведения о самом себе. Пергамент замечательно горит… И времени у нас осталось всего ничего. Саккарем погиб, вскоре наступит очередь полуночных держав, затем война перекинется на острова…

— Царство страха. Царство всеобщего ужаса, — медленно проговорил Драйбен. — Когда порождаемый людьми страх исчерпается хотя бы потому, что на земле не останется никого, чьи чувства можно пожирать. Оно разобьет свою тюрьму и… Я слышал, что во Вселенной существует множество Сфер, подобных нашей. Оно будет кочевать из одного мира в другой, пожирая и уничтожая, чтобы утолить свой вечный голод. Может быть. Оно не злое, а просто голодное. Человек ведь не станет раздумывать над судьбой подстреленного на охоте оленя, а прежде всего поджарит мясо и насытится.

— Ты действительно умный, — с унынием вздохнул Кэрис. — Весьма сомнительное открытие, но есть у меня смутное ощущение, что оно верно. Теперь и я не представляю, что делать в дальнейшем.

— Прежде всего, — скрипучим голоском очень пожилого человека сказал эт-Убаийяд, — необходимо выиграть время. Сегодня перед закатом должен прибыть шад Даманхур со свитой и частью войска наемников. Я попытаюсь уговорить его остановить войну. Любым способом — переговорами, отступлением, выкупом… Война порождает страх, а значит, будет питать чудовище из Самоцветных гор.

— Затем, — Драйбен поднял руку, — мы обязательно должны побольше узнать о создании, незримо присутствующем рядом с Гурцатом. Я слишком долгое время ощущал на себе силу воздействия Повелителя Самоцветных гор — поначалу кажется, что дарованные тебе способности прекрасны и не несут никакого зла. Только потом соображаешь, что попал в ловушку и не можешь выбраться.

— Нам необходимо очень многое обсудить, — выслушав Драйбена, подытожил эт-Убаийяд. — Сейчас прошу всех вас об одном. Пускай поведанная вами история, получившая новое подтверждение, остается нашей общей тайной. Не посвящайте в нее никого более без лишней необходимости. Уверен, Атта-Хадж с нами… А с ним и все боги нашего мира помогут нам.

— Не думаю, светлейший, — тяжело бросил Кэрис. — Поддержки свыше нам не видать — боги слишком далеко. Но потому, что под угрозой находится не только Средняя Сфера — обитель смертных, но и существование моего народа, я постараюсь помочь чем смогу. Но я отнюдь не уверен в победе. Слишком непонятная беда пришла в наш мир. Незнаемое непобедимо…

Заключение

Слава тебе, басилевс!

Мое сердце исполнилось счастьем и радостью ныне! Получив депешу, доставленную мне через прокуратора Аригена, я возликовал, узнав, что царственный повелитель благосклонно принял плод моих трудов.

Продолжая изыскания в библиотеках Аррантиады, я обнаружил более чем достаточно документов, оставшихся со времен Последней войны, и теперь могу существенно дополнить представленное тебе, царственный, исследование. Сюда могут быть включены подлинные письма твоего блистательного прапрадеда Царя-Солнца Тибериса, отчеты легатов, командовавших посланными на помощь Саккарему, а затем и Нарлаку когортами, а также воспоминания аррантского купца Пироса, сына Никоса, ставшего свидетелем многих перипетий отгремевшей почти два с половиной столетия назад войны.