Охота на героя

— Да, — снова, как тогда, прошептал Ренкр. — Итак, иду на встречу с самим собой!

Он зашагал к воротам.

Видимо, те два мальчика каким-то образом проникли в город и разнесли по нему панику, словно заразную болезнь. Перед Ренкром захлопывались двери домов, а из окон, расплющив носы, следили за ним горожане. И шепот, ни на миг не умолкающий шепот, такой тихий и такой громкий: «Вернулся! Он вернулся! До чего похож! Вернулся!»

Ренкр не знал, что было причиной испуга хэннальцев. Сейчас это мало его заботило. Он шел к Площади Героев, чтобы поклониться плите своего отца.

Он увидел, когда оказался там, на Площади. Правда, теперь это была Площадь Героя.

/когда ты встретишься с/ /когда/ /с самим собой/ Это была работа старого Вальрона, тут Ренкр не имел ни малейшего сомнения. Больше некому. Она на самом деле удивительно походила на оригинал.

Он заглянул в свои собственные зрачки, каменные и холодные, остывшие за ночь. Улыбнулся.

На краю Площади мелькнула чья-то тень, знакомая и незнакомая одновременно. Ренкр кивнул ей — так кивают старому, давным-давно забытому и прощенному врагу-сопернику. Или другу. Или любимой. Теперь уже все равно.

— Вы всегда боялись мертвецов. Оживших мертвецов.

На постаменте что-то было написано. Он наклонился, чтобы прочесть.

«Герою Ренкру навек от благодарных жителей спасенного им Хэннала».

Поднялся. С каждым мгновением шевелиться становилось все тяжелее, словно двигаешься в вязком вареве, горячем и густом.

/"спасенного им"/ /тобой спасенного/ /ну как, спас их, а? от горян — спас?/

— Ваш век закончился! — выкрикнул он в каком-то яростном неприятии, неприятии не вообще чего-то абстрактного, а именно этой скульптуры, которая будто насмехалась над всей его жизнью.

— Ваш век закончился, — повторил уже тише, наблюдая, как колодец за спиной испуганно пятится.

— Закончился, — упрямо вымолвил заплетающимся языком.

/а герой — умер/ И упал на булыжники мостовой, такие неожиданно мягкие и нежные.

Конец первой книги «Летописей Ниса»

Киев, 1995 — 1997, 1999 гг