Жажда. Трилогия

Я продолжаю молотить по двери.

Я уверена, что первый и третий охранники уже обмочились со страха.

Через пять минут я делаю паузу. Что–то происходит.

Я напрягаю слух. Генерал Хэйвор и Артуро снова спорят.

— Вы идете прямо ей в руки! — кричит Артуро. — Наша единственная защита от нее — камера. Откройте ее — и вы откроете дверь к смерти — вашей и ваших людей.

— Как долго, по–твоему, дверь сможет выдерживать этот натиск? — спрашивает генерал Хэйвор. — Видишь, по стенам уже пошли трещины.

— Трескаются только стены, внутри которых находится металлическая камера! Сама камера цела и невредима.

— Я в это не верю! — бросает генерал Хэйвор. — Надо брать ее, пока мы вооружены и готовы. Пусть она лучше умрет, чем сбежит.

— Но как же ее кровь? Она нам нужна.

— Когда я покончу с ней, тут будет полно ее крови.

Артуро замешкался. Он понижает голос:

— Полно крови для чего?

Генерал Хэйвор не отвечает. Он знает, что оставшейся в моем теле крови хватит только на то, чтобы перелить ее в его вены. Чем больше я их слушаю, тем яснее мне становится, что генерала Хэйвора не интересует гибрид по типу Артуро. Он хочет стать полноценным вампиром. Вот что у него на уме.

Я снова начинаю молотить.

У меня уже заболели ноги. Но это не имеет значения.

Грохот сотрясает все здание.

Я подозреваю, что потряхивает даже солдат на вышках.

За дверью охранники кричат своему генералу, чтобы он приказал, что делать.

Генерал Хэйвор и Артуро продолжают спорить. Я их слышу.

— Мы умрем! — стонет Артуро.

— Она одна! — кричит генерал Хэйвор. — Она не сможет всех нас одолеть! — Он делает паузу, принимает решение и кричит своим людям. — Приготовиться! Мы входим!

Я на секунду расслабляюсь и перевожу дыхание.

— Они идут, — шепчу я Джоэлу. — Иди за дверь.

— Могу я помочь? — спрашивает он на ходу. — Я ведь все–таки вампир, а не просто фэбээровец.

Я усмехаюсь:

— Потом, Джоэл.

Снаружи я слышу, что у красной кнопки столпился чуть ли не целый взвод охранников. И ни у кого нет ни малейшего желания нажать на нее. Тяжелая металлическая дверь вдруг стала ужасно милой. Но генерал снова кричит и требует ее открыть. В винтовки М–16 вставляются полные магазины, передергиваются затворы. Приклады упираются в плечи. Я чувствую исходящий от солдат запах страха.

Кто–то набирается смелости и нажимает кнопку.

Дверь начинает открываться.

Я прыгаю в угол потолка.

Мне не нужно использовать свою новообретенную способность зависать в воздухе. Я распласталась в углу, упираясь в одну стену спиной, а в другую — ногами. У сверхъестественной силы есть свои преимущества. Мои руки остаются свободными. Я — черная вдова, готовая обрушиться вниз и схватить свою жертву. Скоро они пожалеют о том дне, когда решили заманить меня в надежную металлическую камеру.

Дверь открывается шире.

Я слышу в коридоре их испуганное дыхание.

Такая тишина, что можно было бы услышать, как упадет булавка. Даже без вампирского слуха.

— Ее там нет, — шепчет кто–то.

Джоэл их совсем не волнует. Только я, чертова ведьма.

— Она за дверью, — рычит в отдалении генерал.

Это хорошо, я теперь точно знаю, где он находится.

— Что будем делать? — хрипло говорит кто–то. Похоже, это третий охранник.

— Я туда не пойду, — стонет первый охранник. Язва, должно быть, просто убивает его.

— Мне это не нравится, — соглашается второй охранник.

Что бы ни случилось, дверь больше не закроется. Я этого не допущу. Но теперь мне надо принять решение. Есть только один заложник, с помощью которого я попаду туда, куда мне надо, — это милейший генерал Хэйвор. Если я схвачу Артуро, генерал велит открыть огонь по нам обоим. Ну, и конечно, он легко пожертвует любым охранником. Огонь по своим, как они это называют. Но генерал, наверное, метрах в пятнадцати от меня, и между нами много солдат. Я собираюсь сократить их число. Я хочу, чтобы они запаниковали и бежали.

Я знаю, что для этого я должна причинить боль.

Я соскальзываю на верх двери — так быстро, что солдаты не успевают заметить, — протягиваю руку в коридор, хватаю одного из солдат за волосы и затаскиваю его за собой в угол под потолком. Мужчина кричит в моих руках, и я какое–то время не останавливаю его. Наверняка он ощущает себя жертвой из какого–нибудь фильма о пришельцах. Поскольку он кричит очень громко, у меня уходит несколько секунд на то, чтобы опознать его голос.

Это третий охранник — тот, который на досуге пишет научную фантастику.

Я уверена, что он видел все фильмы о пришельцах.

Я беру его оружие и закрываю ему рот ладонью.

— Ш–ш–ш, — шепчу я. — Все не так плохо, как кажется Я не буду тебя убивать, если ты будешь помогать. Я кое–то знаю о тебе, и ты мне нравишься. Проблема в том, чтобы запугать твоих друзей в коридоре. Я знаю, что они уже боятся, но надо, чтобы они совсем запаниковали и бежали, невзирая на приказы вашего генерала. Ты понял?

Он кивает, его глаза готовы выскочить из орбит.

Я улыбаюсь.

— Ну, вот и хорошо. Возможно, они воображают, что я сейчас вырываю твое сердце. И с твоей маленькой помощью я могу заставить их поверить, что именно это я и делаю. Мне не придется причинять тебе больших страданий. О, я вижу, ты обратил внимание на слово страдания. Честно говоря, я должна буду тебя сильно порезать — достаточно, чтобы развеять по коридору Струю твоей теплой крови. Плеск крови всегда дает замечательный эффект, особенно когда в дело вовлечены вампиры. Пока я буду это делать, надо, чтобы ты кричал о кровавом убийстве. Сможешь?

Он кивает.

Я щипаю его:

— Ты уверен?

— Да, — хрипит он. — Я не хочу умирать. У меня жена и двое детей.

— Я знаю. А твой зять — юрист. Кстати, не слушай ничего, что он тебе говорит. Он точно такой же, как все юристы, — они завистливы к людям, которые честно зарабатывают себе на жизнь. Продолжай писать. Если хочешь, можешь даже написать обо мне. Но только сделай меня блондинкой — эти рыжие волосы куплены в магазине.

— Как тебя зовут? — спрашивает он, слегка расслабившись.

Я не хочу, чтобы он слишком расслаблялся.

— Я — миссис Сатана.

Я ногтями продираю ему кожу на внутренней стороне правой руки, и появляется много крови.

— Начинай орать, приятель.

Третий охранник делает, как велено. Он устраивает восхитительное представление — потому что наполовину верит в то, о чем вопит.

«О боже! Остановите ее! Спасите меня! Она вырывает мое сердце!»

Вообще–то, ему не надо было вдаваться в детали, но ладно. Пока он кричит друзьям–солдатам, я сжимаю губы трубочкой и дую на кровь, которая сочится из его руки. У меня мощные легкие. Кровь разлетается по внешней стороне стены и по полу за дверью. Я слышу стоны ужаса. Это хуже Вьетнама, думают многие.

Но это еще цветочки.

— Теперь испусти по–настоящему громкий предсмертный вопль, — говорю я третьему охраннику. — И умолкни. Потом я сброшу тебя за дверь, где прячется мой друг. Может, ты захочешь там остаться, когда начнется стрельба. Заранее предупреждаю, что я собираюсь убить много твоих друзей. Когда я закончу, ты можешь выйти из здания. И уезжай как можно скорее. Если понадобится, укради грузовик. Здесь будет ужасно жарко. Ты понял?

— Да. Но ты не убьешь меня?

— Нет. Не сегодня. Когда сделаешь все точно, как я сказала, сможешь передохнуть.

Охранник испускает предсмертный крик. Я выдуваю за дверь особенно большой фонтан крови. Потом бросаю охранника к Джоэлу, который похлопывает его по спине и ободряет. Я отдаю Джоэлу его оружие и говорю, чтобы он держал его наготове. Несколько охранников за дверью рыдают. Они отошли назад, но не настолько далеко, чтобы быть в безопасности. Я дотягиваюсь и хватаю одного из них. У него в руках мощный пулемет, который я ставлю враспор между дверью и дверной коробкой. От охранника пахнет гамбургером и жареной картошкой. Видимо, его еда не вполне переварилась. Я не знаю этого солдата, что не сулит ему ничего хорошего.