Тени Аразры

- Ты нам не указ!

Шарна пожала плечами:

- Тогда я сама расскажу отцу-настоятелю о вашем эксперименте.

- Он тебе не поверит!

- Квентин разберётся, - очаровательно улыбнулась драгна.

Монахи исчезли, и Всемила высунула голову из-под одеяла:

- Я же говорила: нас убьют.

- Но не убили же, - хмыкнула Шарна и присела на кровать. - Спи, детка. Я ещё не закончила свои дела. - Она погладила Милу по щеке и снова посмотрела на Квентина и Эльвиру…

- …Ирен так и не оправилась от потери сына, и даже рождение Денизы не помогло ей. Мою жену поедают собственные страдания. Боюсь, она не доживёт до встречи с Тони…

- А я могу увидеть её? - неожиданно для себя встрепенулась Эля.

- Конечно. - Квентин протянул ей руку. - Идём.

Эльвира вложила ладонь в руку отца-настоятеля, и они оказались в спальне Ирен. Несмотря на глубокую ночь, женщина не спала. Она неподвижно лежала на кровати, бессмысленно глядя в потолок. Появление мужа и незнакомой девушки оставило её равнодушной. Квентин подошёл к жене и взял её за руку:

- Я привёл невесту Тони.

- Мой мальчик… - прошептала Ирен, и по её щекам побежали слёзы.

Ноздри Эли дрогнули. Она жадно втянула пропитанный благовониями и безысходным отчаянием воздух и хрипло вымолвила:

- Я - Эльвира. Я люблю Вашего сына. - Больше она не смогла произнести ни слова. Как сухая земля воду, Эля впитывала страдания Ирен. Она шаг за шагом приближалась к постели, и лицо женщины стало обретать осмысленное выражение.

Квентин удивлённо приподнял брови: полукровка, как бешеная, пожирала душевную боль его жены. Эльвира съела эмоции, витающие в воздухе, и ринулась в голову Ирен. Полукровка облизывала её сознание, как собака миску, и поражённый болезнью мозг восстанавливался. Отец-настоятель не верил своим глазам - безнадёжно больная Ирен выздоравливала. И вот уже мозг здоров, а Эльвира всё продолжала есть. Она уже не вылизывала, а грызла сознание Ирен, неся ей покой и забвение. Квентин вскочил, загородил собой жену и громовым голосом приказал:

- Остановись!

Эльвира вздрогнула, потрясла головой и сыто улыбнулась:

- Спать хочу.

- Я отведу тебя в гостиницу, девочка.

- Угу. - Эля оперлась на его руку и маслеными глазами посмотрела на Ирен. - Я была счастлива познакомиться с Вами.

Ирен села и удивлённо посмотрела на мужа:

- Кто это, Квентин?

- Сейчас я вернусь, Ирен. - Отец-настоятель до боли сжал запястье Эли: - Идём. - Он перенёс девушку в гостиницу, уложил в постель, накрыл одеялом и тихо свистнул.

В комнате появились Белка и Рыжик. Собаки прыгнули на кровать и смирно улеглись по бокам от Эльвиры. Девушка вяло посмотрела на них:

- Мои хорошие…

- Спи! - скомандовал Квентин.

- Ага, - буркнула Эля и закрыла глаза.

Убедившись, что полукровка заснула, отец-настоятель вернулся в спальню жены. Комнату заполнял свежий ночной воздух. Ирен в шёлковом пеньюаре сидела у зеркала и расчёсывала длинные тёмные волосы. Глаза Квентина заблестели, он с любовью посмотрел на жену, и та, уронив расчёску, бросилась в его объятья…

Шарна смотрела на спящую Эльвиру и размышляла: "Она не понимает, что делает и на что способна. Поэтому не смогла остановиться. Сможет ли она контролировать аппетит, когда осознает свою природу?" Драгна вытерла вспотевший лоб и судорожно выдохнула:

- Удивительный маг. Интересно на что ещё они способны? - Шарна посмотрела в Аразру: Маргарита и Улич сладко спали в объятьях друг друга. Тени охраняли их сон. - Пожалуй, и мне нужно вздремнуть. - Драгна разделась и осторожно, чтобы не разбудить Всемилу, легла в постель.

Мила заворочалась во сне, прижалась к Шарне и уткнулась носом в её плечо:

- Ты закончила свои дела? - сонно пробормотала она.

- Спи. - Шарна обняла её и закрыла глаза. - Завтра будет тяжёлый день.

Глава 11.

Завтрак полукровки.

Рыжик завозился, спрыгнул с кровати и стал скрести лапой дверь.

- Ещё пять минут! - Эльвира натянула на голову одеяло, но пёс был настроен решительно, и гостиничный номер огласился заливистым лаем. Эля схватила подушку и запустила её в Рыжика. - Да встаю я, встаю! - Она, наконец, открыла глаза, и вспомнила, где находится. - Не ори, Рыжий, мы в монастыре! - рявкнула она и зажала рот ладонью. - А где Белка? - Собака Риты тихо скулила и потрусила к двери. - Я сейчас, Белочка, держись! Нельзя писать в гостях! - Эльвира пулей слетела с кровати, с сомнением посмотрела на мятое и откровенное платье. - Не удобно-то как… А, ладно! Сами виноваты! - Она оделась и решительно распахнула дверь: - Гулять!

Собаки рванули в коридор и понеслись к лестнице. Эля гордо вскинула голову и поплыла следом. Ходить на десятисантиметровых каблуках было ужасно неудобно, но разгуливать перед монахами босиком показалось ей верхом неприличия. Эльвира почти дошла до лестницы, когда дверь одного из номеров распахнулась, и в коридор вышла красивая женщина в золотых одеждах. Она улыбнулась Эле и доброжелательно произнесла:

- Сегодня прохладно. Вам нужно одеться потеплее.

- У меня нет другой одежды, - развела руками Эльвира.

- Это поправимо, - мягко сказала незнакомка, и на Эле появились кроссовки, джинсы и тёплый свитер.

- Спасибо.

- Пустяки, - усмехнулась женщина. - Кстати, меня зовут Шарна.

- Шарна? - Эльвира отступила и настороженно спросила: - Та самая драгна?

- Да.

- Убью… - прошипела Эля и осеклась, вспомнив об Энтони: "Он простил её. И я не буду мстить". Ненависть ушла так же неожиданно, как и появилась. Эльвира спокойно смотрела на драгну, больше не желая ей смерти. Но всё же одна мысль не давала девушке покоя. - Почему Вы в Изборе? - спросила она.

- Я гостья Квентина.

- А… - с умным видом протянула Эля. - Я пошла. - Она кивнула Шарне и помчалась к лестнице, ворча себе под нос: - Ничего не понимаю. Как она может быть гостьей Квентина? Она же украла его сына! - Эльвира выскочила на улицу и остановилась.

Изборский монастырь походил скорее на маленький, уютный город, чем на мрачную обитель, как представлялось Эле. По мощёной мостовой, мимо добротных, сложенных из белых камней домов, вприпрыжку бежали мальчики и девочки в серых балахонах, степенно шли мужчины в тёмно-серых плащах с капюшонами. Скромно одетые пожилые женщины гуляли с детьми, молодые изборки спешили с корзинами за покупками. Прохожие доброжелательно кивали Эльвире, но в их взглядах она чувствовала настороженность. Сначала Эля стало обидно, но, вспомнив ночной разговор с Квентином, она с затаённой грустью подумала: "Всё правильно. Я же полукровка, и они не знают, как вести себя со мной". Эля поискала глазами Белку и Рыжика, но их нигде не было.

- Этого ещё не хватало, - проворчала она и заорала: - Рыжий! Белка! А ну, идите сюда!

Рыжик молнией вылетел из-за угла и метнулся ей под ноги, а через минуту из-за поворота выскочила Белка, и тут же столкнулась с чернобородым монахом. Изборец приветливо улыбнулся собаке, погладил её по белоснежной шерсти и шагнул в сторону, освобождая дорогу. Но полуслепая Белка закружилась на месте, не понимая, куда идти.

- Белка! - крикнула Эля, и та с визгливым лаем бросилась к девушке.

Сообразив, что животное плохо видит, изборцы предусмотрительно отступали с её пути, и Эльвира почувствовала к ним симпатию. Тем временем Белка подбежала к ней и села рядом с Рыжиком. Полукровка скрестила руки на груди и с умилением посмотрела на сладкую парочку:

- Ради этого стоило стать строном! - Она победно взглянула на Рыжика: - За мной!

Эля прошла через рыночную площадь, постояла перед храмом Святого Румера, любуясь цветными витражами и островерхими посеребренными башнями, и направилась к большому пятиэтажному зданию, окружённому парком. Ступив на аллею, она скомандовала: "Гулять!", и Рыжик с Белкой понеслись по газону. В парке было пустынно. Эльвира брела по дубовой аллее мимо скамеек и скульптур, размышляя о своём туманном будущем. "Я верну Энтони, а дальше? Где мы будем жить? Он маг, и вряд ли захочет поселиться на Земле. А в Румере он вне закона. Патрик горел ненавистью, рассказывая о нём. А Квентин… Да что, Квентин! Он его отец".