Последняя принцесса Нуменора (СИ)

Элендил опустил голову, слезы увлажнили его глаза, он был не в силах продолжать свою речь. Тишина повисла в комнате, тоска и отчаянье охватили всех.

— Даже если мы проиграем, — внезапно раздался звонкий голос Лота, — это не значит, что надежда умрет вместе с нами. Человек, который пал духом и говорит, что у него не осталось надежды, лжет либо раздавлен сложившейся ситуацией. А вскоре глядишь, этот недавно безнадежный порхает себе на новых крылышках! Борьба будет всегда. Если не мы, то другие будут противостоять Саурону, пока кто-то наконец не выкинет его за пределы Арды, вслед за его господином. Жаль только, что другие злодеи не замедлят занять его место… Но это будет потом, а сейчас у меня, например, самые твердые намерения выиграть, и я думаю, что шансы на победу у нас велики! — беспечная улыбка Лота отразилась на других лицах, словно солнечный зайчик обежал присутствующих. Лицо Мириэль посветлело от радости, она видела эффект, который произвела на всех обезоруживающая вера Лота в победу.

— Да. Не стоит думать, что нас разобьют в одночасье, — сказала она. — Поскольку роменцы никогда не противостояли королю, он вас не боится. Мы изменим ситуацию, сделаем так, что и Фаразон, и Саурон, и многие нуменорцы будут трепетать от страха. Поверьте, достаточно один раз напугать их, и с вами будут считаться. Они не раз подумают, прежде чем решатся атаковать вас. Неважно, что их много больше!

— Да, да! — зашумела роменская молодежь. — Время пришло! Наше терпение лопнуло. Мы заставим нуменорцев считаться с нами. Мы покажем этим поклонникам Моргота и сауроновским подлизам на что способны!

Совет решил, что на этот раз Роменна нанесет удар, который сотрясет Арменелос и заставит противников дрожать лишь при упоминании о Верных. Правда, никто толком не знал, как им удастся произвести на врагов такое устрашающее впечатление. По загадочному лицу Мириэль Лотлуин догадался, что у нее была какая-то особенная идея, но она молчала и не спешила посвятить его в свой план. Тем не менее Мириэль попросила его содействия.

Освобождение Амандила из дворца Лот и Мириэль взяли на себя. Роменцы должны были вооружиться, занять самые удобные для боя позиции и ждать нападения королевской гвардии, которое не минет, едва лишь обнаружится, что приказ короля нарушен, а узник сбежал.

Мириэль заверила всех, что Амандил будет свободен уже нынешней ночью, и ночь эту в Нуменоре запомнят надолго.

Не медля, они с Лотом и Олвиком отправились в путь, и уже по дороге Мириэль сообщила Лоту, что, прежде всего, им нужно зайти в склепы у подножия Менелтармы.

— Мы потревожим прах древних королей? — воскликнул Лот с наигранным возмущением. — У меня уже мороз по коже побежал! — Принцесса лишь крепче сжала его руку.

За все время пребывания в Нуменоре Лот лишь однажды посетил это место, и хотя это было при свете ясного дня, он испытал тяжелое впечатление и ощутил тоску смертных. Двадцать четыре короля правили Нуменором с тех пор, как люди получили в дар от Валаров этот остров. Гробниц было больше. Не только короли, но и их супруги, родственники, именитые рыцари покоились в склепах. Разных размеров и архитектурных стилей, строгие или вычурные (казалось, каждый человек заказывал себе последнее пристанище согласно своим пристрастиям), все они, как ни странно, были похожи, и вносили разлад в окружающий пейзаж.

Мертвенностью и холодом веяло от склепов, что вполне понятно — мертвых вмещали они. Сами по себе эти гробницы могли бы служить замечательными жилищами для людей, и все было бы иначе, если бы здесь ликовала жизнь, наполняя все вокруг движением, разговорами и смехом. Противоестественным казалось Лоту то, что мертвые занимали все это огромное пространство. Гордые короли словно отказывались покидать благословенный остров в уготованный им срок. Их царственное пребывание в прочных каменных стенах среди мира живых как будто бы служило им утешением в том, что они не могли остаться жить вечно.

Первый король Элрос прожил около 500 лет и правил страной 410 лет. В нем слились эльфийская и человеческая кровь, поэтому ему было позволено избрать удел бессмертных, как и его брату Элроду. Но он выбрал человеческую судьбу, и был проклят потомками за это! Мало кто простил Элросу его «ошибку» и то, как легко распорядился он судьбой всех последующих поколений. Зависть к уделу бессмертных постепенно сменилась ненавистью к эльфам у нуменорских королей. Век их неуклонно сокращался. Ар-Гимильзор — двадцать третий король жил только 199 лет, зато гробницу себе отстроил самую большую, что не преминул заметить Лот. В гробницах хранились тела королей, набальзамированные, не подверженные тлению, всегда готовые к воскрешению. Ведь может статься, что однажды придумают способ вернуть к жизни тех, кто так не желал с ней расставаться.

Лотлуин попытался вообразить себя человеком. Стал бы он тоже так панически бояться смерти? Ответ не проявился ясно в его сознании, но чего он точно не хотел, так это найти вечное успокоение в виде полированного выпотрошенного трупа в подобном склепе. Его даже передернуло. Да, пожалуй, это место нравилось ему еще меньше Мордора. Снести бы все гробницы да посадить виноградники и сделать так, чтобы в прохладных беседках путникам подавали вино или зар веселые девушки. А после смерти лучше всего прорасти виноградной лозой или стать горным ключом и продолжать жить только в воспоминаниях, вызывающих улыбку на устах потомков.

Мириэль привела его сюда, к этим гнусным гробницам, потому что ей потребовалось глухое безлюдное место. Она объяснила, что пока никто не должен знать, что принцесса Мириэль жива и вернулась в Нуменор; те, кто видел ее в Роменне, тоже были предупреждены. Ей хотелось застать короля и Саурона врасплох. Одна из гробниц приковала их внимание. Она была построена из белого сияющего мрамора неподалеку от гробницы Тар-Палантира. Надпись над входом гласила: «Спи с миром, бесподобная дева звезд, любимая королева Тар-Мириэль (Ар-Зимрафель)».

— Я тебя поздравляю! Уютный домик! Так вот почему ты сюда стремилась! — съязвил Лот.

Они не удержались и вошли внутрь. Фаразон не поскупился для «любимой жены». Гробница была богато убрана. Они приблизились к высокому ложу, устланному золотой парчой, и Мириэль похолодела. Она словно заглянула себе в лицо. «Она так похожа на меня…» — прошептала принцесса.

Лот тоже был в замешательстве: сходство замечательное, захочешь — не отличишь. Мастерство Терлока пережило его самого, даже когда эта девушка была жива, ему удавалось на некоторое время создавать иллюзию у других людей, что перед ними настоящая принцесса. А после ее смерти даже магии никакой не требовалось, только искусство художника.

Лотлуин сразу догадался, что подруга его погрустнела, да и кто обрадуется, увидев себя в гробу — тоскливое предзнаменование.

— Выйдем отсюда, Лот, — подавленно вымолвила принцесса, — я не могу здесь работать, пойдем в другую гробницу.

Потом она наказала ему быть у входа и следить, чтобы никто из посторонних их не обнаружил, а сама скрылась в гробнице Тар-Палантира, и что она там делала, можно было только гадать. Лот с ужасом думал, что солнце скоро сядет, и им придется провести ночь в «мертвом месте».

Мириэль наконец-то вышла из гробницы и бесшумно опустилась с ним рядом. Он заметил, что она в таком возбуждении, что даже дрожит.

— Так и не расскажешь мне, что ты собираешься наколдовать? — спросил Лот почти без надежды на ответ. Но на этот раз она ответила.

— Лот! У меня все получается! Я вызову призраков в полночь. Призраки всех королей явятся мне на помощь, и я отправлю их во дворец. Представляю, как затрепещет Фаразон и его приближенные! Надо, чтобы солдаты королевской армии тоже увидели призраков, тогда им не хватит мужества выступить против Верных.

— Ты что, заключила союз с призраками? — изумился Лот.

— Нет. Но я знаю, каким способом подчинить их волю. Они выполнят мое поручение, а потом я отправлю их обратно с миром.

— Мириэль! Не делай этого! — воскликнул эльф.