Манускрипт всевластия

— Всегда рада помочь вам, профессор Клермонт, — порозовела смущенная Валери. Ее вампир очаровал без особых усилий. — Если понадобится что-то еще, обращайтесь, пожалуйста, — пролепетала она и удалилась в свою комнатушку у входа.

Клермонт взял с тележки верхнюю папку, развязал тесемки.

— Не хочу больше вас отвлекать…

Вот так. Я достаточно имела дело со старшими коллегами, чтобы смолчать: мой ответ только ухудшил бы ситуацию. Я открыла свой ноутбук, включила его, нажав на кнопку с избыточной силой, развязала по примеру вампира первую папку и поместила книгу в лоток для чтения.

Следующие полтора часа я провела, перечитывая первую страницу. Книга начиналась стихами, приписываемыми Джорджу Рипли [14] — они сулили раскрыть тайны философского камня. На фоне сюрпризов этого утра описания того, как создать Черного Дракона, Зеленого Льва и смешать из химических ингредиентов мистическую кровь, казались мне еще более туманными, чем обычно.

Зато Клермонт показывал хорошие результаты — его механический карандаш «Монблан-майстерштюк» так и летал по бумаге. Слыша шорох переворачиваемых им страниц, я стискивала зубы и сызнова начинала чтение.

Мистер Джонсон иногда прогуливался по залу — посмотреть, не портим ли мы, часом, книги. Вампир продолжал строчить, я гневно зыркала на обоих.

В 10.45 знакомая щекотка предупредила меня о появлении Джиллиан Чемберлен. Она шпарила прямо ко мне — поделиться впечатлениями от Мейбона. При виде вампира она уронила пакет с бумагой и карандашами, а он смотрел на нее, пока она не ретировалась обратно в средневековое отделение.

В 11.10 я ощутила легкий поцелуй на затылке — сзади подкрался демон-кофеман из музыкального зала. Скинув белые пластиковые наушники, он кивнул Мэтью и сел за один из библиотечных компьютеров. «НЕИСПРАВЕН. ВЫЗВАТЬ ТЕХНИКА», значилось на экране, но демон продолжал сидеть как ни в чем не бывало. Временами он оглядывался через плечо или смотрел в потолок, точно не мог понять, как, собственно, здесь оказался.

Я зарылась в Рипли, чувствуя макушкой холодный взгляд Клермонта.

В 11.40 такой же ледяной взгляд уперся мне в спину.

Это было уж слишком. Сара всегда говорила, что на десять человек обязательно приходится один иной, но сегодня в зале Герцога Хамфри иных собралось впятеро больше, чем следовало. И откуда они только взялись?

Резко вскочив с места, я обернулась. Пухлощекий вампир с тонзурой и охапкой средневековых служебников как раз усаживался на стул, слишком маленький для него. Под моим яростным взглядом он испуганно пискнул. Потом увидел Клермонта, стал на порядок белее (выходит, вампиры тоже бледнеют), суетливо откланялся и улизнул в темный угол.

За день Селден-Энд посетили несколько человек и еще трое иных.

Две вампирши, по виду сестры, прошли мимо Клермонта к полкам с литературой по местной истории. Взяли по книжке о первобытных жителях Бедфордшира и Дорсета и стали что-то для виду калякать в блокнотах. Клермонт так вывернул шею на шепот одной из них, что у нормального существа она бы сразу сломалась. От его тихого шипения у меня волосы на затылке встали дыбом. Вампирши переглянулись и удалились столь же неслышно, как и вошли.

Третьим был пожилой мужчина. Он долго стоял на ярком солнце и восхищенно рассматривал свинцовые переплеты окон, прежде чем взглянуть на меня. Одет он был в обычном академическом стиле — коричневый твидовый пиджак с замшевыми заплатами на локтях, болотно-зеленые вельветовые брюки, рубашка из чистого хлопка с воротником-стойкой и кляксой на кармане. Покрывшаяся мурашками кожа сказала мне, что это колдун, но раньше я его не встречала.

Я вернулась к чтению, однако легкое давление в области затылка мешало мне продолжать. Когда оно переместилось на уши и лоб, меня охватила паника. Это уже не приветствие, а угроза, но с какой стати мне угрожает незнакомый колдун?

С показной непринужденностью он подошел к моему столу, и в моей разболевшейся голове послышался шепот. Слов я не разбирала. Ясно было, что шепчет колдун — знать бы еще, кто он.

Уйди из моей головы, произнесла я мысленно, взявшись за лоб.

Клермонт в одно мгновение переместился и оказался рядом — одна рука на спинке моего стула, другая плашмя на столе. Его широкие плечи нависли надо мной, как крылья ястреба над добычей.

— У вас все в порядке?

— В полном, — пробормотала я, окончательно сбитая с толку. Зачем вампир защищает меня от такого же, как я, чародея?

Читательница на антресолях вытянула шею посмотреть, что тут за шум. Она нахмурилась — любой человек обратит внимание на ведьму, колдуна и вампира, если они соберутся вместе.

— Оставьте меня, люди смотрят, — прошипела я.

Клермонт, выпрямившись во весь рост спиной к колдуну, загораживал меня от него, как ангел-хранитель.

— Извините, — сказал колдун, — я думал, это место свободно… — Его шаги начали удаляться, и давление в моей голове постепенно прошло.

Рука вампира, помедлив над моим плечом, вернулась на спинку стула. На меня повеяло прохладным ветерком.

— Вы так бледны, — тихо промолвил Клермонт. — Хотите, я провожу вас домой?

— Нет. — Я потрясла головой, надеясь, что он уйдет и даст мне собраться. Читательница с антресолей подозрительно наблюдала за нами.

— Позвольте мне, доктор Бишоп.

— Нет! — повторила я громче, чем нужно. — Я не дам себя выжить из этой библиотеки — ни вам, ни кому-либо другому.

Клермонт, дыша гвоздикой и корицей, склонился надо мной, убедился, что я не шучу, сжал губы и вернулся на свое место.

Напряжение разрядилось. Я с грехом пополам добралась до второй страницы, Клермонт заполнял один блокнот за другим с видом судьи, выносящего приговор по крайне сложному делу.

К трем часам нервы у меня сдали окончательно. День пропал впустую.

Я собрала вещи, уложила рукопись в папку.

— Домой идете, доктор Бишоп? — мягко, но с огоньком в глазах спросил Клермонт.

— Да, — отрезала я.

Вампир принял невозмутимый вид.

Вся нечисть проводила меня глазами — загадочный колдун, Джиллиан, вампир-монах, даже демон. Библиотекаря, работавшего после обеда, я не знала, поскольку никогда в это время не уходила. Мистер Джонсон слегка отодвинул стул, увидел, что это я, и удивленно посмотрел на часы.

Распахнув стеклянные двери библиотеки, я вышла вон — но чтобы прийти в себя, мне требовалось нечто большее, чем свежий воздух.

Четверть часа спустя, облачившись в растянутые леггинсы, футболку с надписью «Лодочный клуб Нью-колледжа», пуловер и кроссовки, я отправилась на пробежку.

У реки мне стало несколько легче. Один из врачей, пользовавших меня в детстве и юности, называл мои тревожные приступы адреналиновым отравлением. Мой организм, объяснял он, по каким-то непонятным причинам все время пребывает в настороженном состоянии. Другой специалист на полном серьезе сказал тете Саре, что это наследие предков, охотников-собирателей. Излишек адреналина в крови следует понижать с помощью бега по примеру убегающей от льва антилопы.

К несчастью для того доктора, я была с родителями в Серенгети и видела, как это происходит в реальности. Участь, постигшая антилопу, произвела на меня весьма сильное впечатление.

С тех пор я перепробовала и лекарства, и медитацию, но лучше всего снимала панику именно физическая активность. В Оксфорде я занималась греблей — по утрам, пока на узкую речку не вышли лодочные команды. Сейчас период тоже был подходящий.

Хрустя по гравию, я помахала лодочнику Питу — он возился с домкратом и смазкой, исправляя причиненный спортсменами ущерб. Остановилась у седьмого причала, отдышалась, взяла ключ с верхушки фонаря у сарая.

Внутри на подставках стояли лодки, белые с желтым: большие восьмерки для мужчин, чуть поуже для девушек и прочие, всевозможных форм и размеров. На носу совсем новой, не оснащенной пока лодки висела табличка: «„ЛЮБОВНИЦУ ФРАНЦУЗСКОГО ЛЕЙТЕНАНТА“ БРАТЬ ТОЛЬКО С РАЗРЕШЕНИЯ ПРЕЗИДЕНТА КЛУБА». Имя лодки, названной в честь выпускника Нью-колледжа, создавшего упомянутый персонаж, [15] аккуратно вывели на борту викторианским шрифтом.