Возвращение короля

— Я пойду с радостью, — сказал Пиппин. — Я одинок, по правде говоря. Лучший мой друг остался в Рохане, и мне не с кем поговорить и пошутить. Может, я и на самом деле присоединюсь к вашему отряду. Вы его капитан? Если так, возьмите меня или замолвите за меня слово.

— Нет, нет, — засмеялся Берегонд, — я не капитан. Я всего лишь простой солдат третьего отряда цитадели. И однако, мастер Перегрин, быть даже простым солдатом гвардии башни Гондора очень почетно, и такие люди пользуются большим уважением в нашей земле.

— Тогда это не для меня, — сказал Пиппин. — Отведите меня в нашу комнату, и если Гэндальфа там нет, я пойду с вами — как ваш гость.

Гэндальфа не было, и никаких сообщений он не присылал; поэтому Пиппин пошел с Берегондом и познакомился с людьми третьего отряда. По-видимому, Берегонд пользовался большим уважением в отряде, потому что Пиппина приняли хорошо. В цитадели было много разговоров о товарище Митрандира и его долгом разговоре с повелителем. Ходили слухи, что с севера прибыл принц невысокликов, чтобы предложить Гондору союз и пять тысяч мечей. Говорили также, что когда прибудут всадники Рохана, каждый привезет за собой невысоклика, может и маленького, но отважного.

Хотя Пиппин с сожалением опроверг все эти обнадеживающие разговоры, он не мог объяснить свою новую службу только прежней дружбой с Боромиром; они поблагодарили его за посещение, слушали его рассказы о чужих землях и дали ему столько еды и эля, сколько он захотел. Единственной заботой Пиппина было сохранить «осторожность», как посоветовал ему Гэндальф, и не позволить своему языку свободно болтать, как обычно поступают хоббиты среди друзей.

Наконец Берегонд встал.

— Я с вами прощаюсь на время, — сказал он. — До захода солнца мне нужно выполнить свои обязанности; остальные тоже будут заняты, я думаю. Но если вы чувствуете себя одиноко, как вы сказали, может вам нужен веселый проводник по городу. Мой сын с радостью пойдет с вами. Он хороший парень. Если хотите, отправляйтесь в Нижний Круг, спросите старую гостиницу и Рат Келердайн на улице Ламповщиков. Там вы найдете его вместе с другими подростками, оставшимися в городе. У больших ворот должны произойти события, достойные того, чтобы их увидеть.

Он вышел, и вскоре за ним последовали и остальные. День по-прежнему был хорош, но воздух подернулся дымкой; для марта, даже так далеко на юге, было слишком жарко. Пиппин чувствовал сонливость, но в комнате оставаться ему не хотелось, и он решил погулять по городу. Он захватил с собой несколько кусочков для Обгоняющего тень, которые были с благодарностью приняты, хотя лошадь ни в чем не испытывала недостатка. Потом Пиппин пошел вниз по многим извивающимся улицам.

Люди смотрели на него, когда он проходил мимо. Перед его взглядом люди были серьезно вежливы, приветствуя его по обычаю Гондора со склоненными головами и руками прижатыми к груди; но за собой он слышал множество возгласов: с улицы кричали тем, кто оставался в домах, чтобы те вышли и посмотрели на принца невысокликов, товарища Митрандира. Многие говорили на общем языке, но вскоре Пиппин догадался о значении слов Эркил и Фарнакиат и понял, что так называют в городе его.

Наконец по узким улицам, многим перекрестным дорогам он пришел в самый нижний и самый широкий круг; здесь ему показали широкую улицу ламповщиков, ведущую прямо к большим воротам. Здесь он отыскал старую гостиницу — большое здание из серого обветренного камня с двумя крыльями уходящими от улицы; между ними находилась узкая лужайка, а за ней дом со множеством окон; вдоль всего дома тянулась колоннада, а к траве сбегала широкая лестница. Среди колонн играли мальчики — единственные дети, которых увидел Пиппин в Минас Тирите, и он остановился, чтобы посмотреть на них. Вскоре один из них его увидел и с криком побежал по траве к улице, сопровождаемый несколькими другими. Он остановился перед Пиппином, разглядывая его с ног до головы.

— Здравствуйте! — сказал мальчик. — Откуда вы? Вы не житель города.

— Не был таковым, — ответил Пиппин, — но теперь я, говорят, стал человеком Гондора.

— О, мы все люди Гондора! — заявил мальчик. — Но сколько вам лет и как вас зовут? Мне уже десять лет, и скоро я буду пять футов ростом. Я выше вас. А отец мой в гвардии, он один из самых высоких там. А кто ваш отец?

— На какой вопрос отвечать сначала? — спросил Пиппин. — Мой отец обрабатывает землю вокруг Битвелла вблизи Танбора в Уделе. Мне скоро будет двадцать девять лет, так что я тебя обогнал; хотя во мне четыре фута, я вряд ли вырасту больше, разве что в стороны.

— Двадцать девять! — удивился мальчик и присвистнул. — Ну, вы совсем старик! Старше моего дяди Парласа. Но, — добавил он с надеждой, — держу пари, что я могу поставить вас на голову или уложить на спину.

— Может быть, и сможешь, если я позволю, — сказал Пиппин со смехом. — А может я то же самое сделаю с тобой: мы в нашей маленькой стране знаем кое-какие хитрые приемы. Позволь тебе сказать, что я считаю себя большим и сильным, и что никогда и никому не позволял ставить себя на голову. Так что, если понадобится сопротивляться и ничто другое не сможет помочь мне, придется мне тебя убить. Став постарше, ты узнаешь, что не следует судить только по внешности; и хотя ты принял меня за незнакомого слабого мальчишку и легкую добычу, позволь предупредить тебя; я не мальчишка, я невысоклик, жестокий, свирепый и злобный! — Пиппин состроил такое свирепое лицо, что мальчишка отступил на шаг, но тут же вернулся со сжатыми кулаками и огнем в глазах.

— Нет! — засмеялся Пиппин. — Не верь всему, что говорит о себе чужеземец! Я не борец. Но с твоей стороны было бы вежливее перед дракой назвать себя.

Мальчик гордо ответил:

— Я Бергил, сын Берегонда из гвардии.

— Так я и думал, — сказал Пиппин, — потому что ты похож на отца. Я знаю его, и он послал меня к тебе.

— Почему же вы не сказали этого сразу? — спросил Бергил и неожиданно отчаяние появилось на его лице. — Не говорите мне, что он изменил свое намерение и отсылает меня с девчонками! Но нет… Последние телеги уже ушли.

— Его послание менее дурное, — проговорил Пиппин. — Он говорит, что если ты откажешься от мысли поставить меня на голову, то можешь показать мне город и скрасить мое одиночество. А я в уплату расскажу тебе кое-что о других странах.