Айлине дракона (СИ)

Осталось проверить библиотеку. Заворачивая за угол, Ярромиэль успел увидеть Минниэль, бережно несущую его сына в сторону комнаты Лансониэль. Очевидно, та пришла в себя. Ну, хоть одной проблемой меньше. А, кстати, надо бы и самому проведать теперь уже жену. Она оказалась сильной. А вот он сам, слыша душераздирающие крики, каждый раз вздрагивал, желая забрать себе всю её боль до остатка. Интересное желание.

Так, раздумывая, мужчина дошёл до комнаты Лансониэль. Открыв дверь, поразился представшей картине: кого тут только не было — целители во главе с Ирриэль, три из пяти лучших подруг его матери, сама мать, и, о, да, его потерявшийся дед. Все они благоговейно взирали на постель Лансониэль.

— А что это здесь происходит? — произнёс, входя в комнату, Ярромиэль. — Что за сборище? Дед? Я ещё понимаю — мама. Но ты?!

— Ну-да, ну-да. Много ты понимаешь… — возмутился тот.

Ярромиэлю едва удалось протиснуться сквозь стоящую толпу. То, что он увидел, заставило сердце забиться с удвоенной скоростью: солнечные лучи, падающие на волосы Лансониэль, делали их сияющими, искрящимися золотом, а сама женщина была непередаваемо прекрасна. Дракон внутри Ярромиэля заволновался, а ноздри мужчины раздувались, словно пытаясь уловить какой-то аромат. Аромат? Ярромиэль в шоке застыл. Не пытается ли его дракон найти в Лансониэль свою пару, а, значит, айлине самого Ярромиэля? Нет, это же невозможно. И чего только не придёт в дурную голову после нескольких часов волнения за жизнь и здоровье женщины и ребёнка.

— Э, — протянул Ярромиэль, — дед, пойдём-ка, мне надо с тобой посоветоваться.

Старший дракон нехотя оторвался от созерцания матери с младенцем.

— Это срочно?

— Да. К тому же, у отца для тебя есть новости с Восточного Утёса.

— Хорошо, идём.

Меня смутило всеобщее внимание, но больше всего то, как смотрел Ярромиэль. Всего на мгновение подняла и тут же опустила глаза, но и этого было достаточно, чтобы увидеть с каким восхищением его непередаваемо прекрасные сиреневые глаза охватили всю меня. Если бы так он смотрел на меня всегда… Мечты, мечты…

«Хозяйка красивая. Чёрному дракону нравится хозяйка. Он пытается звать её дракона. Он чувствует», — загадочно раздался голос сверха в голове.

Но мне не удалось спросить у Тиэля, что всё это означает, так как спустя минуту после ухода Ярромиэля с дедом моё сознание вновь уплыло.

Глава 7

В этот раз встреча с туманом произошла практически сразу. Не было солнечного луга, не было малышей сверхов, только серая непроглядная хмарь. «Тиэль!» — крикнула я, но звук моего голоса, казалось, увяз в серой мгле. Пытаюсь сделать шаг и понимаю, что передвигаться в тумане пусть тяжело, но можно. Через секунду в спину будто кто-то подталкивает, и идти становится легче, но, правда, и страшнее. Иду, а куда деваться. Слышится чей-то стон. Может, помощь нужна? Продвигаюсь на звук, но справа чувствую злобное шипение, и смутно знакомый голос, явно обращаясь ко мне произносит: «Рано… Так ты всё испортишь, а мне нужно время, чтобы вернуться. Прогуляйся пока…».

Щупальце тумана канатом обхватило талию, причиняя боль, а потом растворилось, будто и не было. Но я понимала, что всё это лишь видимость, так как чувство сдавливания не проходило. Ладно, всё равно ничего не могу сделать, понимаю, что туман пока сильнее. Решаю идти первоначальным маршрутом на всё ещё доносящийся стон. Тот, кто издавал его, видимо, очень сильно страдал и нуждался в помощи. Надеюсь, хоть чем-то помогу страждущему. Шаг за шагом продвигаюсь вперёд, стоны становятся всё ближе, вот, кажется, показался силуэт сидящей девушки, обхватившей свои колени и раскачивающейся вперёд-назад.

«Я рядом. Я помогу», — кричу ей, но из горла выходит лишь шёпот. Вот же ж, зараза, а не туман! Но девушка, кажется, услышала, потому как перестала раскачиваться и стала оборачиваться в мою сторону. Какая миленькая. Чем-то немного похожа на меня сегодняшнюю: прямые тёмно-рыжие волосы и голубые-голубые глаза. Жаль, с моими синими она была бы намного милее.

Девушка встаёт. Оказывается, ростом она гораздо ниже меня и более пухленькая. На вид лет восемнадцать.

Глаза, наполненные не пролитыми слезами, с надеждой смотрят на меня. «Помоги…» — шепчут губы. Протягиваю руки, девушка тоже. Осталось совсем немного и наши ладони встретятся. Но у туманы были свои планы относительно нас. Канат у меня на талии стал вновь видимым и сильнее сдавил моё многострадальное тело, оттаскивая возмущённую меня от разочарованно поникшей девушки. Успеваю едва слышно крикнуть ей: «Я вернусь. Дождись…».

Через мгновение чувствую удар по лицу и… прихожу в себя.

Интересно, а как я попала в библиотеку? Стою посреди комнаты, слава Богу, одета, за исключением босых ног. Недоумённо, чуть склоняю голову, пытаясь сообразить, как меня угораздило посеять где-то обувь.

— Хватит! — гневно прокричал голос Ярромиэля, и щёку обожгла пощёчина. Вздрогнув нисколько от боли, сколько от неожиданности, вскидываю голову. Прямо передо мной, гневно раздувая ноздри, стоит мой, э-э-э, муж.

— Как ты могла? Я ведь поверил, доверил тебе своего ребёнка…

Честно говоря, ничего не понимаю. Накатывает раздражение. В чём я успела провиниться? И малыш, между прочим, и мой тоже, о чём тут же и напомнила разъярённому мужчине. Пожалуй, зря! Того, показалось, сейчас удар хватит. И пусть, мне то что, вины за собой я никакой не чувствую. Ничего плохого ни ему, ни кому-либо в этом мире я не сделала. Так что не надо на меня наезжать!

— Да что происходит? И что я тут делаю? — спрашиваю возмущённо.

— О, ничего особенного, — едва сдерживаясь, прошипел Ярромиэль. — Ты всего лишь решила позаимствовать, а вернее попросту украсть фамильные артефакты.

— Зачем? — последовал от меня, честно говоря, идиотский вопрос. Понимаю, что идиотский, но язык мелет вперёд меня.

— Это тебя надо спросить, зачем!

Понимаю, что ничего не понимаю. Поднимаю вопросительный взгляд на сидящего за столом деда Ярромиэля. Тот пожимает плечами. Глаза его, обращённые на меня, выражают разочарование.

— Для этого ты разыграла душещипательное представление? О, я такая хорошая, милая, добрая! Любите меня! Я такая хорошая мать! — начал издеваться Ярромиэль. — Да даже твой сверх сбежал от тебя через неделю после родов.

— Как через неделю? — шепчу обалдело. — Я ведь только вчера родила…

— Ну, давай, поиграй в дурочку. Попытайся оправдать себя и своё нежелание видеть собственного сына. Он ведь и не нужен тебе вовсе, признайся.

Ярромиэлю, видимо, надоело ходить взад-назад по комнате, и он устало упал в кресло.

— Что ж я устрою это, больше ноги твоей не будет рядом с малышом!

— Что??? Ты не имеешь права!!! Это и мой сын!!!

— Я всё сказал! Можешь остаться жить в крепости, даже комнату твою оставляю за тобой. Но не смей даже близко появляться рядом с ребёнком. Я всё сказал. Пошла прочь…

Несправедливость обвинения настолько поразила меня, что горло перехватил спазм, и я могла только судорожно хватать ртом воздух и беспомощно озираться по сторонам, ища поддержки хоть у кого-то. Старший мужчина отводил взгляд, очевидно тоже считая меня виноватой в том, чего я не совершала.

Собрав остатки гордости, вскинула голову и покинула библиотеку, тихо закрыв за собой дверь, за которой вереницей вдоль стен выстроились все знакомые мне женщины, начиная с Ирриэль и заканчивая бабушкой моего сына. Все они, за исключением целительницы, смотрели с осуждением и сожалением, словно я разбила их надежды. В полной тишине я дошла до своей комнаты и, остановившись у окна, смотрела вдаль. Я замела, всё во мне словно превратилось в камень, я не шелохнулась, когда в комнату вошла Ирриэль, никак не отреагировала, когда её руки в сочувствии легли мне на плечи.

— Поплачь, деточка, легче станет, — ласково сказала целительница. Отрицатель покачав головой, обернулась к ней.

— За что? Я ведь ничего не сделала… Я ничего не понимаю…