Морфы (СИ)

- Кошмар Кошмарович лично, - сдавленно прошептала Рыба.

Словно услышав её, черный обернулся и смерил нас подозрительным взглядом.

- Константин Константинович, - пролепетала Рыба каким-то необычным, совсем не своим уверенным голосом. - Я вам героя нашла.

Героем считаться мне почему-то захотелось еще меньше, чем лицом, но деваться было некуда. Немного грела мысль, что я нахожусь во сне, и значит, плохого ничего лично со мной случиться не может. Хотя уверенности в том, что это относится и к тем, с кем случается этот Кошмарович у меня почему-то вот совсем не было.

- Хорошо, - неожиданно разлепил губы этот жуткий тип. - Вот и проверим, прав я или нет. Девушка, сарафан и кокошник носила когда-нибудь?

- Кокошник только на детском утреннике, - брякнула я и неожиданно разобиделась. - А сарафаны и так ношу.

Мои обиды черному были до лампочки.

- Коса своя или наведенная? - деловито спросил он.

И это я до этого момента думала, что обиделась!

- Своя, - пробурчала себе под нос скорее, чем черному. Нет, понятно, что он тут главный, но чего ведет себя как на базаре?

Черный неожиданно улыбнулся. Лишь краем своего плотно сжатого тонкогубого рта, едва заметно, но мне всё равно хватило, чтобы оторопеть и дальнейшие указания слушать вполуха.

Всё равно я понимала далеко не всё, но что разобрала, так противодействие между Кошмаровичем и его коллегами по созданию страшного сна для какого-то мальчишки из маленького городка на юге Америки. Те, другие, считали, что волонтер на главную роль не подойдет, ведь с каждым шагом нагнетание ужаса на сновидца должно сопровождаться трансформацией лица героини в жутковатую маску. Волонтеру такое не потянуть. А вот Кошмарыч был уверен, что действовать нужно тоньше. Всё упиралось в меня. Точнее в то, смогу ли я напугать сновидца остаточно, чтобы он проснулся или побежал дальше по улице. Там его ждал музей Тюссо и уникальная группа сноходцев, специализирующаяся именно на кошмарах восковых фигур.

- Ну, Ольга, - Кошмар Кошмарович оглядел меня, и его рот снова дрогнул в этой недоулыбке. Силен мужик — я сама едва не в истерике каталась, когда себя в зеркале увидела. Мне даже остро начало не хватать медведя с балалайкой, так я антуражно смотрелась в красном сарафане, кокошнике и сапожках. - Запомните, вы смотрите сквозь сновидца, медленно к нему приближаясь. Сновидцев от прочих людей отличаете?

Я снова оскорбилась. А что за человек такой?

- Не морщитесь, Ольга, - Кошмарович покачал головой. - Любая мелочь может оказаться важной. Вот посмотрите на меня с презрением и в то же время словно сквозь меня.

Это я запросто!

Он кивнул.

- Почти, - авансом похвалил он. - Только чуть больше равнодушной скуки. Вроде как я слишком мелок для вашей ненависти. Как таракан.

Это он зря сказал — насекомых я с детства не переношу. Его рот снова чуть заметно дрогнул.

- Хорошо, не таракан. Просто что-то незначительное. Не будем искать подходящую аналогию. Просто я буду следовать за вами, Ольга, а вы слушайте мой голос и делайте, как скажу.

Я кивнула. А что было делать — видно же, что он тут главный. Но свой дебют я представляла иначе. Уж точно не так, что меня словно марионетку протащат через весь сон. Ну да поздно возмущаться, сон уже начался.

Детские сны совершенно особенные — тут Рыба была полностью права. Как я поняла, мой сновидец никогда не был на Тайм-сквер, выезжая из своего городишки только в соседний, и «русскую красавицу» - приятно, кстати, тоже боялся совершенно необъяснимо. Боялся и всё. Может, потому что не видел ни разу. Сны такая штука — люди не могут контролировать в них ни страх, ни другие чувства, именно поэтому создавать их так непросто. А в детском сне нет еще дополнительной фальши — если сам ребенок не захочет сломать пространство, то оно будет точь-в-точь таким как в реальности. И в море он искупается в самом настоящем, пусть даже в жизни лучше затхлого пруда не видел.

Поэтому и на роль лица им понадобилась настоящая русская девочка, а что и не страшная совсем, так тут мальчишка сам справится.

Сновидец появился передо мной неожиданно. Он просто возник посреди улицы в дюжине шагах от меня и завертел кучерявой головой. Пока его отвлекали яркие краски улицы, но вот они поблекли, словно кто-то приглушил свет. Хотя что я несу — именно это и сделали, конечно. Движение на улице замерло.

Мальчишка медленно повернулся ко мне, но я успела сделать шаг первой, и оттого выглядело так, словно я уже шла. Все прочие стояли словно статуи, и по-своему это было жутко. Я же просто пыталась смотреть с презрением сквозь сновидца, но получалось это плохо. Этот смуглый малыш так испуганно хлопал огромными глазами, что пугать его не хотелось.

«Медленнее иди, каждый шаг со значением должен быть» - раздалось в голове. Словно у меня был специальный наушник. Но ничего такого не было.

Мальчик был напуган, но бежать не собирался, как и просыпаться. Зато вполне мог разреветься — его полная нижняя губа уже тряслась. Вообще-то я не слишком люблю детей, но управляться с ними умею, да и надо было видеть этого темноглазого ангелочка! Так что я наплевала на шипение в голове Кошмарыча и протянула руки к малышу, намереваясь погладить по голове, может взять на руки — как всегда делала с такими мелкими, если они рыдали над своими крошечными печалями рядом со мной. Честно, иногда проще пару минут подержать на руках чужого плаксу, чем слушать его всхлипы над разбитой коленкой!

Я тут вспомнила, что успела напугать его своим холодным видом, и поэтому как можно добрее и очаровательнее улыбнулась и немного наклонилась, продолжая тянуться к нему с утешающими объятиями. Что-то из этого оказалось перебором — ангелочек отчаянно заверещал — и исчез.

Мир тут же помутнел, но прыгать мне не пришлось — меня перенесли вместе с еще несколькими бывалыми прямо под очи Кошмарыча.

- Довела до пробуждения, неплохо, - кивнул он мне и повернулся к следующему, а меня за руку утянула Рыба.

- Вот это да! - возбужденно зашептала она мне на ухо. - Ольга, ты просто чудо! Я тоже поучаствовала в сне, а у меня как раз нехватка кошмаров для зачета у Кошмара Кошмаровича! Ты просто счастливый билет, ей-богу!

- А он не разозлился на то, что я по-своему сделала? - вот теперь я испугалась. И пусть злым этот черный тип не выглядел, но люди часто скрывали истинные чувства.

- Не, - отмахнулась Рыба. - У нас импровизацию любят. Особенно успешную. Да только не все к ней способны. В любом случае, он бы сразу отругал, если не понравилось бы. Он никого не щадит.

- А что сон короткий, это ничего? - снова спросила я. Вообще это оказалось таким местом, что чем больше знаешь, тем больше вопросов появлялось.

- Главное, сколько в нем заложено эмоций, - пожала плечами Рыба. - В этом они просто через край хлестали. Хотя я уже начала бояться, что ничего не выйдет. Но ты справилась.

Слышать это было приятно, но я снова спохватилась.

- А почему мальчик спит днем? Или как там время идет. Ведь иначе?

- Сны живут по иному времени, ты ведь не думаешь, что все эти сны снятся именно этой ночью? - снисходительно спросила Рыба.

Признаться, именно так я и думала.

К сожалению, как бы моя куратор не пыжилась, объяснить этот временной парадокс не могла. То ли не хотела, то ли — и, подозреваю, тут я попала в точку, просто сама не понимала.

- У нас зачет есть, например, по теории времени, - наконец заявила она. - Теоретики этот предмет серьезно учат, ну, а мы просто должны приснить Менделееву его таблицу. Это непросто, поэтому на пятом курсе снят, не раньше.

- Да ладно, - не поверила я. - Вот прямо каждый это делает? Менделеев уже с ума сойти должен был.

- А ты небось думала, ему один раз приснилась таблица, и он прямо проснулся и давай зарисовывать? - ехидно уточнила Рыба. - Ну понятное дело, что каждый по несколько секунд снит, а и память у всех разная, поди целиком таблицу присни. Есть и другие варианты сдачи, но те же стихи поэтам сложнее снить. Менделеев — это так, едва на зачет. Хотя есть умники, которые и тут промахивались. Один вон таблицу его дочери приснил.