Лазоревый шторм

Садира взобралась на подиум и взглянула поверх голов своих товарищей-советников. Аристократы и темплары быстро замолчали, так как Леди Лаай и Сибриан уже стояли на кафедрах своих фракций. Но члены гильдий еще несколько мгновений препирались между собой, пока на последнюю платформу не забрался костявый, узколицый человек. Со своим закопченым фартуком кузнеца, висевшем под его могучей грудью, он выглядел так, как будто пришел на собрание прямо из своей лавки.

— Черл Биркетт будет говорить за гильдии, — объявил он. — Гар не смог придти сегодня.

— Тогда мы можем начинать, — сказал Сибриан.

Темплар поднял руку к темноте сводчатого потолка, так же сделала и Леди Лаай. Ладони были закрыты, за исключением указательных пальцев, достаточно открытых, чтобы образовать небольшой круг.

— Что вы делаете? — спросила Садира.

— Может быть ты и собрала заседание, но любой оратор имеет право вызвать вреба, — ответила Леди Лаай.

— Конечно ты не забыла об этом, — добавил Сибриан. — Эа традиция также стара, как и сам Тир.

— Я помню обычаи Собрания лучше, чем вы помните правила вежливости, — ответила Садира, в свою очередь выбрасывая руку в воздух. — Со смерти Калака всегда было так, что тот, кто созывал заседание, тот и первым получал право голоса.

Резкий визг отразился от каменных арок. Крошечная крылатая змея спустилась из-под сумерчных сводов потолка. Тварь скользнула внутрь зала, едва отличимая от мрака вокруг нее. Все в летающей змее змее было черным: кожистые крылья, огромные глаза, даже покрытое чешуей тело и хвост, усеянный шипами.

Вреб спустился к руке Садиры и закружился над ней. Она решила, что он сейчас опустится на ее палец, но внезапно его змеиный язык метнулся в направчении Сибриана. Он захлопал крыльями и полетел к темплару. Удобно свернувшись на его руке, он опустил свою крошечную головку внутрь свернутого кольцом пальца и замер.

Садира опустила руку, раздосадованная, но не обескураженная. Сейчас Сибриан будет контролировать повестку дня заседания, но вреб не даром пользовался дурной славой. Имея врожденное умение использовать Путь, он был натренирован так, что чувствовал, одобряет ли аудитория слова спикера. Когда интерес толпы ослабевал, он начинал искать новый насест на поднятых пальцах, так что контроль постоянно переходил от одного к другому.

— Садира, ты можешь объяснить нам, почему ты опоздала на заседание? — ухмыляясь спросил Сибриан.

— Возможно позже, — сказала колдунья.

Отказ отвечать на вопрос считался неуважением к собранию, но был обычной тактикой, используемой чтобы получить контроль над вребом. Если она сможет заинтересовать других советников своей речью достаточно быстро, крошечное создание покинет руку Сибриана и опустится на ее палец прежде, чем он сможет поставить на голосование порицание и попросить ее оставить заседание.

Колдунья показала жестом Ркарду подняться на подиум и встать рядом с ней, потом продолжала, — Я думаю, уважаемые советники, вам будет более интересно услышать, что этот мальчик собирается убить Дракона.

Советники приветствовали это заявление недоверчивыми смешками и грубым хохотом, но тактика колдуньи сработала. Как бы скептически они не были настроены, соверники были очень любопытны. Вреб мгновенно слетел с пальца Сибриана и перелел к Садире. Создание почти ничего не весило и, если бы не его влажные чешуйки, щекотавшие ее кожу, волшебница даже не почувствовала бы его присутствия.

Сибриан взглянул на Садиру, но не возразил. Он сам слишком часто использовал эту тактику, чтобы возмущаться. — Но все-таки, скажи нам, — насмешливо улыбаясь сказал он. — Я уверен, что уважаемые советники оценят этот жест доброй воли.

Тактика темплара оказалась весьма эффективна, подыграв скептецизму толпы до такой степени, что вреб приподнял свои черные крылья, как бы собираясь слететь с пальца Садиры.

— Возможно, тебе не жаль тратить время Собрания на жесты. Ты бы, определенно, потратил бы его и на еще много всякой ерунды, — твердо сказала Садира. — Но уверяю тебя, я никогда не делаю таких вещей.

Вреб сложил свои крылья и сунул крошечную головку в ее ладонь. Видя, что она добилась поддержки аудитории, по меньшей мере на время, Садира положила свою свободную руку на плечо юному мулу. Мальчик стоял совершенно спокойно, глядя на изменчивую толпу непоколебимым взором.

— Этот маленький мул — сын Ниивы, которую многие из вас помнят как гладиаторшу, и Келума, сына последнего ухромуса Кледа, — сказала Садира.

— Десять дней назад Ркарда посетила пара дварфов-баньши, Джо’орш и Са’рам, продолжала колдунья. — Те из вас, кто знаком с Книгой Королей Кемалока, безусловно узнали эти имена, ведь так звали двух последних рыцарей-дварфов, которые умерли прежде, чем смогли отомстить Дракону за уничтожение их города.

— И они завещали ребенку сделать то, что они не смогли — убить Дракона? — недоверчиво спросил Черл.

— Не совсем, — ответила Садира. — Они сказали, что он может убить Дракона.

— И кто слышал их, когда они это сказали? — спросила Леди Лаай.

— Я, — ответил Ркард.

Это дало возможность аристократке бросить на Садиру покровительственную усмешку. — Моя дорогая, так у тебя нет детей, ты, быть может, не знаешь, что мальчики часто воображают себе выдуманных друзей, — сказала она. — Когда мои сыновья были в таком возрасте…

— Он не выдумал Джо’орша и Са’рама, — сообщила Ниива. — Я тоже видела баньши.

— И у нас есть еще один посланник, — сказала Садира. Она подняла руку, показывая всем кольцо на ее пальце. — Прошлой ночью прибыл гонец, принесший сообщение от моего мужа.

— От которого? Агиса, Рикуса или еще кого-нибудь, о котором мы еще не слышали? — издевательски спросил Сибриан. — Или может быть дварфа?

Замечание вызвало несколько грубых смешков от тех самых педантов, которые всегда считали позором, что Садира любит двух мужчин, но ему не удалось пробудить в толпе интерес настолько, чтобы потревожить вреба.

— Это печатка Агиса, — терпеливо сказала Садира. — Вместе ней пришло сообщение, что он нашел Черную Линзу.

В первый раз за весь день в комнате воцарилась абсолютная тишина. Несмотря на все усилия Садиры и ее мужей сохранять природу Черной Линзы в тайне, они провели пять лет в поисках ее, и понемногу все вокруг узнали об этом. Так что большинство советников знали не только о том, что линза существует, но и почему Садира ищет ее. Она собиралась убить Борса, чтобы положить конец его практике забирать по тысяче рабов в год с каждого города Атхаса. Если колдунья и ее друзья преуспеют, они не только спасут неизмеримое число жизней, но они также уничтожат самую большую опасность для самого Тира: Дракон мог бы напасть на город за отказ платить этот ужасный оброк.

Наконец Ркард прервал удивленное молчание. — Джо’орш и Са’рам сказали, что я должен убить Дракона. — Мальчик обращался прямо к советникам, черезвычайно спокойный и уверенный в себе. — Но они также сказали, что мне будет нужна армия — армия людей и дварфов.

— Ополчение Кледа готово выполнить пророчество, — сказала Ниива. — После того, как я узнала предназначение своего сына, я вызвала дварфов, чтобы они днем и ночью охраняли Ркарда от покушений на его жизнь. Даже сейчас, когда мы с вами говорим, они в имении Астиклов, готовые к походу.

— И именно поэтому ты просишь приготовить легион Тира? — спросил Сибриан. — И отдать его под командование ребенка?

— Легион останется под командованием Рикуса, как обычно, — ответила Садира.

— Кстати о Рикусе, где он? — спросила Леди Лаай. — Я уверена, что все советники хотели бы услышать его мнение об этом плане, прежде чем голосовать.

Садира глубоко вздохнула, зная, что ее ответ вызовет самую настоящую бурю. Тем не менее она даже и не собиралась скрывать тот факт, что в долине появились гиганты. Советники имели право знать о любой угрозе Тиру, даже если это и означало, что ей будет тяжелее добиться того, что она хотела.

— Ну? — спросил Сибриан.