Начало пути

На десятый день она узнала, что оцепление с моста сняли, для того чтобы торговцы снова могли въехать в Либрополис. Она выждала ещё пару дней, наблюдая с ближайшей крыши за суетой на площади перед городскими воротами, затем надела стибренное где-то неброское платьице, отмыла волосы от сажи и отправилась в путь, изо всех сил стараясь скрыть тоску в глазах.

У неё ещё был старый пароль, с которым две недели назад она входила в город, нужно было только показать приобретённые книги. Обычно так удавалось пройти.

Но Кэт не испытывала от этого облегчения. Очнувшись от своих мыслей на Суан-лейн, она осознала, что просто не могла бросить Финниана в беде. Он был мёртв, но в воздухе города явственно ощущалось, как тесно они были спаяны друг с другом — он и Либрополис. И Кэт понимала: перейдя мост, она оторвёт от себя Финниана.

Кроме того, когда-то она покинула отчий дом и обрела новую жизнь в городе книг. То существование, на которое она себя обрекла, было не из лёгких: чтобы свести концы с концами, ей приходилось общаться со всяким сбродом. Но это был её выбор… А сейчас она оказалась в вакууме, поскольку утрата Финниана разрушила все её надежды.

Кэт твёрдо верила только в одно: домой она не вернётся. Лондон не Либрополис, там не селятся на крышах и не зарабатывают на жизнь воровством. На улицах Лондона полно камер наблюдения, бездомных подростков, без дела шатающихся по пивным. У неё же была цель, но, чтобы её достичь, ей нужна была помощь. Немедленно.

К вечеру она забрела на индийский базар. Торговцы уже разбирали ряды и упаковывали товар. И вдруг она увидела дом с затемнёнными окнами. Подойдя ближе, она всё же различила тонкую полоску света, которая выбивалась из-под двери в подвал.

Серый котёнок недовольно фыркнул, когда Кэт начала спускаться по ступенькам, а потом дрожащими пальцами коснулась кнопки звонка.

Глава ТРЕТЬЯ

Спустя полторы недели Изида всё ещё спала.

С утра Фурия перевернула в доме всё вверх дном: она искала деньги, чтобы съездить на велосипеде в Уинчкомб и купить продуктов. Комнат Вэкфорда и Паулины она сперва сторонилась, но в итоге у неё не осталось выбора. Испытывая угрызения совести, она обшарила их вещи и наконец нашла немного денег — ровно столько, чтобы перебиться несколько недель.

Как раз в тот момент, когда Фурия раздумывала, не взять ли с собой Пипа, чтобы не оставлять его в доме одного, она услышала, что брат громко зовёт её. И вот они уже стоят у кровати Изиды, между лампой и креслом.

Грудная клетка спящей Изиды распахнулась, и в ней неистово зашелестели страницы. Пока Фурия решала, что предпринять, Изида открыла глаза. В ту же секунду бурлящий хаос в её груди прекратился, словно по мановению невидимой руки живая книга закрылась, и Изида рывком села на кровати.

Едва она увидела Фурию и Пипа, как в её взгляде засверкала жажда деятельности.

— Итак, — сказала она, нырнув в платье, — нас ждут великие дела!

Фурия уже трижды засовывала в стиральную машину белые одежды Изиды, но пятна держались так же непоколебимо, как шрамы бойца. Пострадавшую от огня накидку-капюшон ей пришлось всё же выбросить.

На свои бесконечные вопросы Фурия получила только сбивчивые ответы и начала понимать, что будет дальше, только когда они с Пипом и Изидой вступили в коридор перед катакомбами библиотеки. Ключ от стальной двери она днём и ночью хранила при себе. Когда же Изида затребовала его, Фурия замешкалась.

— Я знаю, что прошло много времени, — сказала Изида, — и для вас это было, конечно, тяжело.

— Дай ей ключ, — попросил Пип.

Фурия вынула ключ из кармана джинсов.

— Ты правда хорошо себя чувствуешь?

Изида взяла ключ.

— Да. И у меня было достаточно времени, чтобы всё обдумать.

— Во сне?

— А разве ты не из тех, кто спит и при этом читает книги?

— Ты же была почти в коме. Если бы ты не предупредила, что мы ни в коем случае не должны вызывать врача…

— Это была не кома. Это было обновление. — Изида усмехнулась. — Я только сейчас начала осознавать это. Теперь я сама себе сердечная книга, которая пишется заново, если мне причиняют вред. То, что ты до этого из меня сделала, — всё это было не так уже плохо, как я думала.

— Обалде-еть… — прошептал Пип.

— Что же ты собираешься делать дальше? — спросила Фурия.

Изида вставила ключ в скважину. Едва вход в библиотеку распахнулся, из недр хранилища на них хлынул доверительно-прекрасный аромат книг. Птички-оригами сверкнули в лучах света и исчезли среди стеллажей.

— Я открою ворота в Лес мёртвых книг, — сказала Изида. — Теперь я настолько сильна, что смогу держать проход открытым некоторое время. Думаю, сколько вообще понадобится.

— Экслибри Ариэля! — прошептала Фурия.

Изида кивнула:

— Потребуется время, чтобы проход укрепился, но это сделать легче, чем прыгать из одного убежища в другое. Границы между ними как бумага. Мантия Вселенной, напротив, твёрдая и окаменевшая, как старый кожаный переплёт, и понадобится много времени и сил, чтобы провести так много людей. Один человек не проблема, но ведь сейчас их будет очень много. — Она откинула назад сальные волосы. — А потом мне срочно нужно в душ!

— Ты хочешь забрать их всех? Весь лагерь?

— Здесь в доме ведь достаточно места.

— Но денег у нас ровно столько, чтобы только перекантоваться самим. Чем-то этим людям нужно будет питаться. А те из них, кто ходил на охоту в лес, куда они пойдут?

— Позволь, я позабочусь об этом.

Взглянув на Изиду, Фурия почувствовала, что та теряет терпение.

— Ты попросишь об этом его? Своего отчима?

— Он мне не откажет.

— Он до сих пор не знает, что с тобой. — Фурия вопросительно повела бровью. — Может, напишешь ему хотя бы открыточку?

— Я позвоню ему. После того как открою ворота. После душа.

С этими словами Изида вошла в хранилище библиотеки и исчезла там на два дня.

Глава ЧЕТВЕРТАЯ

Фурия принесла поднос с обедом на третий этаж. После пробуждения Изиды девочка велела лампе и креслу стоять на карауле около запертой комнаты.

— Есть что-нибудь новенькое?

— Тишина, — ответила лампа.

— Только разговаривает во сне, — пробурчало кресло, которому Фурия уже успела заштопать раны на его коже грубыми нитками. — Слышим какое-то бормотание из-за двери, но о чём он там разглагольствует — не разобрать.

Фурия осторожно постучала.

— Войдите, — раздалось из-за двери.

Фурия повернула ключ и вошла. Если прежде она ещё немного сомневалась, библиомант ли он, то теперь доказательства были налицо: в комнате пахло не книгами, а старым человеком.

Он сидел в кресле, глядя в окно. Тонкая цепь на его ноге была прищёлкнута к батарее. Её длины хватало, чтобы дойти до ванной, а если понадобится, то и сделать несколько шагов по коридору.

Поднос с завтраком стоял неподалёку от входа на полу. Он едва притронулся к еде, впрочем, как всегда. И обед Фурии придётся унести нетронутым. Она понимала, что замороженные пельмени-полуфабрикаты, конечно, не деликатес, но и они с Пипом последнее время питались практически только ими. Она как-то приготовила для брата салат, чтобы подкормить его витаминами, но потерпела неудачу: Пип наотрез отказался «жевать траву», и они снова стали довольствоваться разогретой пиццей из магазина. Было бы здорово, если б Изида при возвращении захватила с собой какого-нибудь экслибра из поваренной книги.

— Поставь там, — сказал он, не глядя на Фурию.

На нём была одежда, которую нашла ему девочка. Она не могла понять, подходят ли ему по размеру брюки и рубашка, поскольку в её присутствии он никогда не вставал с кресла.

Она поставила новый поднос и забрала утренний. Сперва ей хотелось сказать, как её беспокоит его безмолвное сидение, но было ясно, что это ничего не изменит. Он ни в чём не упрекал её и ни о чём не просил.