Аромат теней

Он стоял на верху противоположной лестницы, свернувшись, как внимательная гадюка, в прозрачных глазах светилось предвкушение. На нем все было черное, что еще удлиняло его фигуру, и я знала, что зазубренная кочерга у него за спиной. Я чувствовала ее запах.

– Отойди, Томас, – повторил Аякс, спускаясь по лестнице к нам, в нижнее помещение. – Если не хочешь умереть.

Я помахала пистолетом.

– Умереть ужасной смертью, могу я добавить. Томас отошел.

– Я гадал, сколько времени тебе понадобится, чтобы найти нас, Стрелец. – Аякс остановился у основании лестницы. – Полагаю, ты встретилась с моими коллегами на Неоновом кладбище. Как они тебе понравились?

– Особого впечатления не произвели.

– Но ты убила только двоих.

Я постаралась не показать, но меня поразило то, что он уже знает о результатах битвы на кладбище.

– Это тебя тревожит? Я имею в виду их смерть? Он пожал плечами.

– Все умирают. И каждого слишком заботит собственная смерть, чтобы беспокоиться о смерти других. Если подумать, это незначительное обстоятельство. А теперь, если хочешь снова увидеть Уоррена, брось свое оружие. И не заставляй меня повторять.

Я не хотела этого делать, но хлыст Хантера давал мне возможность выбора. Я уронила свой лук к ногам, за ним последовал пистолет.

– Где он? – спросила я.

Томас поднял мой кондуит и стал его осматривать. Охранник на полу застонал и приподнялся.

Аякс покачал головой – взрослый, которого позабавили проделки малыша.

– Дай-ка мне пистолет в твоем левом сапоге, и тогда я скажу.

Он лгал, и мы оба это знали. К несчастью, я ничего не могла сделать. Его охранники снова приближались, поэтому я наклонилась и достала другой пистолет Хантера. Второй охранник собрался забрать его у меня. Я выстрелила ему в грудь.

Тело ударилось о пол. Даже Аякс удивился.

– Ну, ну. Агент Света, который любит убивать невинных. Как… вдохновляюще.

– Те, кто работает с Тульпой, не могут быть невинными. И я дважды выстрелила в Томаса. Он закричал, и мой кондуит упал на пол. Вот так. Такое соотношение сил мне нравится больше.

– Закончила? – Аякс стоял со скучающим видом, скрестив руки. – Больше тебе здесь убивать некого.

– Кроме тебя.

Я прицелилась ему в грудь. Это, конечно, не убьет его, но знак оставит.

Аякс просто поднял палец, как будто что-то вспомнил.

– Подожди, мы оба кое-что забыли. – Он указал через комнату. – Оглянись.

Я медленно повернулась, продолжая краем глаза следить за Аяксом, готовая к новой угрозе сзади. Но, увидев Уоррена, ахнула. Он был привязан к креслу на колесиках, голова повисла, волосы растрепаны, запекшаяся кровь покрывает треть головы. Но в это мгновение я забыла даже об Уоррене. Видела только того, кто стоял за ним.

– Ты, – выдохнула я то, что держала в себе десять лет.

Он был такой же, как раньше. Я не воображала его. Конечно, от лунного света у него были провалы под глазами, и мягкий пустынный ветер поднимал волосы, но жестокие тонкие губы те же самые. Именно эти губы я искала на лице любого незнакомого мужчины все последние десять лет, проходя мили вдоль брошенных шприцев и фекалий, по переулкам, куда никогда не заглядывает свет, искала их – и теперь вот он передо мной. В проклятом костюме от Армани.

– Вижу, твой старый друг, – улыбаясь, сказал Аякс.

– Привет, Джоанна, – произнес голос из моих кошмаров.

– Здравствуй, подлец, – ответила я.

– Ну-ну. Не думаю, чтобы ты имеешь право обзывать других. – Он наклонился, поднял голову Уоррена и заглянул ему в лицо. – А твое мнение, Уоррен?

Под его хваткой шея Уоррена качалась из стороны в стороны, и от этого движения у меня перехватило дыхание. Он небрежно отпустил голову.

– Хоакин! – воскликнул Аякс. – Ты только посмотри на ее грудь.

Мне и без того было известно, что она пылает. Жар прокатился по телу, застучал в висках и жилах.

Однако Хоакин взглянул. И насмешливо улыбнулся.

– Роскошно.

Я опустила правую руку – отвлекающий маневр, который позволил поднести левую к карману, к котором лежал хлыст Хантера. Я была уверена, что они не смогли его учуять – ведь его хозяин обладал ауреолью, и оба считают, что я безоружна. Когда Аякс сделал шаг вперед, я поняла, что права, однако не попыталась достать хлыст. Тянула время. Подпуская тигра поближе. Глубоко вдохнула, но почувствовала в комнате только двоих. И двух мертвых охранников.

И боль Уоррена.

– Гадаешь, где все остальные? – осведомился Лии-, обходя меня, чтобы начать игру в кошки-мышки.

Я передвинулась, не выпуская его из виду.

– Мне приходило это в голову.

– Мы с Хоакином старательно продумали эту маленькую игру для тебя. Приятно, правда? – Он сделал еще шаг вперед. Хоакин натянул путы Уоррена, посадив его, как короля на троне. – Мы решили, что нам стоит получше узнать тебя, Джоанна. А Уоррен будет свидетелем.

– Иными словами, – Хоакин подмигнул мне, – ты нужна нам самим.

Он приветственно поднял руку Уоррена. Рука безжизненно упала. Похоже, Уоррен ничего не сможет увидеть.

Я медленно покачала головой, пораженная концентрацией зла в этой комнате. Конечно, я убила бы их обоих, если бы смогла, – я обнаружила, что вполне способна на убийство, – но какая-то часть меня спрашивала: ради чего? Всегда найдется достаточно больных ублюдков чтобы идти по стопам этих двоих и даже дальше. Словно посреди океана, где нет ни земли, ни кораблей, ни помощи. Все равно когда-нибудь придется остановиться и утонуть.

– Ты ведь не надеешься, что мы просто убьем тебя, не позабавившись предварительно? – Хоакин небрежно постукивал пальцами по склоненной голове Уоррена. – Ты первый, Аякс.

– О, я не могу.

– Нет, я настаиваю. – Хоакин отмахнулся от его возражений, как от мухи. – Я уже имел ее.

– Ты слишком добр.

Я стала такой же холодной и неподвижной, как мрамор в этой комнате. Во рту ощущение, будто я проглотила кварту песку.

– Я скорее умру, чем допущу вас в себя.

Хоакин пожал плечами.

– Как угодно. Самоубийство тоже принадлежность Тени. Верно, Уоррен?

Он достал из-за спины нож и положил его рукоять на открытую ладонь Уоррена. Сжав его расслабленные пальцы, провел ножом по горлу Уоррена, изображая самоубийство. Показалась кровь, Глаза Уоррена раскрылись и снова закрылись, он слабо застонал и снова застыл.

Я вздрогнула в ожидании ощущения такого же прикосновения ножа к горлу, но его не было. Связь была разорвана, вероятно, потому, что я зашла слишком далеко ради его спасения. «И вообще, – подумала я, – все это больше не имеет значения».

Но под спутанными волосами Уоррена открылся один глаз. И моргнул.

«Нет, – я резко вдохнула. – Он подмигнул».

Я оглянулась на Аякса, но он смотрел на меня почти с восторженным выражением. С таким же выражением Хоакин продолжал постукивать по голове Уоррена. Я видела, как раскрываются алые полосы только что залечившихся порезов, и мне приходилось стиснуть зубы, чтобы сдержать поднимающийся изнутри гнев.

– Меня все время занимает один вопрос. Я должен тебя спросить. – Хоакин перестал мучить Уоррена. – Ты часто думала обо мне? Я имею в виду – о той ночи? О том моменте, когда я проник в тебя?

Я умудрилась зло отшутиться.

– Каждый раз, как затачивала карандаш.

Аякс рассмеялся. Глаза Хоакина превратились в щелки.

– Ну а я о тебе думал. – Он облизал губы. – Вспоминал, как ты просила пожалеть тебя. Знаешь, как менялся вкус твоей кожи, когда я входил, входил и снова входил в тебя. Словно невинность… скисала и гибла.

Я стиснула зубы, но не дрогнула.

– Что ж, теперь я выросла. Ты не найдешь и следа невинности.

Он пожал плечами.

– Все в порядке. Сильные нравятся мне больше. Как твоя мать. Она была очень вкусна.

Несмотря ни на что, сердце у меня подпрыгнуло.

– Ты лжешь.

Аякс снова рассмеялся.

– Хоакин играет с тобой. Ведь твоя мать добровольно пришла в руки Тени. Она не была похожа на тебя. Не делала различий между добром и злом. Потому что она знала. Нет ни Света, ни Тени. Есть только серая радуга и выбор, к какому месту спектра ты себя прикрепляешь.