Девять принцев Амбера .Тетралогия

Воздух между нами исказило, и когда Мондор опустил руки, перед нами неожиданно и беззвучно возник обеденный стол, покрытый расшитой белой скатертью, а миг спустя за ним последовали два стула. Стол был прекрасно сервирован — фарфор, хрусталь, серебряные столовые приборы и даже ведерко сверкающего льда с изящной бутылкой шампанского, не говоря уже о многочисленных блюдах.

— Ты произвел на меня впечатление, — изумился я.

— В последние годы я посвятил немало времени гурманной магии, — сообщил он. — Нижайше прошу к столу.

Мы поудобнее расположились на мосту между двумя темными громадами. Отведав яства, я оценивающе причмокнул, и прошла не одна минута, прежде чем я смог начать излагать все события, приведшие меня в это царство звездного света и безмолвия. Мондор не перебивая выслушал мою повесть, а когда я закончил, кивнул:

— Десерта добавить?

— Давай. Очень вкусно.

Когда я через несколько минут поднял взгляд, то обнаружил, что он улыбается.

— Что тут смешного? — осведомился я.

— Ты… Если ты помнишь, я уже говорил тебе раньше, перед тем, как ты отправился туда — будь разборчивей с тем, кому ты оказываешь доверие.

— Ну? Я никому о себе не рассказывал. Если ты намерен прочесть мне лекцию о вреде дружбы с Люком, не разузнав о нем все досконально, то я ее уже слышал.

— А как насчет Джулии?

— Что ты имеешь в виду? Она так и не узнала…

— Вот именно. А ей ты, похоже, мог бы доверить. Вместо этого ты настроил ее против себя.

— Ладно. Возможно, тут я здорово просчитался.

— Ты спроектировал замечательную машину, но тебе ни разу не пришло в голову, что она тоже может стать мощным оружием. Рэндом увидел это сразу же, так же, как и Люк. От поражения на этом фронте тебя уберегло только то, что она стала разумной и не желает выслушивать чьи-либо указания.

— Ты прав. Меня больше заботило решение технических проблем. Я не продумал тщательно все последствия.

Он печально вздохнул.

— Что мне с тобой делать, Мерлин? Ты идешь на риск, даже когда не знаешь, что идешь на риск.

— Вианте я не доверял, — сообщил я, хотя он меня и не спрашивал.

— Думается, ты мог бы получить от нее и больше сведений, если бы не проявил такой прыти для спасения Люка, который уже показал, что он опасен. Под конец вашего диалога она, как будто, действительно стала откровенной.

— Наверное, мне следовало вызвать тебя.

— Если встретишь ее снова, вызови, и я разберусь с ней.

Кажется, он говорил всерьез.

— Ты знаешь, что она такое?

— Я ее разгадаю, — уверенно заявил он, взбалтывая в бокале ярко-оранжевый напиток. — Но я хочу тебе кое-что предложить. У меня есть новый загородный дом, совершенно уединенный и со всеми удобствами. Почему бы тебе не вернуться со мной ко Двору, а не перескакивать от одной опасности к другой, залечь на пару лет на грунт и наслаждаться жизнью, почитывая книги, которые ты все откладывал для более подходящего случая. Я же хорошенько позабочусь о твоей защите. Пусть все поутихнет, а потом ступай по своим делам при более благоприятных обстоятельствах.

Я пригубил огненный напиток.

— Нет, — отказался я. — Что произошло с тем, о чем ты говоришь, что ты знаешь из того, чего я не знаю?

— Все это ничего не значит, если ты не примешь моего предложения.

— Даже если бы я принял, то все равно захотел бы узнать.

— Ерунда! — отозвался он.

— Ты выслушал мой рассказ, теперь я хочу выслушать твой.

Он пожал плечами и, откинувшись на спинку стула, взглянул на звезды.

— Савалл умирает, — коротко сообщил он.

— Он занимается этим со дня рождения.

— Верно. Но ему стало намного хуже. Некоторые думают, что это связано с предсмертным проклятием Эрика Амберского. Что бы там ни было, я действительно считаю, что ему долго не протянуть.

— Начинаю понимать…

— Да. Борьба за наследство стала весьма интенсивной — народ валится направо и налево — яд, дуэли, убийства, странные несчастные случаи, сомнительные самоубийства. Многие отбыли в неизвестном направлении. Или же так, во всяком случае, кажется.

— Понимаю, но не вижу, какое это имеет отношение ко мне.

— Одно время не имело бы никакого.

— Но?

— Разве ты не знаешь, что после твоего отъезда Савалл усыновил тебя по всей форме.

— Что!?

— Да. Я никогда не знал, какие именно у него были для этого мотивы. Но ты — законный наследник. Ты следуешь за мной, но имеешь преимущество перед Юртом и Деспилом.

— Все равно, даже при этом я стою в списке чертовски низко.

— Верно, — медленно произнес он. — По большей части интерес представляют только верхние строчки…

— Ты сказал «по большей части»…

— Всегда есть исключения. Ты должен понимать, что в такое время представляется прекрасный случай свести старые счеты. Одной смертью больше, одной меньше — никто и бровью не поведет, как было бы в более спокойные времена. Даже в относительно высоких кругах.

Я покачал головой, встретившись с ним взглядом.

— В таком случае, это действительно не имеет смысла, — уверенно заявил я.

Он продолжал пристально меня разглядывать, пока я не почувствовал себя весьма неуютно.

— Так ведь? — добавил я наконец.

— Ну… — протянул он, — подумай немного.

Я подумал и как раз, когда мне пришла на ум верная мысль, он кивнул, как будто прочел ее.

— Юрт довольно восторженно встретил новые времена. Он постоянно болтал о самых последних смертях и об элегантности и внешней легкости, с которой добивались некоторых из них. Наконец, его страх и тяга увеличить собственные способности ко злу достигли момента, когда перекрыли его ужас перед…

— Логрусом…

— Да. Он наконец попробовал пройти Логрус и сумел выдержать его до конца.

— Ему предполагалось бы очень радоваться этому. Ведь он пытался сделать это неоднократно.

— О, да, — подхватил Мондор. — И я уверен, что он заодно испытывал великое множество и других чувств.

— Ощущение свободы, — предположил я, — силы… — И изучив насмешливое выражение лица Мондора, вынужден был добавить: — И способности играть в эту игру самому.

— Возможно, ты не безнадежен. А теперь не хотел бы ты довести свою мысль до логического конца?

— Ладно, — буркнул я, думая об ухе Юрта, уплывшем после моего рубящего удара, и о распространявшихся вокруг него бисеринках крови. — Ты думаешь, что Огненного Ангела послал Юрт?

— Скорее всего. Но не хочешь ли ты продолжить мысль дальше?

Я подумал о сломанной ветке, проткнувшей Юрту глаз, когда мы боролись на поляне.

— Он охотится на меня. Это может быть частью борьбы за наследство, так как я стою впереди него в списке. Или обыкновенной неприязнью. Или оба варианта вместе.

— Что именно скрывается за этим — не имеет значения. Важны конечные результаты. Но я подумал о напавшем на тебя волке-оборотне. У него ведь был лишь один глаз…

— Да, — подтвердил я. — Как сейчас выглядит Юрт?

— О! Он уже отрастил половину уха, но оно весьма неровное и безобразное на вид. Юрт все время прикрывает его волосами. Глаз восстановился, но все еще не способен видеть. Обычно он носит повязку.

— Это может объяснить последние события. Однако он выбрал чертовски неподходящее время, учитывая все то, что происходит.

— Это и является одной из причин моего предложения тебе — пропасть из виду и подождать, пока все успокоится. Слишком уж это хлопотное дело. Когда в воздухе столько стрел, вполне возможно, что одна из них может угодить в тебя.

— Я способен позаботиться о себе, Мондор.

— Ты мог бы обмануть даже меня.

Я пожал плечами, встал, подошел к перилам и посмотрел вниз на звезды.

После длительного молчания он окликнул меня:

— У тебя есть идея получше?

Но я ему не ответил, потому что именно об этом я и думал. Я размышлял о том, что сказал Мондор о моих слабых местах и об отсутствии подготовленности, и как раз пытался сделать вывод, что он прав, что все случившееся со мной вплоть до этого момента, за исключением, может быть, умыкания Ясры из Замка, является результатом стечения разных обстоятельств. Я немного больше подвергался воздействию, чем действовал сам. Признаюсь, все происходило слишком быстро, но все равно я не включал в свои планы уход в подполье, чтобы там поразмыслить, разузнать о своих врагах и нанести ответный удар. Кажется, было еще кое-что, что я мог бы предпринять…