Жемчуг (СИ)

  - Так заботишься, чтобы сердце города не было отравлено болезнью, да? - спросил Синг, вновь откидываясь в кресле.

  Своим отказом от переезда он приговорил себя к лишению подобных удобств ещё очень надолго.

  - Именно, - Робартон хмуро сложил руки башней и оперся на них подбородком. - Скажи - какая самая большая ошибка в случае эпидемии? Ошибка не частного человека, а людей вообще?

  - Любая попытка собраться вместе, - вздохнул Синг. Очевидно и логично.

  - Мои лекари постоянно жужжат об этом, - Робартон тяжело вздохнул. - Один больной бродяга, который вылез из переулка и покашлял на двух прохожих - это, в лучшем случае, три трупа. А ты представь, сколько трупов будет тут, если я не буду... - Робартон осёкся, но затем, чуть дёрнув уголком рта, закончил: - Если я не буду убирать больных?

  Синг почувствовал неприятный холодок, который не имел ничего общего со сквозняками.

  - Вы убиваете больных? - тихо спросил он.

  Робартон лишь кивнул. Молча, коротко.

  Синг выразительно поднял брови и издал страдальческий вздох.

  - Ну конечно, ведь так легче всего. Для тех, кто здоров, - хмыкнул он. Действительно ведь легче. И логичнее даже. - Думаете, эпидемию можно так остановить?

  - Можно не дать ей добраться до здоровых, - как-то неуверенно ответил Робартон. - Другого выхода лекари не нашли.

  Потому что другого выхода в крайнем случае учебники не предлагали. Но Синг не верил в крайние случаи. Он верил в твёрдость рук и торжество рассудка.

  И в то, что боги прекратят над ним издеваться и позволят сделать хоть что-то хорошее, прежде чем он нелепо сдохнет в какой-нибудь дыре, далёкий от семьи, друзей, счастья и богатства.

  Опрометчиво? Возможно. Но ему было безумно приятно чувствовать себя уверенным. Даже уверенным вот так.

  Робартон ожидающе смотрел на него. Лицо будто бы безразлично, но пальцы нервно играются с амулетом на шее.

  - Радуйтесь, - Синголо с сожалением встал. В холодном особняке он будет скучать по этому креслу. - Потому что теперь ваши больные получат хоть какой-то шанс. Если вы пришлёте мне помощников, еды, лекарств и ещё кое-чего.

  - Что угодно, - голос Робартона стал жёстким, а лицо - решительным. - Я не хочу убивать их. Не хочу, лекарь, понимаешь?

  - Но приходится, - понимающе кивнул Синг. Он понимал. Не одобрял и не прощал. Но полностью понимал. Лёгкие пути всегда заманчивы. Особенно когда работают. - У меня лишь одна просьба перед уходом.

  - Что угодно.

  Синг на мгновение замер. Неужели он действительно собирается это делать? Он что, совсем дурак?

  - Сборник стихов Лекстелло, - произнёс он, закрывая глаза от стыда.- Если есть. Пожалуйста.

  Боги. Как он ненавидел поэзию.

  - И ты называешь себя лекарем?!

  Синг абсолютно спокойно отпил немного чая. С наслаждением причмокнул губами, смакуя мятный привкус. И лишь затем бросил спокойный взгляд на причину своего беспокойства.

  - Я не лекарь, - задумчиво проговорил Синголо. - И не называю так себя. Разве я могу? У меня ведь даже нет удостоверительной грамоты от Коллегии. Так что да, - он чуть улыбнулся. - Я даже не лекарь. Что скажете, лорд Броунсворт?

  Лорд побледнел от гнева. Типичный дворянин - бледный, стройный, вон, даже щека как аристократично подёргивается. Даже будучи на грани срыва, ведёт себя... Ну, нет, не достойно. Красиво.

  Достойно люди вроде лорда Броунсворта вести себя не умеют.

  - Это всё? Потому как если да, то дверь - вон там, - Синг отсалютовал чашкой в сторону двери, и немного чая пролилось на пол. - Потому что я не намерен выслушивать ваше гневное сопение. Оно портит мне впечатления от чая. Удачного дня.

  Однако лорд остался на месте.

  - Чай, - холодно повторил лорд, прикрывая глаза. Синг недовольно дёрнул щекой - почему этот дегенерат не может просто сказать, чего хотел? К чему эти демонстрации актёрского мастерства?

  - Да, чай, - злобное жжение в груди начало пробиваться сквозь усталость.

  - Ты сидишь тут и пьёшь чай, - продолжил лорд, не открывая глаза.- Когда мы зашиваемся внизу. А ты сидишь - и пьёшь чай. Вместе с этой... - губы лорда задёргались, будто не в силах произнести слово. - С этой девкой! - и он обвинительно указал на притихшую Мэй.

  Синг бросил короткий взгляд на неё. Обычно бойкая девушка сидела, испуганно потупив голову.

  Поэтому Синголо вздохнул, пытаясь потушить злобное жжение в груди.

  - Значит, так, - произнёс он, ставя чашку на стол и вставая. - Вы не только прервали чаепитие - святой, как меня уверял господин Робартон, обычай в Ксилматии. Вы ещё и оскорбили леди.

  Лорд недоумевающе моргнул.

  - Леди?

  - Леди, - проскрипел Синг, глядя лорду прямо в глаза.

  Как он и ожидал - благородный сукин сын отвёл взгляд. Почему-то все они не приучены смотреть в глаза.

  - Молчите, лорд? - язвительно спросил коллегист, складывая руки на груди. - Вот и всё, что вы можете - молчать. А! - он раздражённо взмахнул рукой, когда Броунсворт попытался раскрыть рот. Лорд ошарашенно замер - похоже, никогда раньше в жизни его не затыкали. - Мне это надоело!

  - Надоело?! - благородный выродок вытаращил на него глаза.- Ты ничего не делаешь!

  Синг поджал губу. Протяжно угукнул. И медленно-медленно кивнул.

  Ничего не делаешь. Вот как.

  Ничего. Не. Делаешь.

  - И вы пришли сюда, ваша милость, чтобы напомнить мне о том, что я ничего не делаю? - с наигранной любезностью поинтересовался Синг, кладя свои руки на плечи лорду. - Ох, какая забота! Я вам так благодарен! Позвольте тогда ответить в лучших традициях благородных господ - ответной милостью и напоминанием.

  Злость обожгла, и Синг резко схватил лорда за изящную рубаху.

  - Покуда ты, ублюдок, сидел и резался в карты с остальными утром, я провёл три операции! А ассистировала мне эта самая леди! - прошипел он, глядя в испуганные глаза аристократа. - Покуда ты со своим хвалёным дипломом Академии страдал хренью, я открыл какое-никакое лекарство! Пока ты стоишь и жалуешься, кто-то из твоих больных умирает! Ну так скажи мне, лорд Как-Там-Тебя, - Синг притянул его к себе и злобно прошипел сквозь стиснутые зубы: - Кто из нас, мать твою, лекарь?!

  А затем он с силой отпихнул от себя лорда.

  Шумно выдохнул. Обтянул рубаху, отряхнул руки. Да. Так гораздо лучше.

  Нельзя позволять гневу слишком сильно вмешиваться в дела. Даже если он, этот гнев, справедлив и закономерен.

  Лорд, похоже, гнев Синга ни справедливым, ни закономерным не считал.

  - Это возмутительно! - фыркнул он, поправляя свою изящную рубаху. Вся в кружевах, белая-белая.

  С красно-чёрными следами там, где Синг схватил её.

  - Возмутительно? - Синг резко поднял на него взгляд, и только утихшая ярость опять заворочалась. - Ну так иди и докажи мне, что я не прав! Пошёл вон!

  И он просто вытолкал аристократа из комнаты, а потом захлопнул за ним дверь.

  На которую Синг опёрся спиной, запрокинув голову и шумно выдохнув.

  Вытолкать аристократа из комнаты. Мечтал ли он о таком когда-либо? Даже в самых смелых мечтах?

  Да. И даже не в самых смелых. Но оказалось всё так же, как и с любыми мечтами. Когда они сбываются, всё оказывается не так приятно и вообще не так, как ты представлял.

  - Он прав, - тихо проговорила Мэй, не поднимая взгляда. Синг напряжённо взглянул на неё. Бледная, усталая и расстроенная, пальцы опять нервно мнут прядку волос.

  - В чём прав?

  - Тебе не стоит сидеть со мной. Ты заслужил отдых, но... - она осеклась, а затем как-то зло отбросила прядь в сторону. - Не со мной.

  - А с кем? - отмахнулся Синг, возвращаясь к ней за стол. Иногда она, смешливая и неунывающая, впадала в какое-то тихое отчаянье. И это пугало его.

  - Не знаю, - тихо проговорила Мэй. - Может, с ними. Другими лекарями. Им не нравится, что ты почти не говоришь с ними, не пьёшь и не играешь с ними в карты.