Багровая заря (СИ)

Да, Аврора всегда всё понимала, она обязана была понимать в любую секунду. Если я не дам им сейчас увидеться, а с этим оболтусом что-нибудь случится? Ведь сама буду мучиться. Я выпустила Карину из объятий и взяла за руку.

— Ладно, пошли.

Я сама отвела её к Грише, дала им три минуты на прощание, а сама стала ждать за дверью. Юля стояла рядом с чуть приметной улыбкой на губах, но я слишком хорошо её знала, чтобы не заметить тревоги в её глазах. Она молчала, я тоже не знала, что сказать. В комнате тоже было подозрительно тихо, не было слышно даже шёпота. Три минуты истекли, я открыла дверь и поняла, почему там была такая тишина. Грише с Кариной было не до разговоров: она повисла на его шее, а он, одной рукой прижимая её к себе, другой поглаживал её ниже талии, и они взасос целовались. В первый миг я остолбенела, а потом мои кулаки сами собой сжались. Заметив мой лютый взгляд, Гриша заторопился прощаться.

— Всё, пуговка, мне пора, — сказал он, чмокая Карину в нос. — Я принесу тебе из Египта какую-нибудь безделушку.

Можно ли жить в могиле? Звучит невероятно, но можно, если она находится на старом кладбище в Каире. Покойника закапывают в землю без гроба, а над могилой возводят небольшую постройку в виде сарайчика или домика. Могильные постройки там разнообразные — от древних, полуразвалившихся, до вполне новых. Одни усопшие покоятся в бедных могилах с хлипкими, скромными постройками, а у покойников побогаче последние пристанища добротные, каменные. Решив, что грех оставлять это бесплатное жильё пустующим, дома мёртвых облюбовали живые люди — беженцы, бездомные, бедняки, беглые преступники. За несколько сотен лет Каир оброс это кладбище кругом, и оно оказалось в самом его центре. Эта местная достопримечательность не входит ни в один туристический маршрут; по сути дела, это уже не кладбище, а большая вонючая трущоба, район, по вполне понятным причинам далеко не благополучный.

Согласитесь, для охоты это идеальное место.

Шебби не обманул: именно это место выбрал Октавиан для своего очередного привала, тем более что пищи вокруг было полным-полно. Впрочем, он мог уйти оттуда в любой момент, поэтому мы спешили. По словам Шебби, Октавиан расположился там с отрядом численностью около четырёх десятков приспешников; поскольку времени на проверку и уточнение этих данных не было, пришлось поверить ему на слово. На операцию по захвату Октавиана отправилось сто пятьдесят «волков» и спецотряд Каспара — ещё сто тридцать бойцов.

В небе стояла большая яркая луна. Каир жил своей обычной жизнью, не зная, что он окружён. На самые высокие здания по всему городу бесшумно спустились чёрные крылатые тени; их задачей было следить за кладбищем сверху и не давать окружённым разлетаться.

Кладбище было оцеплено тихо, в считанные минуты. Я сказала Алексу то, что всё время не давало мне покоя:

— Мальчишка попытается геройствовать. Если ты не позволишь ему нелепо и бессмысленно погибнуть, я буду тебе очень признательна.

Луна стояла в небе, спокойная и белая, равнодушно глядя на молчаливую бойню, завязавшуюся на узких улочках старого кладбища. Людей Октавиана было меньше, но они дрались с чудовищной яростью. Каждый из них стоил десятка. Сорок самых отчаянных убийц Октавиана приняли бой, а сам вождь обратился в бегство, не желая погибнуть в этой резне. Группа Алекса бросилась в погоню.

Белая луна видела, как три чёрных тени летели на меня: ветер от взмахов их крыльев уже касался моего лица. У них было три самурайских меча, а у меня — только два. Это было бы пустяком, если бы сзади на меня не мчались ещё три таких же тени с мечами. Сбоку чернел прямоугольник двери могильной постройки.

Поскальзываясь на лужах чёрной крови и падая в грязь, между могилами бежала с криком перепуганная растрёпанная женщина с двумя босыми детьми-оборванцами.

Тени летели на меня, а я стояла неподвижно. Когда до удара оставалась ровно секунда, я прыгнула в могильный домик, и все шестеро крылатых демонов с мечами на бешеной скорости столкнулись между собой. От столкновения у них произошла путаница и свалка. Хрустнуло чьё-то крыло, послышался короткий вскрик, кто-то двинул кому-то в челюсть.

— Идиот!

— Сам кретин! Где она?

Рядом со мной в темноте кто-то дышал. Это был маленький тёплый комочек живой плоти, пронизанной сосудами, по которым текла горячая кровь. У меня не было времени разговаривать с ним; в крыше могильной постройки была большая дыра, и через неё я вылезла наверх, а оттуда спрыгнула прямо на головы шестерых моих преследователей. Два моих меча разрубили два черепа, как арбузы, потом они вспороли один живот, и я, просунув руку в рану, вытащила наружу кишки. Вырвав их совсем, я бросила их холодным жёлтым огонькам, уже ждавшим своей добычи.

Женщина с детьми всё бежала, ребятишки не поспевали, путаясь у матери под ногами. Она споткнулась, упала и не могла подняться, а дети, вместо того чтобы бежать дальше, остановились. Я нажала на спусковой крючок, и чёрный мячик головы бросившегося на меня хищника разлетелся вдребезги, как гнилая тыква. Моё бедро словно огрели хлыстом, но я не обратила внимания. Я взлетела на крышу ближайшей могильной постройки, и это выявило, что в строю остались только двое из шестерых моих противников: они бросились за мной. Четверо остались внизу: двое с разрубленными черепами подёргивались в судорогах, третий хрипел, обследуя рану в животе и пытаясь выяснить, какие органы отсутствуют, а четвёртый был обезглавлен. Я не упускала из виду женщину с детьми: она пыталась подняться, но у неё была подвёрнута нога. Над ней уже кружилась крылатая смерть.

Я поскакала по крышам могил, и некоторые ветхие постройки опасно пошатывались и скрипели. Мои преследователи были тяжелее меня, и уже через десять секунд погони под одним из них провалилась крыша, и он рухнул внутрь постройки. Второй, сообразив, что безопаснее и эффективнее использовать крылья, взлетел. Мне только того и надо было: засвистел бумеранг, и голова преследовавшего меня хищника слетела с плеч. Тем временем тот, что провалился сквозь ветхую крышу, выбрался из постройки, злой как чёрт и с явным намерением меня прикончить. На свою беду, он выскочил слишком высоко и оказался как раз на пути бумеранга. Бумеранг снёс ему полчерепа и вернулся ко мне.

Женщину с детьми я успела спасти, испепелив кружившего над ними хищника. Матери всё-таки удалось подняться на ноги, и она побежала прихрамывающей трусцой прочь, таща за руки ревущих детишек. Не знаю, кого она больше испугалась — того, кто на неё напал, или меня. Взлетев на посеребрённую лунным светом кладбищенскую стену, я окинула взглядом окрестности и оценила обстановку. «Волки» дрались прекрасно, и перевес был уже на нашей стороне. Главное, чтобы Алекс не упустил Октавиана, иначе всё это будет бессмысленно.

— Такого ты ещё не видела, — сказала я белому диску луны.

— Аврора, сколько ещё ты будешь рисковать своей жизнью? — послышалось рядом. — Победа уже наша, ребята сами справятся. Джулия поручила мне присматривать за тобой… Она боится за тебя. Пойдём, я отведу тебя в безопасное место.

— Да иди ты к чёрту, Каспар, — сказала я. — Ничего со мной не случится.

И спрыгнула со стены.

Я снова ринулась в гущу боя, почти уверенная в своей неуязвимости, и ввязалась в схватку с двумя людьми Октавиана. Я уложила их и, торжествуя, выпрямилась, чтобы перевести дух. Услышав свист в воздухе, я увидела мчащуюся на меня тень со сверкающим мечом. Клыки чудовища были обнажены, глаза горели, и меч оно держало в вытянутой руке, чтобы с лёту насадить меня на него, как шашлык на шампур. Слишком мало времени, мелькнуло в голове. Мне не уйти. Я сказала Карине: «Жди». Она ждёт, волнуется, надеется, что всё опять обойдётся, и я войду, обниму её и назову своей куколкой. Возможно, на этот раз она меня не дождётся. Вся моя жизнь калейдоскопом завертелась вокруг летящего на меня чудовища: Эйне на ветке клёна, говорящая голова Таниного убийцы, искажённое лицо Аллы, кричащее мне: «Наркоманка!» Конверт с деньгами, малышка в розовой курточке, невеста в гробу. Тёплые руки Карины и её шёпот: «Мама!»