Warhammer 40000. Катарсис (СИ)

- Мы слишком слабы, мы молим только о милосердной смерти, - Шелти заглянула в глаза Ристелл, - Ты сильная, ты должна спастись и направить гнев Императора на этих выродков.

Ристелл какое-то время читала в глазах женщины искреннюю тревогу с проблесками надежды, затем кивнула:

- Я не оставлю вас. Имперская армия уже близко, - Слегка повысив голос так чтобы ее слышали все ближайшие рабы, Ристелл добавила, - Нам нужно лишь задержать это отродье варпа. Бог Император поможет нам.

Шелти уверенно кивала при каждом слове, на ее лице застыла улыбка, а в глазах блестели слезы. Все, кто слышал канониссу понимали что от них требуется. После ужасов плена многие осознавали, что смерть будет милосерднее и именно ее Ристелл предлагала им.

Несмотря на уверенность в голосе, канонисса сама пыталась убедить себя в том, что у них есть шанс спастись. Шелти была права, рабам не осилить побег из лагеря Вормаса, даже если она найдет способ их вызволить из зоны обстрела турелей.

Оставив пленных измученных голодом людей встречать подкрепления темных, Ристелл словно во сне повернула в сторону Опустошителя. Она не знала как помочь им. Все больше ей казалось что от нее словно льдины расплываются все возможные пути к благополучному исходу ее служения, оставляя лишь холодную затягивающую бездну.

Речь Ристелл по цепочке передавалась остальным пленным и все больше людей предпочитали выбрать смерть, а не пытки темных. Тогда ожили турели.

Под дождем плазменных снарядов, словно в той битве с Хаосом, канонисса трофейным мечем прорубалась сквозь ряды воинов эльдар. Словно тогда, неведомое покровительство охраняло ее от ранений, но теперь она считала это не проведением Императора, а волей Гомункула, черной души, ожидавшей ее в конце пути.

========== Глава 24 ==========

Трап Опустошителя был перед ней. А по обе стороны от него стояли все шесть инкубов и смотрели на забрызганную эльдарской кровью наложницу. Они как всегда были молчаливы, но слова и не требовались, чтобы объяснить Ристелл, что ее ждали.

Девушка разжала пальцы правой руки, выпуская омертвевший обрубок хлыста, но левая по-прежнему сжимала рукоять меча.

- Отведите меня к Вормасу, у меня к нему разговор,

Секунду помедлив, инкубы повернулись лицом к трапу, явно приглашая канониссу войти. Алебарды они держали перед собой и Ристелл понимала, что сделав шаг окажется в ловушке. Слабым утешением было лишь, то, что они могли убить ее и раньше, если бы пожелали.

Сделав пару шагов к шеренге воинов, канонисса почувствовала их вторжение в свое сознание и явный приказ бросить меч.

Даже с оружием Ристелл было не одолеть шестерых псайкеров Архонта, потому она не возражая выполнила их требование.

Последний раз оглянувшись в сторону галеры рабов, где темные уже подавили их маленькое восстание, Ристелл нашла горькую иронию в том, что ее путь заканчивается там же, где и начался. В душных внутренностях флагмана Архонта кабалы Ледяной крови. Оставив за спиной круговорот мыслей о побеге, рабах, имперской армии, Ристелл с болью в душе осознала, что теперь Реоса нет на тронной палубе и теперь Опустошитель был лишь тем, чем должен был быть – кораблем садистов и убийц. Вормас использовал ее, чтобы добраться до единственного кто имел шанс спастись из тьмы варпа.

- Вас тоже могут предать, - Ристелл смотрела в темный провал входа в Опустошитель, но она знала, что инкубы прекрасно понимают, эти слова обращены к ним.

Пара стражей, которая стояла ближе всего к трапу взошла на него возглавляя конвой, стоило Ристелл приблизиться к ним, как пара стоявшая перед ними встала у нее за спиной. Последняя пара инкубов осталась охранять трап.

Канонисса проигнорировала рокировку инкубов и спокойно вошла вслед за ними внутрь. Если она не ошиблась насчет имперских войск, то ей надлежало вернуться к самому первому плану, к игре, которую она уже начинала с Вормасом – тянуть время.

Коридоры Опустошителя не изменились. Темнота едва разгонялась тусклым свечением неоновых панелей, не было только отсветов сварочных аппаратов и распутных ведьм в каютах. Но Опустошитель все же жил своей жизнью, словно еще один варп-монстр.

Инкубы вели Ристелл знакомой дорогой к походной лаборатории Вормаса.

Вероятнее всего если бы она выдала себя раньше, ее бы вместе с остальными рабами отправили на галеры, конечно если только Вормас не захотел бы испытать на ней весь букет своего пыточного мастерства. Сейчас вместо армии темных, ее окружали лишь четверо инкубов.

Ристелл пыталась одновременно придумать способ задержать Вормаса и не выдать своих мыслей стражам. Похоже гомункул лишь убедившись в смерти Реоса отдал приказ отправить рабов на галеры и… Внезапно девушка осознала еще один элемент заговора Вормаса. Архонт отдал приказ о сборе войск вичеру Агатану, но тот похоже отправился прямиком к гомункулу и все то время, что Вормас ждал гибели Реоса, войска простаивали и теперь гомункул спешно готовит их к маршброску к вратам Зетар. Поэтому погрузка рабов началась лишь недавно и поэтому главный лагерь почти весь переместился к галерам.

Но если Вормас в спешке готовит войска к выходу, может он и не отслеживал передвижения Ристелл? Он должен быть сейчас в своей лаборатории руководить погрузкой или охранять Сердце Мира, которое наверняка храниться именно там. Или он поручил это Агатану?

- Где Вормас? – Ристелл обращалась к спинам инкубов впереди, но ответа не последовало, а через пару минут конвой вывел ее к знакомой двустворчатой двери, которую сложно ожидать на корабле.

Створки открылись без постороннего воздействия, выпуская в коридор запах варпа.

- Привет, сладенькая.

Приняв излюбленную соблазнительную позу, на столе Вормаса сидела Длекари. Самого гомункула, как и ожидала Ристелл, в зале не было.

- У тебя наверно много вопросов, - Ведьма соскочила со стола и потянулась, словно выбравшись из сладкой дремы, - Вы свободны, мальчики.

Инкубы вышли из зала и заняли посты возле дверей.

Ристелл осмотрела лабораторию и ее сердце дрогнуло, когда она увидела разросшиеся язвы на телах ее сестер, все так же запертых в колбах с реагентами.

- Я бы хотела обсудить их с Вормасом, а не с его подстилкой.

- Все такая же дикая! – Прошипев сквозь зубы, Длекари подскочила к Ристелл, сохранявшей почти равнодушное спокойствие к ярости ведьмы.

Когти суккубы замерли у самого лица канониссы, помедлив мгновение, она все же сдержала свой гнев и вновь обратила взгляд к ногтям, словно озабоченная своим маникюром.

- Боюсь у тебя не выйдет. Вормас занят более важными делами.

По лицу Длекари расплылась довольная ухмылка, когда она принялась рассматривать Арлин. Самую юную из сестер уже сложно было узнать. По ее лицу расползлись рубцы, а растворившиеся от реагента губы открывали потрескавшийся ряд зу-бов.

- Ему была нужна информация о второй части ключа, - Ристелл решила забросить крючок, что бы узнать больше и в надежде избавить сестру от оскверняющего взгляда ведьмы.

- О…

Длекари вальяжно прошла к столу и оперлась на него:

- Все, что ты хочешь ему сказать, ты можешь сказать мне.

Она подтолкнула ногой стул:

- Ты выглядишь ужасно, присядь.

Ристелл была знакома с подобной игрой на нервах, когда каждое слово и жест были подобны выпадам меча. Она понимала, что в отличие от Вормаса, с которым стоит говорить с позиции рациональных фактов или в отличие от Архонта, которому она могла довериться, с Длекари надлежало сражаться гораздо тоньше, словно на шпагах. Укол за уколом.

Девушка старалась не смотреть на запертых сестер. Она спокойно прошла к столу и села напротив ведьмы, все так же легкомысленно улыбающейся.

- Ты выбрала сложный путь, чтобы добраться сюда, - Ведьма села на стул Вормаса и так же как и он подперла подбородок тонкими пальцами.

- Твои друзья постарались, - Ристелл слегка повела головой в сторону двери, за которой стояли инкубы, отправившие ее в портал, прикрывая своего нового Повелителя.