Кровь Олимпа (ЛП)

Уилл Солас не говорил с Нико после произошедшего у онагра. Большую часть своего времени он проводил в лазарете, время от времени бегая по лагерю за дополнительными медпрепаратами и проведывая тяжелораненых полубогов. При виде его сын Аида чувствовал странный прилив меланхолии. Не исключено, что теперь Уилл считал Нико монстром — ведь он с легкостью позволил Октавиану запустить себя в космос.

Римляне обосновались у земляничных полей, где настояли на построении своего обычного полевого лагеря. Греки помогли им построить земляные стены и выкопать траншеи. Это было странно и клево одновременно. Дакота распивал Кул-Эйд с детьми из домика Диониса. Дети Гермеса и Меркурия смеялись, делились историями и нагло воровали вещи у всех подряд. Рейна, Аннабет и Пайпер стали неразделимы — ходили втроем по лагерю и следили за процессом его восстановления. Хирон, сопровождаемый Фрэнком и Хейзел, навестил римлян и похвалил их за храбрость.

К вечеру общее настроение более-менее поднялось. Впервые столовая была забита до отвала. Римлян приветствовали как старых друзей. Сияющий тренер Хедж знакомил полубогов со своим новоиспеченным малышом: «Эй, хочешь познакомиться с Чаком? Это мой мальчик, Чак!».

Дочери Афины и Афродиты охали да ахали над оживленным маленьким сатиром, который размахивал пухлыми кулачками, пинался крохотными копытцами и блеял: «Бе-е-е! Бе-е-е!».

Кларисса, ставшая крестной ребенка, ходила за тренером по пятам, словно телохранитель, и время от времени бормотала: «Ладно, ладно. Отстаньте уже от ребенка».

Когда все собрались, Хирон вышел вперед и поднял кубок.

— Что нас не убивает, — сказал он, — то делает сильнее. Сегодня мы благодарим богов за нашу победу. За богов!

Полубоги присоединились к тосту без особого энтузиазма; их можно было понять: «Мы снова спасли богов, а теперь должны еще и благодарить их?».

Затем Хирон добавил:

— И за новых друзей!

— ЗА НОВЫХ ДРУЗЕЙ!

Сотни голосов эхом пронеслись по холмам.

У костра все поглядывали на звезды, будто ожидали внезапного возвращения Лео Вальдеса. Вот сейчас он заявится сюда на металлическом драконе Фестусе и зайдется своими банальными шутками. К сожалению, этого не произошло.

После нескольких песен Рейну и Фрэнка вызвали вперед. Им громогласно аплодировали как греческие, так и римские полубоги. Афина Парфенос, стоявшая на Холме Полукровок, засияла еще ярче, словно сигнализируя: «Эти дети мне по душе».

— Завтра, — сказала Рейна, — римляне возвращаются домой. Мы ценим ваше гостеприимство, учитывая то, что мы вас чуть не убили…

— Тебя саму едва не прикончили, — добавила Аннабет.

— Замолчи, Чейз.

— О-у-у! — хором провыла толпа. Потом все рассмеялись и задурачились. Даже Нико не смог сдержать улыбки.

— Так или иначе, — взял слово Фрэнк, — мы с Рейной согласны в том, что это знаменует новую эру дружбы между нашими лагерями.

Рейна похлопала его по спине.

— Это верно. На протяжении сотен лет боги пытались разделить нас, чтобы мы не сражались друг с другом. Но есть и другая, лучшая разновидность мира — взаимопомощь.

Пайпер встала с места.

— Ты уверена, что твоя мама — богиня войны?

— Да, МакЛин, — ответила Рейна. — Я все еще намереваюсь поучаствовать во множестве сражений. Но с этих пор мы будем сражаться вместе!

Толпа взорвалась радостными криками.

Чжан поднял руку, прося тишины.

— Вам всегда рады в Лагере Юпитера. Мы с Хироном пришли к следующему соглашению: между лагерями будет совершаться обмен — посещения по выходным, программы тренировок и, разумеется, неотложная помощь при потребности…

— А вечеринки? — спросил Дакота.

— Точно-точно! — поддержал его Коннор Стоул.

Рейна распростерла руки в стороны.

— Это само собой. Ведь мы, римляне, и придумали вечеринки.

Прогремело еще одно протяженное «о-у-у!».

— Поэтому, спасибо вам, — завершила речь Рейна. — Всем вам. Оба лагеря могли пойти по тропе войны и ненависти. Вместо этого мы обрели дружбу и поддержку.

После она сделала нечто неожиданное, что больше походило на приятный сон.

Дочь Беллоны подошла к Нико, который, как обычно, стоял в тени, схватила его за руку и аккуратно вытянула на свет костра.

— У нас был один дом, — сказала она. — Теперь мы обрели второй.

С этими словами Рейна заключила Нико в крепкие объятия, и толпа одобрительно заревела. Впервые сын Аида не захотел отстраняться. Он уткнулся носом в ее плечо и усиленно заморгал, пытаясь прогнать непрошенные слезы.

ГЛАВА 55. НИКО

Ту ночь Нико провел в домике Аида.

Он не особо любил это место и вовсе не горел желанием здесь ночевать, однако присутствие сестры заставило его передумать. С ней было весело и уютно — пускай он и оставался тут лишь на несколько дней, а Хейзел настояла прикрыть свою часть комнаты простынями для какого-никакого личного пространства, что делало помещение похожим на зону карантина. 

Незадолго до комендантского часа пришел Фрэнк, и несколько минут они с Хейзел тихо о чем-то беседовали.

Сын Аида старался не обращать на них внимания. Он разлегся на своей койке а-ля саркофаг — остов из красного дерева, латунные вставки, кроваво-красные бархатные подушки и одеяла. При построении домика Нико отсутствовал, так что… нет, эти койки были не его идеей. Судя по всему, здешние дизайнеры принимали детей Аида за вампиров, а не за полубогов.

Наконец, Фрэнк постучал по стене рядом с кроватью Нико.

Сын Аида обернулся на стук. Чжан теперь казался таким высоким, таким… римлянином.

— Слушай, — сказал Фрэнк. — Утром мы покидаем лагерь. Я просто хотел поблагодарить тебя.

Нико присел.

— Ты и сам отлично поработал, Фрэнк. Для меня было честью сражаться с тобой.

Фрэнк улыбнулся.

— Честно говоря, я удивлен, что вообще выжил. Вся эта какофония с волшебной деревяшкой…

Нико кивнул. Хейзел как-то рассказывала, что жизнь Фрэнка зависела от маленького кусочка дерева. Хорошо, что теперь сын Марса мог свободно говорить на эту тему. 

— Будущее я не предсказываю, — ответил Нико. — Но чувствую, когда те или иные люди близки к смерти. Ты к ним не относишься. Я точно не знаю, когда сгорит твоя деревяшка. В конце концов, все мы однажды выгорим. Но с тобой это случится нескоро, претор Чжан. У вас с Хейзел впереди еще множество приключений. Ваша история только начинается. Так что береги мою сестру, ладно?

Хейзел подошла к Фрэнку сзади и взяла его за руку.

— Нико, ты ведь не угрожаешь моему парню?

Эти двое были отличной парой; Нико искренне радовался за них. Однако в то же время в его сердце отдавалась странная, призрачная боль, словно от старой военной раны, которая давала о себе знать в плохую погоду.

— Зачем мне ему угрожать? — спросил Нико. — Фрэнк — хороший парень. Или медведь. Или бульдог. Ну или…

— Ох, да ладно тебе, — рассмеялась Хейзел и поцеловала Фрэнка. — Увидимся утром.

— Ага, — подтвердил Чжан. — Нико… ты уверен, что не хочешь отправиться с нами? В Новом Риме тебе всегда рады.

— Спасибо, претор. Рейна предложила мне то же самое, и мой ответ неизменен: нет, не хочу.

— Тогда, надеюсь, мы еще увидимся?

— А как же, — пообещал Нико, — я ведь буду мальчишкой с корзинкой цветов у вас на свадьбе, верно?

— Э-э… — Фрэнк смутился, прочистил горло и пошаркал на выход, врезавшись по пути в дверной косяк.

Хейзел скрестила руки на груди.

— Обязательно было дразнить его по этому поводу?

Она присела на койку Нико. Какое-то время они просто сидели молча, наслаждаясь уютной тишиной… брат и сестра, дети прошлого, дети Подземного мира.

— Я буду скучать по тебе, — наконец сказал Нико.

Хейзел села поближе и положила голову ему на плечо.

— Я тоже, старший братец. Буду ждать тебя в гости.

Сын Аида постучал по новому офицерскому значку, блестевшему у нее на куртке.