Стальная 3 (СИ)

  -- Ясно.

   Сосредотачиваю взгляд на хранителе снов.

  -- Я беспокоилась.

  -- Когда я умер, - повернув голову, Один смотрит на озеро, - то вернулся сюда. Но... Но не смог стать прежним. Ты полностью изменила меня.

  -- Мне жаль, - вздыхаю я.

  -- Нет, - качает головой, - Так и должно быть. Я ни о чем не жалею.

  -- Но если бы ни я...

  -- Если бы ни ты, я никогда бы не посетил другие миры и не узнал, что жизнь может быть такой интересной. И я прошу тебя, - Один берет мою безвольную руку двумя пальцами, - позволь мне снова стать твоей тенью.

  -- Если таково твое желание, - с трудом удерживаю голову, чтобы она не запрокинулась назад, смотрю ему в лицо, - пусть так и будет.

  -- Я не подведу.

  -- Я знаю.

   Мой голос становится тише. Веки тяжелеют. Стремительно проваливаваюсь во тьму, но еще слышу его тихое:

  -- С возвращением.

***

   Из разговора в библиотеке:

  -- Мы должны ее встретить.

  -- Как? Мы ведь даже не знаем, где она!

  -- Мы знаем. Она в пещере Скорби.

  -- То-то и оно. Как мы туда попадет? В прошлый раз Лассаиндиара с Ниной связывали браслеты. Теперь связи нет.

  -- Тогда как она узнает, что мы здесь?

  -- Идда уверена, что она знает.

  -- Откуда?

  -- Представления не имею! Но если Нина не вернется в ближайшие сутки, попытаюсь найти ее своими силами.

  -- Ты не можешь!

  -- Почему это?

  -- Это слишком опасно.

  -- Опаснее, чем Зайрайс с ее чудо-зельями? Все-таки я согласен с Ниной. Твоя кормилица настоящая гадюка.

  -- Не называй ее так.

  -- Прости, Фран, но я согласен с Хросом. Твоя кормилица - хуже саданской гарпии. Мне не нравится, как она отзывается о Нине. Предупреждаю, если она продолжит...

  -- Успокойся, Лель. Мне самому не по душе нападки Зайрайс, но это не знаечит, что я позволю вам двоим оскорблять ее в моем присутствии. Она дорогая мне глирита... Несмотря на все ее странности.

  -- Будь осторожен Фран. Как уже показала практика, твоя кормилица ни перед чем не остановится, лишь бы вычеркнуть Нину из твоего сердца.

  -- Я этого не допущу.

  -- Посмотрим. На, вот, выпей. Это частично нейтрализует действие ее последнего шедевра.

  -- ???

  -- Сонное зелье. Она сдобрила им тесто для булочек. Сегодня будем спать, как убитые.

  -- Вот, проклятье!

***

   Ночь. Парадная лестница резиденции ис-сира Франчиаса. Шесть безмолвных теней стремительно движутся на второй этаж, передвигаясь так тихо, как если бы эти шестеро действительно были тенями. Ни шороха ткни, ни скрипа кожаной обуви, ни звука дыхания.

   Они уверены, что никто не заметит их вторжения на территорию поместья. Единственный недремлющий страж, одурманен, связан и брошен в густые кусты акайи. Тоже случилось с верным слугой ис-сира, который вышел проверить, не послышалась ли ему возня у самых ворот поместья.

   Но они и не подозревают, что давно стали объектом пристального наблюдения горящих алых глаз из прорезей уродливой черной маски. Они думают, что просчитали все, но в этом и заключается ошибка - все просчитать невозможно.

   Они целенаправленно идут к покоям ис-сира, не замечая того, как за ними следом движется хрупкая фигурка с ног до головы закутанная в черный плащ. Ее движения легки и безмятежны, словно она вышла прогуляться, а не преследует тех, кто вознамерился, наконец, покончить с ис-сиром-бастардом.

   Ничто не выдает ее беспокойства, только рубиновые глаза из прорезей маски в азартном предвкушении разгораются все ярче, а руки сильнее сжимают рукояти парных клинков. Тонкие лезвия тускло светятся в кромешной тьме коридоров, но их красный отсвет едва различим, и потому нет нужды их прятать.

   Шестеро - слишком много для боя в замкнутом помещении. Слишком много, чтобы справиться за раз и не поднять шум. Фигурка замирает, позволяя двоим войти в кабинет. Осталось четверо. Уже проще.

   Скользнув вперед, тонкая фигурка, пригибается, и подрезает двум подколенные мышцы и связки, после чего отточенным движением, иначе перехватив рукояти клинков, рубит головы. Секундное замешательство наемников не останавливает движение, и вот они падаю лицом вниз распоротые от низа живота до грудины. Нечеловеческая реакция, спасает от удара с боку, когда почувствовав неладное, из кабинета выскакивает еще один. Меч наемника режет толстую ткань плаща, но, как будто, так и было задумано с самого начала, фигура молниеносно скидывает плащ, резким круговым движением обматывая его вокруг лезвия, легко выдергивает меч из рук мужчины. Лишившись меча, наемник выхватывает припрятанный короткий клинок. Незнакомка в маске, отступает. Наемник следует за ней, но в какое-то мгновение теряет ее из виду. Резкая пронзительная боль застает мужчину тогда, когда он оборачивается, чтобы предупредить товарища о непредвиденной ситуации, но не успевает, и падает на пол уже мертвым.

   Войдя в кабинет, таинственная личность не без удовольствия отметила, что привлеченный звуком борьбы, наемник не успел завершить свою миссию, а настороженно замер у двери в спальню ис-сира, откуда доносились слабое шипение и негромкий храп.

  -- Кто ты? - ошеломленно прошептал убийца.

   Однако ответа на свой вопрос он и не получил. Одним плавным движением красноглазая личность перенеслась через комнату, точным ударом оборвала его жизнь.

   Вот и все. Личность в маске брезгливо обтерла клинки. Слишком просто. Но грех жаловаться, были бы они глиртами, драконами или, хотя бы темными эльвафами, еще не известно, чем бы все закончилось. А так, всего лишь полукровки, с изрядной долей человеческой крови.

   Заглянув в спальню, незнакомка приблизилась к огромной кровати, которая занимала добрую половину всего помещения, и, увидев спящего ис-сира, чьи распущенные темные волосы разметались по подушке, издала короткий смешок, подивившись, насколько мило тот может выглядеть, когда его ничто не беспокоит. Жесткие волевые черты разглажены, губы кривятся в довольной улыбке - ему явно снится что-то хорошее.

   Незнакомка сняла маску и положила ее рядом с собой. Она протянула руку и коснулась его волос.

  -- Шини, - прошипел он во сне, и, повернувшись, накрыл ее руку своей теплой ладонью, - Моя.

   Рубиновые глаза, в последний раз вспыхнув, изменили цвет, став зеленовато-желтыми. Молодая женщина облегченно засмеялась.

  -- Да, мой хороший. Это я. Твоя шини.

***

   Чувствуя себя героиней любимого французского многосерийного фильма про Анжелику, а точнее героем, так как пришлось исполнить роль ее горячо любимого мужа - Жофре, в сцене, когда он тайно навещает ее, и тем самым спасает ей жизнь, я позволила себе еще немного полюбоваться своим спящим мужчиной. Сон его был невероятно крепким, что, когда тяжелая маска, соскользнув с шелковых простыней, с грохотом упала на пол, он не проснулся. Это навело на мысль, что его чем-то опоили, и, принюхавшись, уловила тонкий аромат сакстии, травы, которую Ариса использовала для борьбы своей с бессонницей. Сама по себе трава не вредна, но сон после ее приема необычайно крепок.

   С одной стороны крепкий сон полезен, но с другой - ему грозила опасность, и мое сердце болезненно сжалось при одной только мысли, что я могла потерять его. Что обязательно случилось бы, если бы я, все еще ощущая тупую боль после первой трансформации, не попросила бы ифсирит создать портал до поместья Франчиаса. И, несмотря на то, что была предупреждена, по поводу того, что какое-то время буду находиться в подвешенном состоянии, рискуя потеряться в вампирьей сущности, полностью изменилась, позволив Красноглазой действовать по ситуации, зная наверняка, что очнувшись, буду в ужасе от того, что она натворила.

   О, да, выходя из спальни, а потом и из кабинета Франчиаса, при виде заколотых, обезглавленных и распоротых трупов, меня едва не стошнило. Подавив рвотный позыв, и стараясь не наступать на лужи крови, я поспешила в сад, где среди кустов акайи лежали связанные глирты. Освободив обоих, я решила привести в чувство только одного.