Благими намерениями вымощена дорога в ад (СИ)

Темный Император вернулся в свой кабинет, где наконец-то смог нормально поесть. Он с отчаянием посмотрел на ксей, но даже не рискнул взять его в руки, понимая, что тогда уже точно не сможет удержаться от искушения отправить вызов Аните и… Мужчина вздохнул и перевел взгляд на стремительно темнеющее небо — у него еще оставалось одно очень важное дело. Такеши решительно встал, шагнул к двери, а потом вдруг резко развернулся, размытым движением подхватил ксей, дематериализовал его и лишь затем покинул свои покои.

Когда Темный Император тихо проскользнул в спальню, Амизи безмятежно спала в шезлонге на небольшой террасе. Он несколько мгновений просто любовался красотой девушки, выглядевшей сейчас такой юной и ранимой, что ему даже стало жалко ее будить. Он уже хотел уйти, когда она открыла глаза, которые мгновенно наполнились страхом и паникой, едва стоило ей его увидеть. Девушка задрожала и буквально сжалась в комок, отчаянно пытаясь скрыться от пронзительного взора алых глаз своего хозяина.

— Амизи, как ты сегодня? — его голос был мягок и нежен, а сам он присел на край ее шезлонга и чуть не выругался — стоило ему только приблизиться к ней, как ее начала колотить крупная дрожь. — Амизи, — он едва ощутимо дотронулся до ее руки, и она чуть не слетела на пол, а в ее широко распахнутых глазах поселился ужас.

Такеши понял, что она панически боится мужских прикосновений, и на миг пожалел, что был снисходителен к заговорщикам, а не заставил их пройти через все круги ада за то, что они сделали с беззащитной девушкой. Он закрыл глаза, собираясь с силами, а потом порывисто встал, подхватил на руки, отчаянно отбивающуюся наложницу и понес ее в комнату.

— Не надо… — из ее красивых глаз текли слезы, когда он осторожно посадил ее на край кровати, а сам склонился снять домашние туфельки.

— Ничего не бойся, — шепнул он, аккуратно стирая слезы с ее щечек.

Головокружительная улыбка, едва ощутимый поцелуй, и вот он уже медленно и осторожно снимает с нее обувь, его сильные пальцы мягко ласкают ее щиколотки, осторожно поднимаются вверх… а в это время его потемневшие глаза манят, соблазняют, обещают рай…

Его осторожные и в то же время такие чувственные прикосновения медленно наполняют ее негой, потихоньку становятся все откровеннее, как и легчайшие поцелуи, от которых она больше не вздрагивает, а наоборот начинает тянуться за ними. Как же он нежен с ней сегодня, как осторожен… Амизи вспоминает, что также нежен с ней был когда-то давно Рэм, до того как она выдала его, и слезы вновь начинают течь из ее глаз.

— Шерити, — его голос подобен шелку, — я причинил тебе боль? — он напряженно вглядывается в ее лицо — такой красивый, запредельно красивый и такой невероятно нежный, а она не догадывалась, что он может быть таким.

— Нет, — ответ непроизвольно слетает с губ девушки, и она несмело касается кончиками пальцев его лица, заворожено дотрагивается до губ, чувствуя, как они изгибаются в улыбке. — Ты так нежен.

— Тебе нравится? — обжигающий шепот, и он стирает легкими поцелуями следы слез.

— Да, — ее тихий выдох-стон.

— Я рад, — осторожный дразнящий поцелуй, разжигающий огонь в ее венах, умелые прикосновения длинных пальцев, от которых перехватывает дыхание и сердце начинает биться пойманной птицей…

Больше нет страха, напряжения и ожидания боли, есть только он, безграничная нежность его прикосновений и поцелуев и… невероятное, сказочное удовольствие.

Ее тихие стоны звучат музыкой для него, она больше не скована и не вздрагивает от его прикосновений, наоборот Амизи отвечает на каждое его движение. Пусть он не смог защитить ее, но в его силах стереть из ее памяти грубые прикосновения, заменить их нежностью и лаской, уничтожить страх перед мужскими прикосновениями, заставить вновь чувствовать огонь желания.

Он обращался с ней так, как будто она была сокровищем, осторожно и бережно, но в то же время уверенно и целеустремленно. Опьяненная им, она не заметила, когда он снял с нее одежду, мягко отстранился и с искушающей улыбкой сдернул и отшвырнул в сторону рубашку. А затем она потерялась в его изысканных ласках, забылась в его нежности, трепетности прикосновений, легкости поцелуев…

Амизи уснула со счастливой улыбкой на губах, и Такеши некоторое время просто наблюдал за ней, потом легонько провел кончиками пальцев по ее обнаженному плечу, от чего она выгнулась как кошка и довольно вздохнула. Мужчина улыбнулся — ему удалось помочь ей преодолеть страх перед мужскими прикосновениями. Он встал, подобрал с пола свою рубашку и тихонько вышел на террасу.

Прохладный ветер немного остудил его кожу, принося с собой облегчение. Темный Император усмехнулся — впервые он отказался брать то, что ему так настойчиво предлагали из-за одной только мысли о другой, другой, которая может даже никогда не стать его. Он набросил рубашку, опустился в шезлонг и материализовал ксей. Пусть было уже поздно, да и вызывать ее было неправильно, но он не смог удержаться. Пальцы запорхали над экраном, вызывая Аниту.

— Да, — ответил ему ее сонный голос, и на экране появилась картинка, от которой он буквально задохнулся.

Она была в постели: длинные золотисто-рыжие волосы рассыпались по плечам в живописном беспорядке, черный атлас постельного белья подчеркивал белизну кожи, одной рукой девушка небрежно придерживала на груди простыню, а второй явно удерживала ксей. Его сердце пропустило удар от одной только мысли, что она спала обнаженной.

— Шигео, — Анита удивленно моргнула и уставилась на полуодетого мужчину, появившегося на мониторе ксея — распахнутая на груди рубашка позволяла в деталях рассмотреть игру литых мышц, когда он резко сел в шезлонге, где до этого явно отдыхал. — Ошибочный вызов? — она иронично выгнула бровь, прекрасно понимая, что на таком как у него ксее невозможно сделать ошибочный вызов.

— Нет, — он покачал головой и соблазнительно улыбнулся, — не смог удержаться, слишком сильно хотел увидеть тебя, Анита.

— Вот как, — его честность импонировала ей, и она закусила губу, чтобы не улыбнуться ему в ответ. — А почему так поздно?

— Я был немного занят, — он слегка смутился и рассеянно провел рукой по волосам, от чего рубашка еще сильнее распахнулась, и девушка заметила многочисленные свежие раны, часть из которых была еще не долечена. Она подняла встревоженный взгляд на его лицо и недоуменно нахмурилась при виде свежего синяка у него на челюсти, ранее скрытого под волосами.

— Почему ты не в кровати? — непроизвольно вырвалось у нее. — А еще лучше в регенераторе. Откуда у тебя столько ран?

— Какая любопытная, — его смех буквально физически скользнул по ее коже, неуловимо лаская. — Предлагаю сделку — вопрос за вопрос. Согласна, эмуншер?

— Согласна, — она склонила голову к плечу и улыбнулась. — Отвечай.

— На какой вопрос, шерити? — он снова растянулся в шезлонге.

— Откуда у тебя столько ран?

— Тебе рассказывать о каждой? — лукавая улыбка украсила его чувственные губы.

— Шигео, — она покачала головой и фыркнула — он явно флиртовал с ней, — ты прекрасно понял мой вопрос. Я говорила про недолеченные раны.

— Это было нападение фоморов, Анита, — мужчина ответил легко и ослепительно улыбнулся. — Теперь моя очередь.

— Спрашивай.

— Ты ответишь на любой вопрос?

— Да, — ответила девушка, и ее глаза хитро сверкнули. — Моя очередь.

— Что? Почему это? — Такеши уже начал понимать, что она его провела, поэтому просто рассмеялся и шутливо погрозил ей пальцем. — Это было нечестно, эмуншер. И больше я на такое не поведусь. Задавай вопрос.

— Почему ты не в регенераторе? — она серьезно заглянула в его глаза.

— Мне пришлось раньше выйти…

— Почему?

— Дела того требовали, шерити.

— А откуда у тебя синяк? — все не унималась девушка.

— Небольшой спарринг, — он дотронулся до челюсти и пожал плечами.

— Спарринг? В настолько израненном состоянии? Зачем?

— Да, спарринг. Мне бывало и хуже, так что не стоит переживать, я прекрасно отдавал себе отчет в том, что делаю. Зачем? — переспросил он, неопределенно так хмыкнул и ответил: — Нужно было кое-кому мозги на место поставить. И между нами, я сознательно подставился.