Драконы Повелительницы Небес

Раггарт нахмурился, услышав шум. Стурм сгреб Тассельхофа и поставил его перед собой, откуда все было хорошо видно, намереваясь крепко его держать, поскольку Светлый Меч видел, что пальчики кендера зашевелились от нетерпения.

— Давным-давно, когда мир был только сотворен, — повел Раггарт свою речь, — наш народ жил далеко отсюда, в земле, опаленной яростным молодым солнцем. Там не хватало воды и пищи, и многие умерли. В конце концов терпение вождя истощилось. Он упросил Богов о помощи, и ему ответил Бог-Рыбак. Ему была известна страна, где водились в изобилии рыба и мохнатые животные. Он обещал указать нашему народу дорогу туда, поскольку боялся, что иначе эту землю захватят злые создания. Лето в этой стране было коротким, а зима суровой и долгой. Это была страна зимы, страна снега и льда.

Вождь и его народ, изнуренные палящим солнцем и постоянным голодом, согласились переселиться, Бог-Рыбак сделал для них теплые одежды и научил выживать в течение долгой зимы. Затем он поднял их на своей ладони и перенес в Ледяной Предел. Напоследок Бог открыл им секрет, как изготавливать оружие изо льда.

Даже когда Боги, в своем праведном гневе, отвернулись от людей, те, кто терпеливо ожидал их возвращения, продолжали делать это оружие, на котором по-прежнему было благословение, и это укрепляло веру.

Существует традиция: накануне битвы жрец, изготавливающий его, заглядывает в сердце каждого и выбирает того, у кого достаточно отваги и мужества, мудрости и знаний, чтобы стать великим воителем. Такому человеку Боги вручают дар — ледяной топор.

Воины выстроились в ряд, и Харальд жестом пригласил своих гостей присоединиться к остальным.

Флинт нахмурился и покачал головой.

— Звонкая сталь достаточно хороша для Реоркса, а значит, и для меня, — произнес он и поспешно добавил: — Не в обиду будет сказано тебе и твоему Богу.

Раггарт улыбнулся и кивнул. Лорана не встала в ряд вместе с остальными. Она осталась стоять за спинами Флинта и Элистана. Стурм и Гилтанас заняли свои места в ряду воинов. Светлому Мечу приходилось все время приглядывать за Тасом. Дерек, Бриан и Эран стояли в самом конце.

Раггарт с завернутым в шкуру топором прошел вдоль ряда воинов, мимо Гилтанаса и Стурма, державшего Тассельхофа, — сверкающее оружие проплыло мимо носа кендера, к величайшему его разочарованию. Тас все же умудрился дотронуться до него.

— Ой! — воскликнул кендер, отдергивая руку. — Я обжегся об лед! — радостно закричал он. — Посмотри, Стурм. Вот ожог! Как такое может быть?!

Но Светлый Меч шикнул на него. Раггарт направился к рыцарям.

— Что я буду делать с ледяным топором? — раздраженно пробормотал Дерек. — Полагаю, что мне все же придется его принять. Иначе они будут оскорблены. Я все еще надеюсь убедить вождя последовать моему плану.

Раггарт прошел мимо Эрана, который с любопытством взглянул на оружие и почтил его глотком из своей фляги, мимо Бриана — и направился к Дереку, но и его миновал.

Раггарт остановился, нахмурившись. Он огляделся, и его лицо просветлело. Повернувшись спиной к ряду воинов, он направился к Лоране и с поклоном протянул ей топор.

— Это ошибка! — удивленно воскликнула эльфийка.

— Я вижу высокую башню, синего дракона и сверкающее серебряное копье, чье сияние померкло от великого горя, — сказал Раггарт. — Я вижу: одно Око разбито, а другое обагрено кровью злодея. Я вижу золотые доспехи, горящие в битве, словно сигнальный огонь. Боги выбрали тебя, прими их дар. — С этими словами жрец протянул ей топор.

Лорана смотрела на своих друзей, словно спрашивая, как ей быть. Стурм ободряюще улыбнулся и кивнул. Гилтанас нахмурился и покачал головой. Эльфийские женщины обучаются воинскому искусству наравне с мужчинами. Но в сражениях участвуют лишь в самых крайних случаях. И уж никогда эльфийка не ведет в бой мужчин!

— Бери, Лорана! — радостно выкрикнул Тассельхоф. — Только будь осторожна. Я обжегся. Вот, посмотри на мои пальцы!

— Топор сделан искусно, — сказал Флинт, окинув оружие взглядом знатока. — Возьми его, девочка. Прочувствуй хорошенько.

Щеки Лораны вспыхнули.

— Прости, Раггарт. Это действительно большая честь. Но у меня возникло странное чувство. Я боюсь, что, взяв его, я вытяну свой жребий.

— Может, так и есть, — согласился Раггарт.

— Но я не хочу, — возразила Лорана.

— Все мы ищем свою судьбу, дитя, но, в конце концов, судьба находит нас.

Эльфийка все еще сомневалась.

— Если нам нужны были доказательства, что этот старик сумасшедший, то мы их получили, — пробормотал Дерек, обращаясь к Бриану.

Он говорил на соламнийском, почти шепотом, но Лорана услышала и поняла значение его слов. Ее губы сжались, на лице появилось выражение решимости. Девушка протянула руку, немного боясь, что ледяной холод обожжет ей ладонь, и, взяв топор, подняла его с мехового ложа.

Сделав это, Лорана сразу же успокоилась — она держала оружие с легкостью, а ледяное топорище было не холоднее эфеса стального меча. Эльфийка поднесла топор к свету, восхищаясь его красотой. Он был вырезан из наипрозрачнейшего льда, его форма поражала простотой и совершенством.

Оружие казалось большим и тяжелым, друзья Лораны даже вздрогнули, ожидая, что она уронит его или не сможет с ним совладать. Но к их удивлению, топорище оказалась как раз ей по руке.

— Такое впечатление, что он был сделан для меня, — сказала Лорана с восхищением.

Раггарт кивнул так, словно в этом не было ничего необыкновенного. Он дал указания, как обращаться с оружием, предупредив, что ледяной топор следует держать подальше от огня.

— Несмотря на то, что лед, из которого он сделан, благословлен Богами и необыкновенно прочен, все же он тает, хотя и не так быстро, как обычный, — объяснил жрец.

Лорана поблагодарила его, ледяной народ и Богов. Она завернула топор в меховую шкуру и, хотя ее щеки все еще пылали, попросила всех продолжать веселиться. Вновь загрохотали барабаны, когда Бриан, с быстро бьющимся сердцем, поднял руку:

— Я должен кое-что сказать.

Бой барабанов умолк. Эран и Дерек посмотрели на него с удивлением, им обоим было известно, насколько их друг не любит публичных выступлений. Все остальные смотрели на него с симпатией и ждали.

— Я… — Гром вынужден был остановиться, чтобы откашляться. И затем заговорил очень быстро, чтобы поскорее покончить с этим делом: — Среди вас присутствует человек, которого я за наше совместное путешествие успел хорошо узнать. Я был свидетелем его мужественных поступков. Я восхищаюсь его честностью. Потому… — Бриан сделал глубокий вдох, предвидя реакцию друзей, — я произвожу Стурма Светлого Меча, сына Ангриффа Светлого Меча, в свои оруженосцы.

Щеки Грома вспыхнули. Кровь застучала в ушах. Он едва расслышал хлопки членов племени, которые понятия не имели, что это означает. Наконец он осмелился поднять голову. Лорана, сидевшая рядом с ним, радостно хлопала в ладоши. Гилтанас сыграл на флейте торжественную мелодию. Краска прилила к щекам Стурма. Его глаза сияли в свете костра.

— Ты уверен в этом, мой господин? — тихо спросил Стурм.

Он устремил выразительный взгляд на Дерека, чье лицо потемнело от гнева.

— Да, — сказал Бриан, хлопнув Стурма по руке. — Ты сознаешь, чем это для тебя обернется?

Светлый Меч кивнул и отрывисто произнес:

— Да, мой господин. Не могу передать, как много это для меня значит… — Он низко поклонился. — Это высокая честь для меня, я тебя не посрамлю.

Эмоции переполняли Стурма, и он не мог произнести больше ни слова. Флинт и Тассельхоф подошли поздравить его.

Лорана наклонилась к Бриану, чтобы задать ему вопрос:

— Я слышала, ты сказал, что это ему поможет? А как именно? Не слишком ли Стурм стар для того, чтобы быть оруженосцем? Я слышала, что эти обязанности выполняют юноши, которые прислуживают рыцарям.

— Как правило, да, хотя ограничений по возрасту не существует. Некоторые остаются оруженосцами на всю жизнь, довольствуясь этим званием. Как мой оруженосец, Стурм может просить о посвящении в рыцари, чего ему не разрешили бы при иных обстоятельствах.