Полнолуние: закон стаи

— Я знаю, что не принят в стаю, — продолжил он, чуть умерив тон. — Но как можно оставить вожака у врага? Или Тевос для вас ничего не значит — устроите очередное состязание среди тех, кто владеет Даром, изберете нового вожака на его место… Но разве то, что он до сих пор сделал для вас… Разве тот простой факт, что он наш брат, что его там возможно пытают — разве ради этого вы не хотите освободить его?

— Тевос вряд ли еще жив, — заметил Дагмар, пряча взгляд. — Они используют кровь оборотней, чтобы окропить туммимы и продать их в Энгарн.

— Ты не можешь знать, жив он или нет! — возмутился Ялмари.

— Я могу с большой долей уверенности утверждать, что он мертв! — повысил голос князь.

Ялмари воскликнул:

— А как же видение Тевоса? Помните? Неужели никто не помнит?

— Прекрасно помним, — вступил Аран. — Он сказал, что выживет, если пойдет один и погибнет, если пойдет с кем-то. Так что за его смерть должна ответить эта девчонка.

Другие князья одобрительно загудели, и лишь Балор поднял руку, чтобы остановить их:

— Постойте. Тевос сказал не так. Он сказал, что вернется невредимым, если пойдет один, и не видит, что произойдет, если пойдет с кем-то еще. Помните? Он сказал: "Тут темно. Если я пойду один — все будет в порядке, а если с кем-то, то будущее не определено, могу погибнуть и могу выжить. Но совершенно точно буду при смерти". А что если он погибнет из-за того, что мы не решились спасти его?

— Я пытался сказать об этом же… — проговорил Ялмари. В комнате повисла тишина, затем, кашлянув, ее нарушил Аран.

— Нет, это безумие. Мы не сможем захватить замок. У нас нет ни магов, ни священников, которые могут помочь в таком случае.

— Мы сможем, — упрямо внушал принц. — Меня учили этому. Это не так сложно!

— Бред! — воскликнул Аран.

— Сначала выслушайте, — продолжал настаивать Ялмари. — Дайте мне бумагу и перо, я объясню.

Дагмар вышел, чтобы принести то, что требовалось. Вскоре Ялмари склонился над столом.

— Смотрите — это замок Иецера. Я прекрасно его знаю. Нам нужны крепкие разборные деревянные лестницы, покрашенные в черный цвет, длинная веревка, два крепких кола и веревочная лестница…

3 юльйо 5068 года от сотворения Гошты, Западный Энгарн, замок графа Иецера

Загфуран захлопнул дверь своей спальни в замке Иецера и упал на кровать. Его трясло, как в лихорадке и он укрылся одеялом. Сейчас бы растопить огонь в камине пожарче, но это позже, позже. Сейчас не осталось сил даже для того чтобы позвать воинов, невыносимо клонило в сон. И в то же время заснуть он не мог, в памяти всплывали события сегодняшнего дня.

Если бы Загфуран мог предположить, что потерпит столь сокрушительное поражение, никогда бы не стал устраивать эту ловушку. Когда минервалс сообщил, что воины нашли раненого оборотня, Загфуран отчего-то заинтересовался рассказом и решил проверить, что же там произошло. Каким же было его ликование, когда он "прочитал", что сюда приходил никто иной, как особый посланник королевы — принц Ллойд.

Настала пора еще раз поговорить с принцем. Ему необходимо сделать выбор: на стороне света он или на стороне тьмы. Потому что если он не примет сторону Загфурана, стало быть, будет мешать. Если маг убьет принца, Полад станет сговорчивей. Если, конечно, он не послал принца в это опасное путешествие специально, для того чтобы он погиб. Но в таком случае сговорчивей станет королева. Загфуран так хорошо все спланировал, а вышло… Он еще плотнее укутался в плащ. Совсем как тогда, в пещере перед появлением Ялмари.

Маг плотнее закутался в плащ. Костер зажигать не рисковал — у оборотней тонкое обоняние. Если принц почует опасность — ловушка может не сработать.

"Чем мы с герцогом занимаемся? — маг ухмыльнулся. — Я устроил ловушку для энгарнского принца, герцог устроил ловушку для своего врага".

Оборотень, найденный без сознания в дупле дерева и захваченный солдатами, сидел в клетке, обратившись в волка, и злобно сверкал глазами на мага. Разговорами не удостаивал, хотя Загфуран пытался несколько раз пообщаться с ним. Заметно, что в принца пленный не верит. Считает, что тот ни в коем случае не придет его вызволять. Когда поймет, что ошибся, будет уже поздно.

Напротив клетки с оборотнем находилась другая — тоже магическая. Жители там неспокойные, трудно сговорчивые. После общения с ними человек оставался жив, но лучше бы он умер. Загфуран испытал на пленнике силу проклятия гор. Удивительно: пойманный оборотень быстро научился сопротивляться им. Теперь тем более не следовало выпускать живым ни его, ни принца. Может статься, что не на всех оборотней тайное оружие подействует. "Очень интересная раса. В другое время специально занялся бы их изучением, чтобы использовать в своих целях на полную мощность. Нашел бы слабые струны, ниточки, за которые можно дергать. Но сейчас не до этого, к сожалению", — вздохнул минарс. Чем быстрее он найдет Эрвина, тем быстрее Гошта будет покорена и он сможет вернуться в Храм победителем. Но удача госпожа капризная…

Загфуран еще раз посмотрел на оборотня — тот положил голову на лапы. "Как бы не умер. Запах тления принц почувствует сразу и может не зайти в пещеру", — а магу очень нужно, чтобы он вошел…

Все произошло именно так, как ожидал минарс: Ялмари пытался спасти брата, Загфуран еще раз призвал его служить Свету, а тот упустил последний шанс…

В то мгновение, когда он уже точно знал, что победил, откуда-то появился вампир. И пока он защищался, оба оборотня сбежали. Кровосос выпил столько крови, что минарс не смог справиться и с ним — слишком ослабел. Трудно сказать, что бы случилось, если бы он не притворился мертвым. В тот момент у него хватило сил только на это заклинание.

Первый вопрос, который он задал себе, когда очнулся: как здесь оказалась эта тварь? Он лежал на полу пещеры, абсолютно беспомощный и проклинал себя за то, что не убил Ялмари сразу. Прошло около часа, прежде чем он смог подняться. Его шатало от потери крови, он опасался, что и до замка добраться не сможет. Вот когда маг пожалел о том, что пошел на Гошту в одиночку. Это первое наказание за самонадеянность. Надо будет срочно призвать еще минарса из Храма Света. В любом случае он не стал Первым — это звание осталось за Бадиол-Джамалом. Но Загфуран останется главным на Гоште — этого уже никто не изменит.

До замка Иецера он добирался несколько часов, часто отдыхая и молясь, чтобы никто не заметил его: ни враги, ни "друзья". Он не обманывался по поводу истинного отношения герцога к нему. Самое неприятное в их отношениях то, что Тазраш так и не принес обет минервалса — тогда управлять им стало бы намного проще. Теперь же они напоминали двух хищников в яме: кто первый ослабнет, тот и сожрет другого. Тазрашу невозможно доказать, что действия минарса в Энгарне единственно успешные в данной ситуации. Герцог считал себя умным и талантливым полководцем. И когда Загфуран упоминал о том, что Полад с "волками" очень быстро разгромит и самую большую армию Кашшафы, тот начинал скрежетать зубами. Герцог почему-то считал, что захватил пограничный замок, исключительно благодаря мастерству его воинов. В конечном итоге Загфуран стал разговаривать с Тазрашем на языке силы, не прибегая к прочим аргументам. Поэтому сейчас меньше всего хотелось, чтобы герцог узнал, в каком положении оказался маг. Хитрая бестия может воспользоваться этим.

Приблизившись к воротам замка, Загфуран собрал все силы. Он вошел в замок, ни разу не пошатнувшись, и твердым голосом попросил, чтобы его не беспокоили.

Теперь надо немного отдохнуть. Когда пройдет головокружение, вызванное потерей крови, он попробует найти подходящее заклинание и лекарство, чтобы восстановить силы.

Маг не заметил, как погрузился в дремоту. Сон пришел тяжелый и страшный. В полной темноте кто-то переламывал кости минарсу, будто хотел, чтобы ни одной целой в его теле не осталось. Загфуран стонал, ворочаясь на кровати, пытался выскользнуть из страшных объятий, но ничего не получалось. Тут он сообразил, что это всего лишь кошмар, захотел проснуться, но не смог. Наконец лег на спину и с недоумением стал рассматривать себя. Казалось, кровь внутри бурлила так, что он видел, как она перекатывается под кожей волнами. Одна волна, вдруг стала расти, приближаясь к горлу, но, остановившись на груди раздулась до размера детского меча. Маг протянул руку, чтобы пощупать его, но едва пальцы коснулись горячей кожи, он взорвался, выпуская фонтаны черной вонючей жидкости, которая быстро сформировалась в какую-то тварь. Чудовище навалилось на него всем телом и жадно припало к шее. Маг хрипел и задыхался, твердя себе, что все, что нужно, чтобы избавиться от наваждения — это открыть глаза, но тварь положила лапу на глаза, залепляя их то ли смолой, то ли клеем и сознание померкло.