Правила жестоких игр. Дилогия (СИ)

Секунду спустя парень моргнул, приходя в себя.

– Подарок тебе можно сразу вручать? – Вырываясь, недовольно буркнула я. – Все равно увидел.

– Новые друзья – это чрезвычайно занимательно. Правда, Саша?

Судя по всему, он раскопал в моей голове историю о знакомстве с профессорским помощником. Зная, с какой легкостью Филипп переворачивал даже самые невинные события, я тут же замахала руками:

– Прошу тебя, притормози! Ян не знает номера моего мобильного, тем более адреса!

– О, да! – с сарказмом хмыкнул ведьмак, и в его речи просквозил какой‑то странный, незнакомый акцент. – Это в корне меняет дело.

– Уверена, что украшение прислал твой брат! – Я с отвращением отшвырнула коробочку на кровать, подвеска выпала, растянувшись на длинной цепочке. – Зак не упустит случая поссорить нас.

– Какая ирония, что обычно он добивается своего, – заметил Филипп и, оставляя меня в одиночестве беситься из‑за несправедливых нападок, направился в ванную. – Кстати, – он оглянулся через плечо, – мне не понравился браслет. Можешь подарить его своему новому другу. Какому из них двоих, решай сама.

Небрежные слова словно ударили в солнечное сплетение, и в груди стало так тесно, что дыхание перехватило.

– Филипп, прямо сейчас ты сделал мне очень больно, – тихо произнесла я.

– Извини, – без особого сожаления отозвался тот. – Я думал, что мы всегда говорим правду. Ты тоже никогда мне не лгала и ничего не скрывала. – Он запнулся, сделав вид, будто задумался. – Хотя, нет. Скрывала.

Никогда не замечала в Вестиче столь чудовищной злопамятности! Я‑то полагала, что инцидент с Заккари остался в прошлом!

Ведьмак закрылся в ванной. Вдруг внутри комнатки громыхнуло, словно бы, вымещая гнев, он смахнул с полочки тюбики с кремами и бритвенные принадлежности. Потом что‑то разбилось, ухнуло, и, наконец, зашумела вода. Если душ работал, то оставалась надежда, что парень не разгромил ванную до основания.

Через некоторое время дверь резко распахнулась, выдохнув в коридор теплым паром. Вытирая волосы полотенцем, Филипп вышел. Нарочно обогнув друг друга, чтобы случайно не соприкоснуться, мы осторожно разминулись в коридоре.

– У меня нет времени тебя ждать, – скупо бросил Вестич. – Я уже уезжаю.

Возобновлять дебаты о пошлой безделице не хотелось. Иногда лучше выдержать достойную паузу и избежать грандиозного скандала, чем продолжать мелкую перепалку.

– Хорошо, – бесцветно отозвалась я, мысленно посылая парня к черту на кулички, и улизнула в ванную.

Стоило оглядеться, как на меня напала оторопь. Большое овальное зеркало в пластиковой оправе, висящее над раковиной, покрывал плотный, непрозрачный слой инея. Все бутылочки аккуратно стояли на стеклянной полке, зато крошечные окошки‑зеркала, перемежавшиеся с настенной плиткой, лопнули.

Похоже, ведьмак прятался от собственного отражения! Надо быть слепой, глухой и, к тому же, законченной дурой, чтобы не замечать, как что‑то терзало Филиппа!

Желая, наконец, поговорить по душам, я поспешно выглянула в коридор.

– Ты еще дома?

Ответом послужила тишина. Он ушел.

Отлично! Надеюсь, что одеться хотя бы успел!

Повернувшись обратно к зеркалу, я отшатнулась. На мгновение почудилось, будто у меня съехала крыша. Изморозь полностью исчезла! Не осталось даже подтеков, только моя собственная испуганная физиономия в отражении.

* * *

В учебном корпусе царило затишье. Пара подходила к концу и, сидя на широком подоконнике, я терпеливо дожидалась звонка. Угрюмое настроение не поправила даже пятерка за экзамен, результаты которого вывесили на доске объявлений перед деканатом.

Город накрыла метель. Сильный ветер превращал снегопад в хаотичную круговерть. Крупные хлопья бились в стекло. От рассохшихся рам заметно сквозило. Натянув рукава джемпера до кончиков пальцев, я следила за преподавательской парковкой внизу.

Красная малолитражка нервно дергалась, пытаясь выбраться на дорогу. Машинка тыркалась взад‑вперед и грозила бампером покарябать бок шикарного спортивного БМВ. Мысленно я умоляла неумеху въехать в автомобиль Заккари и злорадно представляла перекошенную гримасу блондина при виде отменной вмятины.

К сожалению, чем закончилась автомобильная драма, узнать не вышло – раздался звонок, и в коридор из аудиторий повалил народ. Из кабинета, где проходили занятия у магистров последнего курса, выбирались гомонящие молодые люди. Когда появился Заккари, то я быстро слезла с подоконника.

– Какая неожиданность, – приближаясь, промурлыкал блондин. – Кого‑то ждешь?

– Угу. – Я вытащила футляр с подвеской из бокового кармана на рюкзаке и протянула ему. – Держи.

Парень немедленно состроил восхищенный вид.

– Ты решила сделать мне сюрприз?

– Я решила вернуть твой сюрприз, – презрительно скривилась я. – Забери. Можешь себя поздравить с победой. Мы с Филиппом поссорились.

– Это, конечно, чрезвычайно приятная новость, но что‑то я не очень понимаю, – улыбаясь мне, как чокнутой, Зак состроил недоуменный вид.

– Хватит кривляться! – проворчала я, по‑прежнему протягивая коробочку. – Мне несложно напомнить, что утром ты прислал эту побрякушку!

– Серьезно? – С брезгливой гримасой Заккари разглядывал футляр.

– Разве я смеюсь?

Вообще‑то, очень сложно источать надменность, когда приходится задирать голову, дабы заглянуть в бесстыжие глаза оппонента.

– А почему ты решила, что это я? – С нахальной ухмылкой Зак сделал ко мне шаг. – Это мог быть твой кудрявый друг, поразительно похожий на мертвеца.

Ведьмак прикрыл меня от снующих студентов, но стоял так близко, что я невольно прислонилась спиной к подоконнику и прижала к животу рюкзак, дабы создать видимость свободного пространства. Искренне хотелось, чтобы Зак перестал ломать комедию, забрал пошлый подарок и, наконец, позволил нам обоим убраться из‑под перекрестных взглядов институтских сплетников.

– Во‑первых, – принялась перечислять я, – ты всегда рад подразнить Филиппа. Во‑вторых, Ян не знает, где я живу, а подвеску доставили ко мне домой.

– И ты моментально предположила, будто тебя одарил именно я? – Если бы блондин стал тонуть в собственном ехидстве, то ему бы не помог ни один спасательный круг. – Во‑первых, я бы никогда не купил подобную безвкусицу в дешевой коробке. – Он послал мне снисходительный взгляд. – Во‑вторых, я бы никогда не подарил украшение девушке, которую кривит от самого вида украшений.

Признаться, красавчик высказывал доводы столь уверено, что я несколько засомневалась в своей правоте и проглотила заготовленную заранее обличительную тираду.

– Ты расстроилась? – усмехнулся блондин, похоже, внутренне корчась от издевательского хохота.

– Ну, раз ее некому вернуть… – Безразлично пожав плечами, я выбросила футляр в урну.

Крышка распахнулась, из коробочки вывалились уродливая подвеска и открытка. Вместо того, что плюхнуться на дно мусорной корзины, где им и было место, они зависли в воздухе. Жемчужина медленно вращалась вокруг своей оси, жгутом заворачивая серебристую цепочку. Я испуганно покосилась на народ в коридоре, но люди не замечали, ни на нас с Заком, ни волшебным образом плавающие, как в невесомости, предметы.

Блондин подхватил открытку и скользнул по ней быстрым взглядом.

– «Будешь моей Валентиной?» – иронично продекламировал он и сморщился. – Прелестно. Мой братец тоже оценил?

В ответ я только презрительно фыркнула.