Glaswen (СИ)

– С духами опасно общаться, – сказал Артур слегка невпопад. Он хотел проверить, насколько Имс поплыл. – С любыми духами. Они все очень коварные. Что духи природы, что духи мертвых…

– Если не вступать с ними в сговор… – рассеянно ответил Имс, так что Артур только головой покачал.

– Духи уж постараются, чтобы ты с ними сговорился, – насмешливо сказал он. – Иначе смысл им вообще с тобой общаться? И оглянуться не успеешь, как ты уже в сетях, Имс.

– Может быть, – вдруг сказал Имс, – не так уж плохо быть зачарованным? Зато мир откроет тебе потайные двери…

– О да, это уж точно! – засмеялся Артур, сам словно бы колокольчиками зазвенел, ничего не мог с собой поделать: так ему стало вдруг весело и зло, и вокруг тут же зашептались, забормотали, даже где-то заскулили, а на улице ветер резко сорвал с дерева толстенную липовую ветвь и ударил ей в окно, как тараном, – стекло жалобно крякнуло, едва выдержав такую силу. – Откроются двери, тебе уже почти открылись, Имс. Ты же со мной. Со мной. Со мной.

– У тебя глаза золотом светятся, – потрясенно выдавил Имс, и его собственные глаза словно затмил белесый туман, все лицо собралось в жалобно-удивленную маску, всем телом он потянулся к Артуру и одновременно зажал уши, морщась, и Артур только задержал дыхание – ну вот, вот же оно, вот!

Но тут взгляд Имса снова прояснился, он глубоко вздохнул и потер переносицу.

– Знаешь, я перед выходом тут в гримерке дунул с одним парнем. У него какая-то совершенно потрясная трава была… вот меня и глючит. Впервые такой долгий эффект вижу. Надо будет спросить, где брал…

– В театре? Рыжий Томми? – внутренне веселясь, спросил Артур. – У меня он брал.

Тут Имс закаменел и глянул с явным подозрением – с какой-то даже яростью, как показалось Артуру.

– У тебя? – переспросил изумленно, будто бы не веря. – Что-то в последнее время все на тебе замыкается, Артур.

– Судьба, – пожал плечами Артур. – Все к тому, чтобы ты, наконец, исполнил свое желание и узрел настоящий Самайн.

– Может быть, – задумчиво сказал Имс и встал из-за стола. – А пока пойдем-ка отсюда, что-то мне стало душно. Хочу на свежий воздух. Где же этот странный парень, официант? Точно вымерли все. И ведь кто-то все время возится рядом, а никого не видно, что за чертовщина!

– Не надо, – удержал его Артур. – Я угощаю. Пойдем на воздух, в самом деле.

***

Никогда в жизни Артуру еще не приходилось прибегать к каким-то дополнительным ухищрениям, чтобы очаровать человека. Никаких приворотных зелий ему даже в кошмарах не снилось – чтобы он, существо столько высокого магического статуса, снизошел до вульгарных средств недалеких, сохнущих по какому-то идиоту девиц?! Да Артур бы плюнул ядом в любого, кто бы раньше ему на подобное только намекнул!

Но любовь зла, как известно. И Артуру пришлось сцепить зубы и смириться с мыслью, что: да, он ведет себя как своевольная и мстительная ведьма средней руки. Однако делать было нечего – откуда у Имса взялся иммунитет такой силы против чар и зелий, можно было только гадать. Нанести такой щит могла только колдунья или колдун, а где, при каких обстоятельствах, Имс так тесно сталкивался в прошлом с колдуньями, Артур, при всей своей богатой фантазии, не мог вообразить. Не похож был Имс на постоянного гостя волшебного мира. Хотя он же упоминал про какие-то странные вещи в детстве, еще потом так внезапно запнулся, не стал рассказывать… В любом случае, отменить щит уже было нельзя, источники того колдовства давно были утеряны, так что оставалось побить чары еще более сильными чарами. И, если честно, у Артура волосы шевелились на голове, когда он думал о том, какое именно зелье намеревался теперь применить к Имсу – даже магический народ использовал его весьма неохотно. Слишком уж древние силы надо было при этом ворошить.

Поздний вечерний поезд нес в этот раз Артура в Хоут, и, казалось, мчался он совсем другим путем, чем раньше. Словно бы призраки древних крепостей и старинных замков мелькали иногда за его окнами, или вдруг из-за поворота выбегал густой, мощный лес, которого здесь несколько столетий не бывало, и что-то пело в этом лесу голосом без слов, било в ладоши, свистело, аукало, плакало и хохотало. Порой Артур видел прильнувшее к запотевшему от вечернего тумана стеклу огромное лицо с глазами как два изумруда и длинными серо-зелеными волосами, а иногда к окнам прилипали и кривлялись сразу десятки рож: одни – с козлиными рогами, другие – чудища, заросшие шерстью, или же просто кто-то маленький, с белой бородой. Самайн уже начался, и граница между мирами все больше истончалась, так что Артур замечал, как порой едущие вместе с ним в вагоне обычные люди вздрагивали, взглядывая в окно, а потом незаметно крестились. А один раз, посмотрев в небо, где уже плыла блином луна, Артур и сам вздрогнул: в неверном свете виднелись очертания огромных быков, топтавшихся по кругу, а потом вдруг быки превратились в гигантские клоки шерсти, которая разлеталась по всему прозрачному чистому темному небосводу.

Сойдя с поезда, Артур шагал в этот раз не к Лягушачьему болоту, теперь он держался западнее и шел в маленькую деревню, на самую ее окраину, где стоял белый дом с зеленой крышей в окружении старых яблонь. Во дворе его, за плотной оградой, резвились черные кролики и рыжие белки, а на крыше, на самом коньке, сидела старая, облезлая черная кошка с круглыми зелеными глазами. Двор ярко и нежно освещался маленькими фонариками, реявшими в воздухе словно бы без всякой поддержки, но, присмотревшись, можно было заметить державших их крошечных существ с крылышками.

Завидев Артура, кошка пронзительно мяукнула и скрылась с крыши, а через мгновение из дверей дома вышла, ковыляя, старуха с большими заостренными ушами и острым коричневым лицом, в зеленой шляпе с широкими полями, вся похожая на длинный скрученный листок дерева.

– Вот и внучек пожаловал, – надтреснутым голосом проговорила она. – Слышала, приглашал к нам уже своего друга? И не когда-нибудь, а в Ночь перехода? Неужели оно того стоит, принц?

Артур молча улыбнулся, обнял старушку и последовал за нею в дом. Бабушка еще не знала, зачем он пришел. А когда узнала, аж затряслась от гнева и от души пнула пару раз белок, которые лущили в углу орехи, разделяя скорлупки и ядра по двум разным корзинам огромных размеров.

– Ты в своем ли уме, Артур? Трава Повелителя Холмов? Да ты знаешь, где она растет?

– Догадываюсь, бабушка, – со вздохом сказал Артур.

– Даже мы, потомственные туаты, в такие места больше не ходим. Даже мы забыли этих идолов! И не хотим вспоминать. А тут, мыслимое ли дело, – на Самайн! Когда открыты врата из земного мира в Эмайн Аблах! Ты же наполовину человек, неужели не жалко тебе своих братьев по крови, если проснутся эти силы?

– Я просто хочу достать травы, чтобы приготовить зелье, а не будить их, бабуля.

– Я не верю, что ты так повредился умом, – зло сплюнула на пол «бабуля».

Артур засмеялся. Годы бабушку не тронули – характер у нее по-прежнему оставался крутой.

– Дашь мне провожатого?