Праведники Меча

— Мне так много хочется здесь узнать. У меня множество вопросов. Может, ты мне поможешь?

— Я здесь, чтобы вам служить, мой господин. Но вопросы — это не по моей части. — Слуга улыбнулся и поспешно поменял тему разговора: — Вы, должно быть, устали.

Только теперь Алазариан почувствовал, что совершенно измучен. Со времени отъезда из Арамура прошел месяц, а плавание по морю испортило ему желудок и превратило мозги в кашу.

— Да, очень устал, — признался он.

— Я положил ваши вещи в спальне, — сказал Риан, указывая на белую дверь в противоположном конце комнаты. У двери был округлый верх, а вокруг — алебастровая резьба. Она была прекрасна, как и все в комнате Алазариана. — Вы можете сейчас отдохнуть, если хотите. Или прикажете принести вам что-нибудь поесть?

— Нет, пока ничего не надо, — ответил Алазариан. — Я немного посплю. Но сначала... — он оперся о перила, — дай мне посмотреть на город.

— Как прикажете, господин, — сказал Риан.

С этими словами он ушел с балкона, а потом и из комнаты, закрыв за собой дверь. Взрывом из далекой трубы в небо выбросило колеблющееся пламя. Небо окрасилось в цвет бледной бронзы. Алазариан потрясение смотрел на это зрелище, словно это была падающая звезда, на которую можно загадать желание.

— Боже правый, — прошептал он, — что это за место?

Что ж, пусть Башня Правды служит для него клеткой, но эта клетка раззолочена, а прутья у нее — серебряные. Алазариан не чувствовал себя пленником. Ему казалось, что он — принц. И он был в восторге оттого, что у него снова есть отдельная комната. Ему приятно было оказаться отдельно от отца и чувствовать себя взрослым. На секунду он забыл о том, что боится Дакеля и Протектората. Возможно, завтра ему вместе с отцом придется оказаться перед инквизитором, но сегодня он свободен.

Сегодня, если ему удастся улизнуть от отца, он будет смотреть город. Неизвестно, сколько он пробудет в столице и появится ли у него еще одна возможность узнать город. А ведь у него есть здесь дело. Он вытянул шею, пытаясь увидеть что-то, что можно было бы принять за библиотеку или университет. В Черном Городе, безусловно, должны быть школы. Мать об этом говорила. И, как она ему посоветовала, он даже привез с собой денег.

— Ах, мама! — вздохнул Алазариан.

Он закрыл глаза и призвал к себе ее образ. Она была красавицей. Наверное, поэтому Элрад Лет и согласился на ней жениться — и еще потому, что она была близкой родственницей короля. И теперь ее нет. Алазариан сжал руку, вспоминая поразительные последние минуты, которые он провел с ней и, ненавидя себя за то, что позволил ей умереть.

Но мать этого хотела. Она хотела умереть и уйти из этой жестокой жизни. Прошло уже много месяцев, но боль оставалась все такой же острой — такой же болезненной, как ссадины, которыми награждал их обоих Лет. Алазариан потер щеку. Сколько раз за время пути Лет его бил? Десять? Больше? Алазариан потерял этому счет. В нем поднялась волна ненависти. Завтра Элрад Лет предстанет перед Дакелем, и Алазариан, наконец, увидит, как корчится его отец.

Он уже собирался пойти спать, когда в дверь постучали. Алазариан замер, решив, что это Лет.

— Войдите, — сказал он.

Однако вошел не Элрад Лет. В дверях появился высокий мужчина с блестящими черными волосами, похожими на конскую гриву, и в длинной — черной одежде, свободно падавшей вокруг тела. Даже с противоположного конца комнаты Алазариан увидел ослепительный блеск его глаз. Мужчина осмотрелся с порога и, увидев Алазариана, улыбнулся.

— Юный Алазариан? — певучим голосом спросил он.

— Да.

— Приветствую вас, юный господин. — Мужчина вошел и закрыл за собой дверь. Когда он приветственно протянул руки, на пальцах сверкнули кольца. — Рад вас видеть. Добро пожаловать в мой дом.

«Это не император, — понял Алазариан. — А Дакель».

— Министр Дакель! — пролепетал он, кланяясь. — Какая честь! Я вас не ждал.

— Пожалуйста, простите за вторжение, — сказал Дакель, подходя ближе. — Наверное, мое неожиданное появление вас удивило. Но я пришел не для того, чтобы вас пугать.

Он адресовал юноше обезоруживающую улыбку.

— Я не испугался, — ответил Алазариан. — Как я сказал, это — честь.

— Вы очень добры, юный Лет, — сказал Дакель. — И мне так хотелось познакомиться с вами до завтрашнего трибунала. Видите ли, театр — не лучшее место для знакомства с гостями.

Дакель рассмеялся, словно только что пошутил. Алазариан присоединился к нему, нервно захихикав.

— Значит, вы уже познакомились с моим отцом? — спросил он.

Лицо инквизитора омрачилось.

— С вашим отцом? Нет. Думаю, это было бы неуместно. И сомневаюсь, чтобы вашему отцу хотелось со мной познакомиться. По правде, говоря, я решил, что вы будете более склонны принять гостя, нежели он. Но я надеюсь, что когда вы позже увидите отца, то передадите ему мои поклоны. Он — мой гость. Я хочу, чтобы вам обоим у меня понравилось. — О, ему понравится, — сказал Алазариан. — Господин министр, эта комната такая чудесная! Я не ожидал такого обращения. Честно говоря, это меня очень успокоило.

— Вот как? — Казалось, Дакель обижен. — Мне неприятно это слышать. У моего Протектората очень дурная репутация. А ведь мы ищем только правды — ради блага империи. Вам нечего бояться. — Но он кивнул и добавил: — Но, конечно, вы боитесь за отца.

«Ничуть», — подумал Алазариан, но вслух ответил:

— Конечно.

— Это расследование, юный Лет, не более того. О, но я заболтался, а ведь вы устали.

Дакель протянул руку и прикоснулся к плечу Алазариана. Тот почувствовал ее холод даже сквозь плащ. Инквизитор смотрел на него с любопытством.

— Господин министр, — тревожно спросил Алазариан, — я что-то не так сказал?

— Простите, — проговорил Дакель, — я просто задумался. Вы ведь совсем не похожи на отца, правда? Я видел его из башни, когда вы приехали. Он намного темнее вас, не так ли?

Алазариан провел рукой по своим пепельным волосам.

— По правде, говоря, я больше похож на мать.

— О? А я слышал, что у леди Калиды волосы были черные, как вороново крыло.

— Ну да. — Алазариан откашлялся. — Наверное.

— И рост у вас не отцовский. Он похож на дуб. А вы... — Он пожал плечами. — Наверное, вы еще не до конца выросли.

На Алазариана нахлынула вся его прежняя неуверенность. Чего добивается Дакель? Алазариан поспешно перевел разговор на другое.

— Спасибо, что вы зашли меня повидать, господин министр. Может быть, вы посоветуете мне, что следует посмотреть, пока я в городе? Я надеялся по нему побродить. Может, сегодня вечером.

— Конечно, — ответил Дакель. — Я могу распорядиться, чтобы карета доставила вас, куда вы пожелаете. Вы можете проехать по городу.

— Я люблю книги. Здесь есть библиотеки? Город такой огромный! Наверное, здесь есть и ученые собрания. Инквизитор пристально посмотрел на него.

— Конечно, у нас есть книги. Какие именно вас интересуют? Алазариан стал играть роль мальчишки.

— О, любые! У нас дома книг так мало, а я так люблю читать! Здорово было бы увидеть книги по истории

Черного Города. Или беллетристику. Да, вот это мне нравится больше всего. Может кучер меня туда отвезти?

— Куда пожелаете, юный Лет. — Во взгляде Дакеля по-прежнему читалось подозрение, но Алазариан притворился, будто ничего не замечает. — Когда надумаете ехать, вызовите Риана. Он распорядится, чтобы вам подали карету. Но я все-таки советую вам немного отдохнуть. Трибунал начинается рано.

— Понимаю, господин министр. Еще раз благодарю вас за то, что вы зашли со мной поздороваться, и за это чудесное помещение.

— Не за что, — сказал Дакель. — Нам с императором хотелось, чтобы вы хорошо устроились.

— С императором? — переспросил Алазариан. — Я с ним тоже увижусь?

Дакель пожал плечами.

— Возможно, юный Лет, — неопределенно ответил он. — Возможно.

А потом он ушел так же стремительно, как появился, растаял в дверях, как призрак, — только метнулись полы его черного одеяния. Алазариан застыл на месте, глядя на дверь и удивляясь происшедшему. Несмотря на заверения Дакеля, он не питал к инквизитору доверия. А упоминание об императоре испугало Алазариана, напомнив, что они приехали в Черный Город по приказу Бьяджио.