Вестница

Проморгавшись, я поняла что, наконец, могу двигаться.

Статуя стояла на месте, только рыжеволосого здесь не было.

И куда делся? Неужели смылся в ближайшую дверь? Только вот зачем?

Я осторожно подошла к скульптуре. На ней не было видно ни диной трещинки. Неужели и это заклинание не сработало?

Но что это? Скульптура плачет? Нет, ошиблась. Скорее всего, тает лёд. Не мудрено, это ж два огненных шара! Как она вообще не растаяла?

Я провела рукой по ее щеке, вытирая "слезы".

Странно. Совсем не холодные. Возникало желание попробовать их на вкус чтобы убедиться, что они не настоящие. Я смотрела, как по моей руке скатываются капельки тающего льда. И вдруг я почувствовала на своей правой руке стальную хватку. От неожиданности я вздрогнула. Это была чья-то белая, женская рука. Пробежав взглядом по руке, я поняла, что её хозяйкой была статуя!

Подняв свои глаза вверх, я увидела ее открытые глаза, горящие… ненавистью. От них сеточкой разбегались трещины по всему лицу. Кое-где уже отломились тонкие кусочки льда, вот-вот начнут таять…

Я попыталась вырвать у статуи свою руку. Бесполезно! Хватка была прочная как камень (или лёд). Ледовая плёнка на лице стала вдруг двигаться, изменяя черты лица. И вот уже на меня смотрело МОЁ лицо!

Снова голубая вспышка. И — темнота…

Я сидела на коленях, уткнувшись лицом в подушку. Нет, я не плакала, хотя очень хотелось. Я медленно и глубоко дышала, пытаясь вернуть своё сердце в нормальный ритм.

— Эй, — позвал меня чей-то слегка придушенный голос. — Почему так темно? Чем ты там занимаешься?

Я медленно оторвала голову от подушки, уставившись себе на грудь. Кристалл неровно сиял жёлтым.

— Ааа-а, — нервно протянул Крист. — Спишь, значит? А что это так стучит? В дверь что ли ломятся?

— Нет, это моё сердце, — неохотно ответила я.

— ?! — красноречиво промолчал Крист.

— Неважно, — отмахнулась я. — Просто я обо всём хотела узнать. Кристалл — это что-то вроде речевого передатчика, благодаря которому мы общаемся? — попыталась я сменить тему.

— Одна из его функций. Если б ты была повнимательней, ты бы заметила остальные. Кристалл — как ты его обозвала — является Экспериментальной Моделью Индивидуальнго Техномагически Универсального Предмета! Сокращенно ЭМИТУП, — хорошо поставленным голосом телеведущего продекламировал Крист. — Последняя разработка наших специалистов. ЭМИТУП улучшает многие способности организма, также передаёт изображения и звук. Хорошо контактирует с любым существом, вследствие чего я могу воспринимать твои мысли. Также является переводчиком, транслируя ответ прямо в мозг, ну или что там у тебя. Тебя не удивляло, почему ты понимаешь жителей этого города, не зная их языка? Как и язык тех, чьи судьбы писала?

На самом деле я об этом как-то не задумывалась… Принимала как должное.

— Многие возможности ЭМИТУП еще не выявлены до конца, — продолжал Крист. — Короче говоря, ЭМИТУП создан на все случаи жизни!

— ЭМИТУП? Я не все поняла из того, что ты сказал. Кому этот предмет должен помогать? И что значит "контактирует с любым существом"? И почему экспериментальная?

— К сожалению, на умственные способности он не влияет, — горестно полыхнул кристалл белым. — Во-первых, не "предмет", а Экспериментальная Модель Индивидуального Техномагически Универсального Предмета. Во-вторых, ЭМИТУП помогает только своему носителю. Просто его изначально запрограммировали передавать изображение и звук на другой ЭМИТУП. То есть, на мой. Тот факт, что я читаю твои мысли, есть побочный эффект. Когда научишься обращаться с ЭМИТУП, и ты сможешь контролировать все эти функции. Кстати сказать, он работает только тогда, когда находится от тебя, не дальше, чем на полметра. А насчёт "контактирует с любым существом", я имел ввиду, что более ранние модели не всегда сочетались… со своими хозяевами.

Ух ты! Сколько информации. Всё сразу и не переваришь.

— А сколько у тебя, кроме меня… подопечных? — резко сменила я тему.

— Такой экземпляр как ты, у меня в единственном числе, — честно признался он. — А вообще-то трое.

Он ответил на мой вопрос! Заболел что ли?

— Нет, устал просто, — вздохнул он. И я впервые услышала печальные нотки в его голосе.

Неужели это я его так довела? Да вроде не было ничего такого. Так, только жалеть мне его еще не хватало!

— Я на рынок пойду, — буркнула я первое, что пришло в голову, и стала одеваться. Всё, что угодно, лишь бы прекратить этот разговор. Если я начну ехидничать или язвить, когда он в таком состоянии, мне это удовольствия не доставит. И вообще, не могу его видеть (то есть слышать), когда он в таком состоянии. Как-то сразу пожалеть хочется. Какие-нибудь добрые слова сказать. Даже вести себя поприличнее желание появляется. И это только из-за одной грустной нотки в его голосе? Всё, пора лечиться. Вот же Тёмный, Крист мои мысли может читать! Ну не безобразие ли.

Через минуту я уже была на улице. Меня слегка ослепило утреннее солнце. Здесь было тихо, так как трактир, в котором я временно проживала, находился на главной улице города, среди домов аристократии. Это я о том, что таким людям не приходится просыпаться раньше полудня. Хотя у меня тоже вряд ли появилось бы желание вставать спозаранок, если б я жила в одном из этих ухоженных особняков, спрятанных за высокими, позолоченными заборами. В придачу куча слуг, готовых исполнять любую твою прихоть. Скорее всего, эти дома принадлежат древним родам, которые до хрипоты любят обсуждать, чей из них род древнее, богаче и могущественнее. К тому же ещё и разные интриги при дворе.

Нет, мне нужно туда, где побольше шума и много народа.

Память, которой снабдил меня Крист об этом городе, подсказывала наиболее короткий путь к центральному рынку.

Обогнув пару домов и свернув направо, я попала на другую улицу, заметно отличавшуюся от предыдущей. Во-первых, дома не были такими красивыми и ухоженными. Во-вторых, здесь было очень много людей и, естественно, очень шумно. Они суетились, толкались, кричали, ругались. Продавцы расхваливали свой товар, покупатели жаловались на качество или цену. По дороге носились туда и сюда детишки, играя в какую-то непонятную мне игру.

— Лучший шёлк, самый лучший шёлк в Южной Половине, — то и дело доносилось с торговой площади.

— Пирожки, горячие пирожки! — призывал женский голос.

— Да ты сдурела, красная морда? Я за эту клячу и двух золотых не дам!

— Ловите вора! Ловите вора-а-а!

— Мила! Мила! Где ты, девочка моя?

Одно и то же. Как сильно ни отличаются разные миры, планеты и расы, как высоко не стоял бы прогресс, это никак не изменяет сути рынков. Хоть что-то в этой жизни не меняется.

Я решила купить себе какую-нибудь одежду, так как платье, в котором я ходила, уже испачкалось (и когда только успела?). Да и хотелось чего-то более удобного, тот, кто носил платье с корсетом, меня понимает. Никакой свободы движения, а ещё и меч надо куда-то приспособить!

Я стала внимательно осматривать лотки с товаром в поисках чего-то особенного. В смысле, я ещё не решила, какой именно хочу наряд. Но надеялась, что обязательно должно же мне попасться нечто такое, что как только я на это посмотрю, сразу пойму: вот, то, что мне нужно.

Уже пробираясь сквозь толпу людей к заинтересовавшей меня лавке с различными тканями, ощутила, как меня кто-то дернул за локоть, притягивая к одному из прилавков. От неожиданности я даже не стала сопротивляться, лишь тупо уставилась на того, кто уже крепко держал меня за руку. Это оказался всего лишь один из продавцов. Вот он отпустил меня и начал быстро тараторить, расхваливая свой товар:

— Девушка, взгляните на этот редчайший перстень! Нигде в Альяле, да что там в Альяле, нигде в Южной Половине вы не встретите перстня работы мастера Рошна. Тем более перстня, так великолепно подходящего к… — он мельком окинул меня взглядом, а потом продолжил. — К вашему цвету кожи.