Начало пути

Либрополис был памятником, а не прибыльным проектом, и неудивительно, что многие библиоманты его поддерживали. На мгновение в голове у Кэт промелькнула мысль, не совершают ли они ошибку. Может, именно они требовали чего-то неправильного и не прислушивались к мнению большинства?

И тут же девочка вспомнила о жалком существовании обитателей гетто, о том, как эксплуатируются экслибри и как подавляют всех, кто не хочет принимать это как данность. А затем она подумала, что, наверное, Финниан прав. Если отбросить все «зачем» и «почему», оставив лишь голые факты — угнетение экслибри, ущемление свободы, — ответ становился очевидным: изменения необходимы. И если для этих изменений требуется применить оружие, то сейчас — самое время к этому приступить.

На секунду она совершенно уверилась в том, что наконец всё поняла и начнёт теперь двигаться по правильному пути.

Тут вдруг дверь открылась, и на пороге показался неприметный старик. Он безмолвно провёл их на чердак своего магазина. За стенами из книг и в клочьях паутины стоял какой-то сундук.

Финниан отщёлкнул резную крышку.

— Понимаешь теперь, что именно мне нужно делать?

Она заглянула в сундук, и слёзы покатились по её щекам безудержным потоком.

Глава ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

— Пригнись!

Разноцветное мерцание вселенной прекратилось, и воцарилась темнота. Фурия приземлилась в высокой траве. Холодный ветер растрепал её волосы.

— На землю, быстро!

Девочка, не задавая лишних вопросов, плашмя бросилась на живот. Рядом с собой она заметила очертания светлой фигуры. Если их обнаружат, можно будет поспорить, кто в этом виноват: то ли Фурия была слишком медлительной, то ли одежда Изиды слишком белой.

По траве шарил луч фонаря. Фурия на секунду подняла голову и различила свет вдалеке, у подножия склона, но сколько именно человек стояло там, в темноте, она сказать не могла.

Луч света продвинулся дальше.

Изида встрепенулась и присела на корточки, будто дикая кошка.

— Я до неё доберусь.

— Но если она…

— Это её кавалеры. — Изида вытащила сердечную книгу. — Поверь, мне её жалеть нечего.

Затем, пригнувшись, Изида проскользнула вперёд — она словно превратилась в серое пятно, двигавшееся в темноте совершенно бесшумно. Ошеломлённая Фурия огляделась, пытаясь сориентироваться.

Они приземлились чуть ниже железнодорожного полотна, на том самом месте, куда Интрига небрежно бросила «Фантастико». Девочка даже заметила прямоугольный след в примятой траве — наверное, именно там последние несколько дней и пролежала книга. Мысль о том, что любимая книга её матери потеряна навсегда, больно ранила в самое сердце, но Пип и его жизнь значили гораздо больше, чем какой-то глупый разбойничий роман.

Там внизу девочка различила силуэты деревьев, которые словно стеной отделяли холм от парка перед резиденцией. Ночное небо пестрело яркими звёздами. Сквозь кроны деревьев Фурия увидела свет во многих окнах. Наверное, кавалеры обыскивали дом. Территория перед входом тоже освещалась из окон на первом этаже.

Изида куда-то исчезла. Лишь несколько секунд спустя луч света погас. Фурия побежала вперёд, а петушиная книга у неё в кармане забормотала:

— И что мы, собственно, делаем?

Фурия вытащила томик из кармана и просунула указательный палец правой руки между страниц.

— Ни звука больше!

— Это не ответ.

— Сиди смирно — или останешься здесь, пока всё не закончится.

— Да ну! Ты без меня уже не можешь, и знаешь об этом не хуже, чем…

Перед ними из темноты вынырнула Изида:

— Вас слышно, наверное, до самого Глостера.

Фурия сжала левой рукой клюв своей сердечной книги:

— Может, замолчишь, наконец?

— Мгм-мгм-ммм… — раздалось в ответ.

Фурия повернулась к Изиде:

— Что там с кавалерами?

— Троих уже не стало.

— Троих!

В рассеянном лунном свете Изида и сама выглядела немного напуганной.

— Сейчас всё не так, как раньше. Мне почти не приходится напрягаться, нет никакого сопротивления, потому что вся я наполнена библиомантикой.

Под сопротивлением она, наверное, имела в виду ту часть энергии, которая входила в библиоманта каждый раз, когда тот пользовался книжной магией. Фурии и самой довелось ощутить эту энергию, и с тех пор она относилась к ней с огромным уважением.

Они побежали вниз по склону и бежали до тех пор, пока не оказались среди кустов у его подножия. Даже в темноте Фурия отыскала тропинку, которая вела к другой стороне дома. Вскоре они уже пробирались по заросшему парку к римским руинам.

Освещённая резиденция была похожа на океанский лайнер в бескрайних просторах ночного моря. Лишь приглядевшись, они различили перед домом и другие огни — новые лучи, блуждавшие по окрестностям. Кавалеры разделились на несколько групп.

— Они ищут нас? — прошептала девочка.

Луч света скользнул по стенам. Фурия и Изида успели пригнуться в последний момент и услышали приближающиеся шаги.

Фурия раскрыла свою сердечную книгу, сосредоточилась и подняла страницу в самой середине. Изида увидела это и опустила свою книгу.

— Ты справишься? — одними губами прошептала она.

Фурия кивнула, хотя уверена в этом не была. Из страничного сердца полился яркий свет, в такой темноте он обязательно их выдаст.

Но вдруг Фурия почувствовала в себе и уверенность, и тепло, перетекавшее от обложки петушиной книги в её руки.

«Доверяй мне!» — казалось, шептала в её голове петушиная книга.

Фурия сложила страничное сердце, и на этот раз между слоями бумаги появилось лишь слабое свечение.

Тайные слова на внутренней стороне мерцали призрачным голубым светом, но были достаточно отчётливы, чтобы их можно было прочитать.

Фурия выпрямилась во весь рост. С другой стороны стены, едва доходившей девочке до талии, к ним приближались два кавалера. Один из них осветил пространство справа от себя, и на самом краю светового пятна второй заметил Изиду и Фурию.

— Это ещё кто? — спросил он своего спутника.

— Эй, малыш…

Малыш? Неужели они ищут Пипа?

Изида прошептала:

— Не теряй концентрацию!

Кавалер с фонарём снова стал шарить лучом света вокруг себя.

Фурия мысленно сосредоточилась на той ночи, когда незнакомцы напали на их резиденцию, представила себе Паулину и Вэкфорда на холодном полу в кухне. Она увидела Пипа, в смертельном страхе бежавшего от кавалеров вдоль железной дороги. Гнев и ненависть в ней разрастались, и этого оказалось достаточно, чтобы освободить энергию книги, как только девочка прочитала слова. Откуда-то поднялся невидимый мощный столб энергии и поразил кавалера с фонарём прямо в грудь. Он отлетел назад и остался лежать где-то в темноте. Его фонарь упал в траву — теперь он освещал лишь камни.

Удар был очень сильным. Эйфория нарастала, но на этот раз Фурия старалась контролировать себя. Она почувствовала горячий прилив, неожиданный, словно молния, но взяла себя в руки и отгородилась от мнимого всемогущества, которое почти овладело ею.

Второй кавалер хотел позвать на помощь, и тут Изида вскочила и указала своей сердечной книгой в его сторону. Даже открывать её было не нужно.

С губ кавалера не слетело ни звука, он только медленно сжал кулаки. Фурия видела лишь очертания этого кавалера — просто силуэт перед освещёнными окнами резиденции. Поэтому девочка не разобрала, что именно с ним случилось. Раздался треск, и невидимая сила сжала его голову. Молча он рухнул на землю.

— Кавалеры подчиняются ей во всём, — сказала Изида, когда они обошли стену и приблизились ко второму мужчине, лежавшему на земле. — Нечего их жалеть.

— Я и не жалею. Они убили моих друзей.

— Ты в этом уверена?

Фурия кивнула, почувствовав, как к горлу подступает ком.

— Второй ещё жив?

Изида присела на корточки и нащупала его пульс.

— Твой удар остановил ему сердце.

Фурия чуть не прошептала: «Я этого не хотела», но эти слова стали бы ложью самой себе. Конечно же она этого хотела. Фурия готова была убить каждого из них, если бы таким образом удалось освободить брата.