Русская фэнтези-2008

Ден Амир кончиком сабли вспорол лохмотья на трупе одного из бандитов, который валялся неподалеку. На окровавленной груди четко вырисовывалась омерзительная татуировка — наг, пожирающий человеческие сердце и печень.

— Культ Змеи… — пробормотал Амир, — этого я и опасался…

В это время старый настоятель, отец Канпус, вздохнул и открыл глаза.

Глава 8

Зов Океана

— Дети мои, — чуть слышно прошептал отец Канпус разбитыми губами, слегка приподнимаясь. — Вы живы, хвала Спасителю.

Он попытался коснуться Винциуса, стоявшего рядом, но слабость его была еще велика, и рука бессильно упала. Монах, лицо которого просветлело, как только старый настоятель пришел в себя, поднес ему флягу:

— Попейте, ваша святость, это укрепит ваши силы. И не волнуйтесь, наши храбрые воины, — он указал на офицера, вместе с братом Умберто приблизившегося к отцу Канпусу, — прогнали этих негодяев. Но скажите, что случилось с Пустынью?

— Благодарю, сын мой. — Настоятель сделал несколько глотков и откинулся назад. — Терпение. Мне нужно еще несколько минут.

Он прикрыл глаза и, сложив пальцами рук странную фигуру, беззвучно зашевелил губами. «Молитва Семи Праведников», — шепнул Винциус послушнику. Когда настоятель открыл глаза и заговорил, голос его был уже гораздо громче, да и сам он заметно оживился.

— Увы нам, увы! — горестно вздохнул отец Канпус. — Небеса оставили нашу скромную обитель и отвернулись от своих верных слуг! Один я, старый грешник, остался в живых. Брат Онусио, юный Джали, добрый брат Вакус — боюсь я, что все они теперь могут уповать только на милость Творца.

— Но ведь ваша Пустынь всегда считалась неприступной! — прервал сетования настоятеля начальник стражи. — Как мог десяток-другой жалких оборванцев захватить ваш монастырь?!

— Ох, сын мой, — со стоном ответил старик, — это были не простые разбойники. Я и почти все братья были в нашей скромной молельне, ибо настал час вечерней благодарности Высшим Силам. Как вдруг ужасный грохот поразил наш слух, пол задрожал под ногами, посыпались камни, а в залу вбежал Джали, крича, что на землю вернулась Черная Троица. Мы выбежали из молельни — и, о ужас, можно было подумать, что наш юный послушник ничуть не приуменьшил, говоря о воцарении царства Зла. Из старых келий, стены которых покрыли трещины, выползали наги, а по стенам, которые мы в гордыне своей считали неприступными, карабкались разбойники. Многие наши несчастные братья были разорваны или разрублены на куски тотчас же. Мне же, вместе с братьями Онусио и Вакусом при помощи Джали, который оказался куда смелее, нежели мы думали, смогли ускользнуть по старому водостоку…

— Но, отец Канпус, — не выдержал Умберто, — неужели ваши молитвы не могли остановить этих…

— Святые отцы Пустыни практиковали молитвы Исцеления и Укрепления Духа, — строго сказал брат Винциус. — Покорно прошу простить моего спутника, юный Умберто слишком горяч… хотя иногда этот недостаток обращается на пользу… Причем не только ему одному.

— Подойди, юноша. — Старый настоятель неожиданно крепко схватил Умберто за руку. — Я чувствую, что в тебе есть нечто, что может обратить тебя и к Добру, и ко Злу, пряча одно под личиной другого. Наклонись ближе, — и он прошептал ему несколько слов. — Этот псалом позволит тебе увидеть сокрытое за явным. Но слушайте же, ибо силы мои вновь уходят. Мы решили укрыться в Старом Рас-Халейне, так как не сомневались, что негодяи устроят нам засаду на дороге в Новый Город. Оставив Джали, чтобы он направил вас ко мне, ибо о приходе двух паломников мне было давно известно, мы с двумя братьями бежали. Но, о горе, когда мы уже почти достигли спасительных стен, пески разверзлись, и не меньше полудюжины огромных нагов бросились к нам. Мы обратились к Спасителю с прощальной молитвой, ибо не сомневались, что жить нам осталось считанные секунды. Но мерзкие твари не тронули нас, а окружили, не давая тронуться с места. Казалось, они ждали кого-то. И действительно, вскоре показались несколько разбойников. Странно, но лицо одного из них показалось мне знакомым — словно я уже встречал этого толстяка когда-то давно, на Западе. Потом другой, тощий, словно пустынная колючка, бандит отдал приказ змеям, обратившись к ним на их шипящем языке, после чего они, вероятно, оглушили нас своими хвостами… Больше я ничего не помню, — вздохнул отец Канпус, снова откидываясь назад. — Лишь молю Спасителя, чтобы бесстрашный Джали остался…

Он осекся, глядя на брата Винциуса, который печально покачал склоненной головой. Настоятель закрыл глаза, только одинокая слеза медленно стекла по морщинистому лицу.

— Храбрый юноша до конца исполнил свой долг. — Пораженному Умберто показалось, что голос его наставника вздрогнул. — Ибо он передал нам ваше послание, куда нам следует идти. Что же касается негодяя, которого вы узнали, — вам не показалось. Когда вы три года назад посещали нашу Обитель, то наверняка встречались с Отусом. Я чуть было не назвал его «братом»! Он и еще двое предателей оказались адептами Черной Троицы.

— Зло поднимает голову, — подал голос Ден Амир, до этого почтительно молчавший. — Все чаще нам приходится иметь дело вот с такими. — Он брезгливо пнул ногой труп татуированного бандита. — И не только — говорят, что Черная Троица набирает силу во всех пяти сторонах света.

— Несомненно, все эти нападения — и на нашу Обитель, и на Пустынь, и стычки на дороге и здесь, в Городе, как-то связаны, — задумчиво пробормотал брат Винциус, однако Умберто расслышал его слова… И они ему очень не понравились…

— Я слабею, — прошептал отец Канпус. — Прошу вас, — обратился он к Амиру и Анти, — оставьте меня наедине с братьями, ибо я должен очистить свои сердце и душу перед тем, как покину земную твердь. Боюсь, что дороги я уже не перенесу.

Амир коротко поклонился и отошел к своим солдатам, которые все еще переговаривались у трещины на дне бассейна. Анти с видимой неохотой последовала за ним. В бассейн она, впрочем, спускаться не стала, а отошла туда, где падающие камни пощадили мозаику пола, и стала рассматривать хитрые завитки ее узоров.

— Итак, братья, — голос настоятеля, который, оглянувшись, убедился, что они остались наедине, неожиданно окреп, — отец Торус в секретном послании, полученном мною из Обители Прохода Тысячи Мучеников, сообщил о вашей священной ноше. Увы, но укрыть ее в нашей Пустыни, вдали от нечистых лап Кланов, уже не удастся. Зло повсюду. Счастье, что вам удалось сохранить ее на пути к нам. — Он осенил себя знамением копья.

— Отец настоятель, — нерешительно начал Винциус, но отец Канпус взмахом руки остановил его.

— Вы не представляете, что может случиться, если наша святыня попадет в руки адептов Черной Троицы. Ибо ее сила может как остановить Зло, так и, попади она им в руки, помочь ему воцариться навеки. И только новое Пришествие Спасителя в состоянии будет вновь очистить землю от скверны.

Брат Умберто с ужасом уставился на Винциуса, вспоминая торжествующую гримасу Отуса, достающего таинственный сверток из рясы наставника. Но сможет ли пережить измученный настоятель известие о том, что святыня похищена? Об этом, вероятно, подумал и брат Винциус.

— Скажите, святой отец, но не знаете ли вы, что стали бы делать разбойники, если бы смогли забрать у нас священную Длань? — осторожно спросил монах. — Где нам нужно было бы искать похитителей? Что они хотят сделать с помощью святыни?

— Не знаю, — немного подумав, ответил отец Канпус, — но могу сказать, что скорее всего ее доставили бы в Колкарн. Я знаю, что Длань Спасителя как-то связана с этим древним городом.

— Если такое вдруг случится, святой отец, то мы обойдем все страны за Океаном, лишь бы не позволить использовать Длань Спасителя в темных целях! — тихо, но твердо пообещал Винциус, многозначительно глядя на Умберто.

— С другой стороны, — подхватил Умберто, скорее отвечая Винциусу, так как паломничество его грозило затянуться куда дольше и дальше, чем он мог когда-то помыслить, — что могут сделать два скромных монаха против всех сил Зла? Если святыня попадет в руки слуг Неназываемых, — теперь уже он многозначительно посмотрел на Винциуса, — нужна будет вся мощь всех Общин, чтобы вернуть ее обратно.