Ключ (СИ)

— Да, он прав.

— Сейчас не то время, чтобы подставлять орден.

— Большой риск.

— Очень большой.

— Сделаем всё, как положено.

— Не стоит торопиться.

Дезмон поджал губы.

— Как я понимаю, вы не согласны ни на вступление, ни на гражданство? Голосуем.

Пятеро поддержали меня, остальные выступили против.

Проговорив ещё добрые полчаса, Совет пришел к выводу, что процесс вступления в орден для меня несколько упростят, но возрастные рамки сдвигать не будут. Стараниями Арельсара я уже была включена в списки добровольцев, в будущем планировавших пополнить ряды ордена. Кроме всего прочего, за мной оставили право выбора наставника, который обязан был контролировать и направлять мою волонтерскую деятельность и обеспечивать взаимопонимание в отношениях с членами ордена.

— Кого вы желаете видеть в качестве наставника? — поинтересовался Дезмон. — Вы встречались с некоторыми нашими рыцарями и дамами. Вы можете ответить позже, если вам нужно время.

— Нет, почему же, у меня уже есть наставник, — я пожала плечами. — Это профессор Гранто.

Совет никак не отреагировал на мой выбор, только негурка заметила, что нужно будет запретить тому экспериментировать с Источником.

— Не расстраивайтесь, мисс, — заметила она. — Существуют ключевые миссии для добровольцев, по завершении которых вы можете сразу же вступить в орден. Конечно, эти миссии могут быть несколько опасны, но потому они и важны. В ходе них вы проявите себя во всей красе, и мы сможем оценить ваши деяния уже не по паре сухих строк в характеристике.

Я кивнула согласно, но без энтузиазма. Что ж, будем ждать ключевой миссии, а пока придется убирать мусор с пляжа.

— Зачем я вообще была там нужна, если меня даже не слушали? — машина проскочила мимо поста охраны к спуску с горы. — Всё решено! Да, Тьма, я даже не стремилась в этот ваш орден!

— Теперь тебе придется углубиться в науку.

— Гранто согласится работать со мной?

— Конечно.

— Я могла бы выбрать тебя, — осторожно начала я, но Арельсар ответил быстро.

— Я бы отказался.

— Почему?

— Меня не любят в Совете, это создало бы лишние проблемы, — кевт почесал шрам. — Что ж. Теперь ты повидаешь мир.

— Сначала нужно увидеться с Гранто.

— Он ждет тебя в университете.

Я удивленно уставилась на Арельсара.

— Уже?

— Он в курсе твоего выбора. И хочет поговорить.

Кевт высадил меня у главных ворот и, пожелав удачи, попылил вниз, в город. Стояла нестерпимая жара, солнце пекло так, что жгло кожу, а на раскаленном тротуаре аллей блестели лужи-миражи. В главном корпусе университета царила тишина и прохлада. Я поздоровалась с охранником, спросила про Гранто, на что гоблин ответил, что тот совсем недавно поднялся наверх, по всей видимости, к себе.

Дверь в кабинет профессора оказалась не заперта, но я постучала, сочтя нужным предупредить Гранто о своем приходе.

— Побыстрее, Антея! — гаркнул он, и я, дернув ручку, вошла в кабинет.

Жалюзи на окнах были опущены, и в кабинете царил полумрак. Замешкавшись у входа, я решила сесть с краю стола для совещаний, но Гранто, стоявший у окна и наблюдавший за моими метаниями, указал на ближний к нему стул.

На столе ученого аккуратными стопками были разложены бумаги, пластины с данными, несколько блокнотов, поверх одного из которых лежала серебристая электронная книжка.

— У вас здесь что-то изменилось, — озираясь по сторонам, неуверенно произнесла я.

— Порядок. Здесь появился порядок, — Гранто придвинул кресло и, усевшись в него, недовольно оглядел стол. — Бездари из Службы Безопасности наконец-то соизволили вернуть мои записи. Все труды пропахли сигаретным дымом!

Профессор провел рукой по лысине и, откинувшись на спинку кресла, устало посмотрел на меня.

— Так, значит, ты успела побывать в гостях у Верховного Совета, — медленно, растягивая слова, произнес он. Видимо, хотел сказать что-то ещё, но лишь покачал головой.

Я размяла ноющее плечо.

— Профессор, простите, это моя вина, что вас таскает СБО.

— Не говори глупостей, — Гранто взял с вершины стопки черную пластину, взвесил её на руке и швырнул на стол. — Это мой недосмотр. Я тебя подставил.

— Профессор, всё, что я сейчас умею — это ваша заслуга. Я…, — я запнулась. Стоило ли говорить Гранто о том, что я спасла Азара. Знает ли он об этом? — Я смогла исцелить.

— Ты можешь исцелять, — поправил Гранто. — Не осторожничай, мне это известно. Кэрроу и Модес консультировались со мной.

— Я делила мощь земли между Источником и Азаром…

— Как я и предполагал. Для того чтобы не сжечь исцеляемого, следует перераспределять энергию, которая концентрируется в твоем поле.

— Так… вы знали? — насторожилась я.

— Предполагал, — уклончиво ответил Гранто. — Не смотри на меня так. Я никому и никогда не раскрывал моих личных предположений, касающихся науки. Это глупо.

Мы помолчали.

— Теперь я — твой наставник? — профессор задумчиво провел рукой по короткой, седой бороде.

— Вы знаете, что я из себя представляю.

— Ты — гиперпроводник, — капризно заметил он. — Живой, но очень ленивый.

Я сдержала улыбку. Гранто, по крайней мере, оставался самим собой.

— Так вы согласитесь быть моим наставником?

— Ещё бы! Я и не надеялся, что после всего произошедшего, ты решишься возобновить наши занятия, — профессор заметил мой испуг и вскинул руки. — Ну-ну, не пугайся, с Источником мы, я думаю, повременим. Наука нам это простит. Пока простит. А дальше — будет видно.

— Профессор, я бы хотела ещё кое-что узнать, — осторожно начала я, отдавая себе отчет в том, что ступаю на скользкую почву. Но Гранто выглядел спокойным, поэтому стоило рискнуть.

— Спрашивай, — отозвался он, раскачиваясь в кресле.

— Вы можете рассказать мне об апирском вторжении?

Гранто нахмурился. Мгновение — и от его спокойствия не осталось и следа.

Мне стало неуютно.

— Простите.

— Нет, отчего же… Арельсар, думаю, ввел тебя в некоторые… аспекты того происшествия, — профессор снова взял в руки черную пластину, которую пару минут назад швырнул на стол. — Что ж… Если всё уже решено…

Он замолчал на какое-то время, вертя металлическую бляшку в руках.

— Это было золотое время абстрактной физики, — наконец, заговорил Гранто. — Нашими открытиями интересовались во всем мире. Эмриль и я три года подряд выступали на межрасовой конференции в Шарсе-Шарсе, от ордена получали один грант за другим, купались, так сказать, в лучах внимания научного сообщества. А всё из-за того, что мир отчаянно нуждался в новом источнике энергии. После катастрофы на Агорской АЭС, когда мирный атом вышел из-под контроля, поглотив целый гоблинский остров, приоритеты в развитии атомной энергетики были пересмотрены. Трагедия на Агоре едва не привела к началу новой войны — повышение радиационного фона, ударная волна — эльфы решили, что орки проводят испытания ракет распада, на которые был наложен запрет Ультиматумом Людворэль. Предотвращение военного конфликта тогда дорого стоило ордену.

— Вы принимали участие в ликвидации катастрофы? — с благоговейным трепетом спросила я.

— Нет, но туда отправились многие мои друзья, мало кто вернулся, но и они прожили недолго. Но сейчас не об этом. Мир нуждался в безопасном источнике энергии. Вот тогда-то мы всерьез занялись разработкой искусственного гиперпроводника, который мог стать величайшим изобретением в истории. Я не буду вникать в процесс исследований, скажу только, что побочными результатами наших трудов стали такие произведения научного искусства, как прибор по измерению КПВ, генератор искусственного поля, тренажерная груша.

— Разве измеритель КПВ создал не Шнори?

— На основе наших данных. А мы, в свою очередь, использовали информацию о секретных разработках кевтского оружия, которую передал миротворцам один из спасенных во время геноцида ученых.

— Что за оружие?