Сила двух начал (СИ)

— Долго я в обмороке была?— спросила Мэри, пытаясь сесть.

Люциус тут же помешал ей это сделать, легким движением руки возвращая ее в лежачее положение.

— Минут пять, не больше. И теперь мне очень интересно, как вашему ученику – что за недуг вас поразил, что мешает нашим тренировкам?

— Я думала, тебе, как и остальным Пожирателям смерти, это известно. Что, нет? Как же все-таки скрытен Морган... Ну, раз он не захотел посвящать ни тебя, ни кого-либо другого в тонкости моей нежданной болезни, значит, так нужно, и я тем более не буду делать этого.

— Неужели это ваша болезнь так проявляется?— спросил Люциус недоумевающее, словно не заметив холода в голосе Мэри.

— Нет, это не болезнь. Фактически я здорова, просто... слушай, это не твоего ума дело, понял? Если будешь и дальше давить на меня, получишь мое новоизобретенное проклятие – а оно, поверь, хуже пыточного. Так что мой тебе совет – оставь меня одну.

Люциус, было, собрался спорить, но, взглянув на ожесточенное лицо Мэри, и ясно уяснив, что она не шутит, торопливо кивнул, и уже через десять секунд его не было в комнате. Волшебница тяжело вздохнула, осторожно присев на кровати – она прислушивалась к себе в ожидании возвращения слабости, но та, к ее счастью, ушла без возврата. Так что Мэри, надеясь, что за весь этот день ее самочувствие не ухудшится, отправилась в Министерство магии – не было смысла сидеть в особняке без дела, когда можно было работать в поте лица, что она и делала весь день. И лишь к вечеру встретилась с Брэдли – тот зашел к ней, видимо, прослышав, что Мэри вновь на своем рабочем месте.

— Так что же было с тобой?— спросил он первым делом, присаживаясь на предложенный волшебницей стул.

— Всего лишь последствия беременности – обычная вещь,— бросила Мэри в ответ небрежно,— надеюсь, что эти обмороки больше не повторятся.

— Знаешь, а ты очень вовремя выздоровела,— заметил Брэдли, как-то внезапно просияв лицом,— может быть, угадаешь, почему?

Мэри сделала вид, будто задумалась, разумеется, зная, куда клонит Брэдли.

— Наверное... слушай, у тебя же завтра день рождения! Да уж, действительно – я выздоровела очень вовремя.

— Тогда жду тебя завтра после работы у себя, договорились?

— Хорошо, я думаю, что могла бы...

— Отпроситься у главы отдела пораньше?— ухмыльнулся Брэдли, чуть приподняв брови в удивлении,— ты же только сегодня вернулась! Может быть, тебя и отпустят, но представь, сколько ты потом будешь вынуждена разгребать!

Мэри была вынуждена согласиться – ведь весь этот день только и слышала о том, как ей нужно будет стараться, что бы сделать все в срок.

— А кто будет еще кроме меня?

— Пара человек, моих сотрудников. Кристиан, наверное.

Мэри улыбнулась – вот она и встретится со своим новым знакомым! Неужели!

Улыбка ее была, видимо, слегка не к месту – Брэдли подозрительно нахмурился, спросив:

— Что это тебя так обрадовала возможность увидеть Кристиана? Он, что, так сильно приглянулся тебе?

Мэри с минуту помедлила, прежде чем ответить – думала, как выразить Брэдли то, что чувствует к Кристиану.

— Да, он очень симпатичен и обаятелен – надо сказать, подобного ему я еще не встречала. Но мне охота просто побеседовать с ним еще раз, вот и все – ты же не думаешь, что, будучи замужем и ожидая ребенка от своего любимого, я вдруг захочу переспать с кем-то, кто мне почти незнаком, даже если это очень привлекательный мужчина?

Брэдли удовлетворенно ухмыльнулся, спросив к изумлению Мэри секунд через десять:

— А как насчет старого знакомого, бывшего однокурсника?

Глаза Брэдли блеснули в признаке владеющей им сейчас похоти, что заставило Мэри отпрянуть, опасаясь оказаться в объятиях того, к кому испытывала лишь дружеские чувства. Она была слишком хорошо знакома с тем, на что толкает это чувство мужчин, и то, что еще до сих пор не была изнасилована кем-то из страстно желающих ее тела – лишь необычайное везение.

— То же касается и тебя, Брэдли – или ты думаешь, что я, подобно тебе, испытываю к тебе еще со школьной поры нежные чувства? Это далеко не так, поверь. Я же сказала, что люблю своего мужа, сказала, что вскоре рожу ему ребенка – зачем ты говоришь после всего этого, что хочешь меня? Это не просто неуважение ко мне – ты забываешь о той дружбе, что до сих пор была между нами, пытаешься разрушить ее, идя за своими низменными желаниями. Поверь – не ты первый, кто хочет переспать со мной, смотрит так, словно в следующую секунду пойдет на насилие, если я не отвечу ему взаимностью, поэтому... если ты все-таки решишься на это, знай – я остановлю тебя и покараю, как покарала тех, кто имел глупость обращаться со мной как с бездушной куклой.

Она говорила так серьезно и холодно, что на лице Бредли проступило недоумение:

— Мэри, ты что? Я просто спросил, но не настаивал... Поверь, как ни сильна моя страсть к тебе, я никогда не пойду на такое – изнасиловать тебя... Я уважаю тебя, твои чувства, и раз ты любишь своего мужа... что ж... тогда я больше не буду приставать к тебе с подобными вопросами. До завтра, Мэри.

Мэри едва кивнула в ответ – она вспоминала Руквуда, в чьих глазах был тот же огонь вожделения при попытке изнасиловать ее, порывистую страсть Мальсибера и его железные объятия... не думала она, что еще и Брэдли может захотеть близости с ней. Хорошо хоть, что он может взять себя в руки, и поклялся остаться другом ей...

Задумавшись, она совершенно забыла про время – уже час, как она должна была быть в особняке. Торопливая трансгрессия, и вот она уже в обители Волан-де-Морта, направляется в свою комнату в надежде, что ее там никто не ждет. О нет...

— Не рада видеть меня?— спросил маг, поднимаясь из кресла, в котором сидел до этого,— или настроение плохое?

— Не делай вид, что тебя заботит мое состояние,— сказала Мэри резко, глядя в глаза Волан-де-Морту с ненавистью,— ты пришел, чтобы в очередной раз изнасиловать меня, ну так чего же ты ждешь? Или же я ошибаюсь, и цель твоего прихода совершенно другая?

— Что это с тобой, Мэри?— спросил Темный Лорд удивленно, застыв на месте,— не припомню, чтобы ты раньше говорила так грубо.

— А как еще ты прикажешь мне говорить с тобой? С тем, кто всего лишь хочет владеть мной, как вещью, и приходит в мою комнату только для этого, почти насилуя каждый раз? То, что тебе необъяснимым образом удается передать мне свою страсть, еще не говорит о том, что я люблю тебя, и позволю тебе и дальше навязывать свою волю. Но... сегодня можешь делать со мной, что хочешь – я стерплю любую боль и позволю тебе изнасиловать меня столько раз, сколько тебе будет нужно для полного удовлетворения своей похоти, не оказывая при этом сопротивления.

Она, говоря это, от души наслаждалась замешательством Волан-де-Морта – одновременно покорность и грубость в ее речи ввели его в легкий ступор.

— Вообще-то у меня и в мыслях не было насиловать тебя сегодня,— сказал он своим холодным голосом,— но я удивлен тем, что ты уже не говоришь, что любишь меня, как когда-то.

— Что ж, извини – прозрела, вспомнила о тех случаях с Руквудом и Мальсибером и поняла, что ты ничем от них не отличаешься – просто у тебя достаточно мастерства, чтобы передать мне свои желания. А ведь Мальсибер предупреждал меня насчет тебя – и теперь я вижу, что его слова, к моему несчастью, все же сбылись. Я вот уже четыре года всего лишь твоя жертва, привыкшая к тому, что принадлежу тебе, и считаю это нормальным. То, как ты постоянно берешь меня недопустимо в тех отношениях, когда партнеры дарят друг другу свою любовь, без насилия – но откуда мне знать это? Я знала только отношения, построенные на подчинении мужчине – что Мальсиберу, что тебе. Особенно тебе – к Мальсиберу я еще ощущала что-то вроде симпатии, поэтому-то и пошла тогда на близость с ним. С тобой же...

Мэри горько покачала головой – опустошенность навалилась на нее, в горле застыл ком, мешая ей говорить и дальше. Но она все же продолжила, горя отчаянным желанием высказать Волан-де-Морту все, что накопилось в ее душе и теперь рвалось наружу: