Вооружен и очень удачлив. Трилогия

После не знаю какого по счету удара клон совсем скис и начал потихоньку сдуваться, как воздушный шарик. Его руки тряслись, шерсть летела во все стороны, а на лице застыло выражение обиды на весь людской род и чернокожего гостя лично. И я прекрасно понимал его. Сначала приворожили, потом изгнали. Где тут логика, спрашивается? Я бы на месте чертенка этого так не оставил, клянусь! Отомстил бы!

Фу! Откуда взялся этот отвратительный запах? Не иначе Серафим незаметно присоединился к нашему обществу и навалил от избытка впечатлений очередную кучу.

— Дом чист! Я закончил! — изображая крайнюю степень усталости, гость утер со лба воображаемый пот и якобы бессильно опустился на ковер. Но мы-то видели, как лоснится от сытости его аура! Вот притворщик!

Короткий спектакль, однако, был принят семейством Чайхана благосклонно. Хозяин дома правильно понял намек, засуетился и бросился к ближайшему сундуку — за наградой.

— Сейчас-сейчас! Одну минутку, уважаемый Мас-Гел-Ордык!

Миг — и дрожащая рука Чайхана распахивает крышку, еще миг — и зловонные пары вырываются из сундука. Оп-па! Наш чертенок все-таки отомстил!

— А? А? — Несчастный Чайхан до такой степени не мог поверить в происходящее, что сунул в сундук руку и обшарил все углы.

Что могу сказать? На свете существуют разные сорта навоза, но вряд ли хоть одним из них можно расплачиваться за оказанные услуги. Даже если даешь от душевной щедроты сразу сундук.

Колдун изумленно поднял брови и неестественно хихикнул, протестующе мотая головой. Дескать, мерси большое, но у меня этого добра полно. Причем любого сорта.

Неугомонный Чайхан, однако, все никак не мог поверить в происходящее. Он притащил еще несколько сундуков, после открытия которых концентрация запаха в комнате стала опасной для жизни. Даже нас с напарницей проняло.

Первым сориентировался дедушка. Втянув в себя кальянный дым так, что вода в курительном устройстве прямо забурлила, он пополз на улицу, не вынимая мундштука из зубов и таща за собой колбу кальяна, как деревянную лошадку на веревке.

Вторым опомнился Оскар. Подхватив за шкирку племянника, он рванул к выходу, словно за ним гнались волки, на ходу стянув с вешалки сумку, чью-то куртку и забыв обуться. От сквозняка, поднятого им, очнулась бабушка.

— Куда? — задиристо вскрикнула она, преграждая Хендрику дорогу собственным телом. — Куда? Ты обещал! А как же Лейла? Вышитый койлек, шалбар с дамбалом! Приданое!

— Дерьмо ваше приданое! — безо всяких дипломатических оговорок сообщил Оскар, вскакивая на лошадь и подталкивая племянника к воровскому коню, оставшемуся без хозяина.

— Месть! Кровная месть!

Под вопли безутешной старушки беглецы умчались — только брызги из-под копыт летели. Конь Шухера пригодился как нельзя кстати.

В углу тихо застонал клон.

Наверное, сейчас было самое время его брать — пока в себя не пришел. И люди под ногами путаться не будут. Почему же куратор не дает команду?

— Пятый! — гаркнул наконец наушник.

— Приступаем!

И все-таки мы опоздали.

Из хороших новостей отмечу то, что клон не узнал нас с напарницей в новой маскировке — равнодушно скользнул взглядом по паре курьеров и отвернулся. Плохая новость: как оказалось, он не собирается сдаваться никому, включая курьеров.

Не буду перечислять все мысли, которые приходили в мою бедную голову во время короткой схватки, но одну выскажу вслух: если в инкубаторе еще раз вылупится такой «нежизнеспособный» экземпляр, надо добивать его на месте без лишних сантиментов. Это же ужас что такое!

Теоретически рассуждая, парализатор довольно простая штука. Достаточно просто ткнуть им в любое место на теле противника, и можно делать с обездвиженной жертвой что угодно. Хочешь — заковывай в наручники, хочешь — пиши на лбу неприличные слова. Но на нашего малыша-переростка разряды парализатора действовали не сильней, чем укус комара на медведя. Он только вздрагивал, непроизвольно подергивал конечностями и становился с каждым уколом злее.

Нам же со Второй пришлось нелегко. Первый раз в жизни я столкнулся с существом, вооруженным до зубов в буквальном смысле слова. Если просто сказать «мы стреляли по нему парализаторами и били ногами, а он отплевывался, сверкал глазами и шипел», это прозвучит позорно. Как будто двое здоровых бугаев дубасят маленького школьника, а он и ответить им достойно не может. Бедняжка.

Теперь небольшое уточнение: из глаз малыша вылетали острые пульки, его шипение вызывало у нас невыносимую ушную боль (причем у обоих), а от одного особенно меткого плевка у Второй расплылся огромный ожог на предплечье. Как вам «бедняжка»?

В какой-то момент я уже решил, что схватил его. Но чертенок исхитрился и выдохнул струю пара прямо на мои руки, на которых все еще красовались половинки наручников. Ткнув раскаленными браслетами в лицо обидчику, я взвыл и бросился нырять в тазик для омовения ног — остужаться. А клон даже не ойкнул!

Вторая повернула ко мне личину, покрывшуюся в процессе драки мелкими ожогами, как оспинами.

— Если он еще раз в меня плюнет — я не выдержу! — призналась напарница, неуклюже отскакивая от острого хвоста клона. — Его слюна хуже серной кислоты!

— Интересно, что будет, когда он закашляется?

— Атомный взрыв, — предположил я. — Скажи спасибо, что он гороху не наелся, а то бы совсем конец…

Тошнотворный запах собственных горящих волос лишил меня желания шутить дальше. Проклятый номер 666… уже не помню, как дальше, дышал мне в затылок.

Спасибо напарнице: Вторая догадалась схватить икону и отогнала ею чертенка, а потом выплеснула мне на голову остатки жидкости из тазика для омовения.

— Я твой должник, — выдавил я, стирая со лба капли воды с розовым маслом. — Слушай мой приказ как старшего по группе: немедленно из дома!

— Пятый! Пя… — вякнул куратор, но я вырубил звук.

— Немедленно! — повторил я и для наглядности подхватил напарницу за воротник жилета.

Пристроив свои покалеченные тела в зарослях винограда на соседнем заборе, мы перевели дух.

— И что нам делать? — с отчаянием спросила Вторая. — Убить — не имеем права, рангом не вышли. Кидаться на него с нашим снаряжением просто смешно, порвет в лоскуты. Связывайся с базой.

Честно говоря, это было бы самое умное. В обязанности полевых работников вообще не входит понятие «думать». Наше дело маленькое: педантично выполнять, что прикажут. Но в тот момент на меня почему-то снизошло удивительное упрямство. Не иначе, от Серафима заразился.

— Не буду, — буркнул я.

— Не будешь? — всплеснула руками Вторая и ойкнула от боли. — Значит, решай сам!

— И решу!

— Так быстрее решай! — заорала она. — В куполе еще осталось несколько прорех! С минуты на минуту ангелы будут здесь! Я чувствую!

Думал я долго. Так долго, что дом успел наполниться незнакомыми людьми, которые перед этим вовсю готовились к свадьбе и теперь были горько разочарованы. Так долго, что Вторая успела содрать одноразовую личину, смазать свежие ранки и ощипать все листья винограда, до которых смогла дотянуться, не вставая с забора.

Зато придуманное мною было поистине гениально.

Торжественно обратив к напарнице чужое лицо, я понизил голос до шепота и медленно, четко проговаривая каждую букву, сказал:

— Мы. Должны. Приворожить. Его.

Напарница отреагировала с некоторой ревностью, как истинная представительница своего пола.

— К кому?!

— Успокойся, детка, к тебе, к тебе, — снисходительно пояснил я. — К кому же еще!

Уверен, наши дальнейшие действия со временем войдут в учебники. Мы работали слаженно, быстро, используя подручные средства (склад травок и колдовских штучек в комнате бабушки сделал бы честь даже профессиональному шаману) и данную природой смекалку.

Отдельное спасибо «глазу». Он добровольно, не дожидаясь физического воздействия и угроз с нашей стороны, послушно воспроизвел сценку приворота с положенными стоп-кадрами.

— Да присохнет он к тебе как приклеенный! Да не сможет он оторвать от тебя очей своих! Да будет он привязан к телу твоему как шапан-халат! Да будет он ходить следом за тобой как барашек за овцой…