Инфернальная команда

— Это тебе небольшое наказание за неучтивость, проявленную в отношении своего бывшего учителя, который кормил, поил, обувал и одевал одного бездельника, а тот в качестве благодарности отправил своего благодетеля на тот свет.

— Ага, а сколько раз вы меня ни за что ни про что толстенным дрыном охаживали? К тому же, одежду и еду я с лихвой отрабатывал, а на тот свет вы попали благодаря собственной глупости и самонадеянности…

Острая боль отступила так же внезапно, как и накатилась. Гвенлин с удовольствием вытянулся на травке и, отдышавшись, присел. Затем он посмотрел в неожиданно смягчившееся лицо своего бывшего учителя. Таким старого Моргелана он отродясь не видывал: добрым, улыбающимся, открытым.

— Знаю, мальчик, по причине моей глупости едва не произошла непоправимая ошибка. Я очень благодарен тебе за то что, подменив ненароком ингредиенты, ты отвел неминуемую беду от жителей соседнего городка и тем самым спас мою душу. А бессмертие и вечная молодость — плевать на них. Пока существует цепь перерождений в какой-нибудь последующей жизни всегда можно наверстать упущенное. К сожалению не я выдумал закон о неотвратимости возмездия для всякого, посягнувшего на жизнь мага Гильдии и не мне его отменять. Я также не имею никакого морального права осуждать тебя за то, что ты связался с этим сомнительным типом из Преисподней, поскольку сам призвал его в наш мир…

Гвен, вылупив глаза, смотрел на своего бывшего учителя и не верил собственным ушам. Чтобы этот самовлюбленный индюк с безразмерным чувством собственного превосходства откровенно признался в своей глупости, такого он даже в самом радужном сне не мог себе представить. В ожидании карающего небесного огня молодой человек вдавил голову в плечи и зажмурился от страха. Однако пронесло — ни самого святотатца, ни невольного свидетеля его крамольных речей Небеса наказывать, вроде бы, не собирались.

— Гвен, ты наверняка очень удивлен, даже озадачен моим визитом. — Продолжал старик. — Видишь ли, сегодня ночью истекает срок пребывания моей души в телесной оболочке мага Моргелана. Завтра она взлетит к дневному светилу и, пройдя очистительное горнило небесного огня, вернется обратно в наш мир, чтобы возродиться в другом теле. К великому моему сожалению, все накопленные за долгие годы упорного труда знания при этом будут потеряны безвозвратно. Так вот, пока я не совсем покинул этот мир в моих силах передать какому-либо индивидууму часть своей мудрости. Мой выбор пал на тебя, несмотря на то, что по своей натуре ты полный бездарь и к тому же безнадежный лентяй, предпочитающий день и ночь напролет махать мечом и щитом, вместо того, чтобы сунуть нос в умную книгу и почерпнуть из нее крупицу божественного откровения. Будь у меня другой ученик, я, конечно, все передал бы ему, но, как говорят умные люди: "На безрыбье и рак — рыба". Вряд ли, из тебя со временем получится что-нибудь стоящее, но мне ничего другого не остается как…

Гвенлину надоело выслушивать оскорбительные разглагольствования выжившего из ума старикана, и он, напрочь забыв о реальной перспективе получить еще один весьма болезненный урок вежливости, грубо оборвал нудную проповедь:

— Подавитесь вы своими тайными знаниями, старый пердун! Не нужно мне от вас ничего, только катитесь побыстрее в это самое очистительное горнило, и чтобы ваша тощая задница больше никогда не мелькала перед моими глазами!

От подобных выражений старый уважаемый человек удивленно разинул рот, да так и остался стоять с отвисшей челюстью. Не то чтобы Моргелан никогда не слышал ничего подобного, совсем наоборот, мастер магии сам любил блеснуть более изощренным и витиеватым "красным словцом" в адрес любого непонравившегося ему индивидуума. Однако грозный чародей никак не ожидал, что кто-либо когда-нибудь рискнет применить по отношении к его уважаемой персоналии те самые словеса, которыми он привык щедро отсыпать в адрес других.

— Что?… Немедленно повтори, что сейчас произнес твой поганый рот!

— А то и произнес: подавись и сдохни, жаба! Не желаю принимать от тебя никаких подарков! Для того чтобы предлагать что-то порядочным людям, научись сначала разговаривать с ними по-человечески.

— Значит, ты отказываешься?! - Сверкая глазами, грозно прошипел колдун.

— Катись колбаской по Малой Спасской! — Гвен весьма удачно припомнил одно из крылатых выражений своего инфернального друга и незамедлительно пустил его в ход.

— Ах, так! — Моргелана аж всего затрясло от гнева. — В таком случае желаю вам удачи, молодой человек, и разрешите откланяться.

С этими словами колдун топнул ногой о землю. Его фигура начала терять очертания, и как только она полностью растворилась в воздухе, Гвенлин проснулся.

Факт своего внезапного пробуждения юноша осознал не сразу — погружение в иллюзорное состояние сна было настолько глубоким, что он еще некоторое время недоуменно крутил головой из стороны в сторону, пытаясь понять, куда это на сей раз занесла его нелегкая. Увидев спину сидящего у костра Шмультика, Гвен потихоньку начал приходить в себя. "Выходит, это был всего лишь сон", — подумал с облегчением. Затем поднес к глазам сжатую в кулак ладонь правой руки и обнаружил в ней небольшой кусочек пергамента. Юноша готов был поклясться в том, что этому лоскутку выделанной специальным образом телячьей кожи просто неоткуда было взяться, если только он не валялся в пещере до прихода путников и Гвенлин во сне случайно не подобрал его.

Несмотря на то, что юноша находился от костра на почтительном расстоянии, в его неверных отсветах он сумел заметить, что на листочке было что-то нацарапано. Вот теперь последние остатки сна окончательно улетучились из его головы. Он резко вскочил на ноги и, подойдя к костру, приземлился рядом с сидящим на бревне Шмультиком.

— Не спится? — вежливо поинтересовался демон.

Гвенлин нетерпеливо махнул рукой, мол, не до сантиментов, развернул пергамент к свету. Молодому человеку хватило всего лишь одного взгляда, чтобы понять, от кого это послание и для кого предназначено. Оно гласило:

"Дорогой Гвени, хоть ты и отказался от моего подарка, помни — твой учитель совсем не обижается на своего непутевого ученика и от всего сердца желает тебе удачи. Беру также назад свои слова относительно твоего инфернального приятеля. Ши-Муль-Алан-д-Тик вполне приличный демон, лет триста назад мне посчастливилось познакомиться с его батюшкой Бе-Гайль-Алан-д-Тиком, так что при первой возможности пусть передаст ему привет от почившего с миром закадычного друга и собутыльника. Прощайте и не поминайте старого чародея лихом. Ваш Моргелан".