Страждущий веры (СИ)

— Вей, тебя освободили от приворота? — прошептала Лайсве слабым голосом, кутаясь в одеяла от проникающего снаружи холода. Нестерпимо яркий после бури солнечный свет заставлял её морщиться.

— Да, конечно, я... — он взял её мокрую от пота руку и приложил к губам, поправил налипшие на лицо волосы, ласково улыбаясь. — Прости, что накричал на тебя и ударил. Прости, что постоянно подвожу тебя.

— Забудь, пустое, — она тихо всхлипнула. — Главное, ты свободен и можешь уехать, а я со спокойной совестью выйду замуж.

— Я никуда без тебя не поеду! Помнишь, мы обещали друг другу всегда быть вместе, я — защищать, а ты — ограждать меня от глупостей и вдохновлять на подвиги? Вместе мы выживем, я верю. И во все твои сказки тоже верю! А ты снова поверь в меня, в нас! Мы сможем добыть клыки вэса.

— Даже если мы их добудем, Сумеречником сделают тебя, а мне придётся стать рабой того, на кого укажет орден. Я так не могу. Свобода — всё для меня. Найт предлагает именно это. Он благородный, надёжный человек, он сделал мне предложение, — Лайсве высунула из-под одеяла руку. Тоненькое запястье кандалами обвил массивный браслет, такой старинный, что казалось, его из семейного склепа достали. — Он увезёт меня в свой родовой замок в южном графстве Эльбани. Всё отлично складывается.

У неё словно забрали страсть и жажду приключений, сделав такой же пустышкой, тенью, какими становились многие высокородные девушки после замужества. Вейас поэтому ими брезговал, предпочитая простолюдинок, которые сохраняли хотя бы крохи огня.

— Свобода, трижды ха! Это последнее, что тебе даст твой дорогой Найт. Он не благородный, не надёжный и уж точно не человек. Ни в какое Эльбани он тебя не повезёт. Утащит в сырой склеп и будет пожирать, пока только тень не останется. — Сестра недоуменно моргала. От отчаяния хотелось крушить мебель, рубить коварных тварей на ошмётки. — Он демон, Лунный Странник.

— Нянюшкины сказки, — потёрла лицо и нервно выкрикнула Лайсве. — Ты его порочишь, потому что он мне понравился. Ты же сам сказал, я должна перестать за тебя цепляться и жить собственной жизнью. Почему ты не можешь просто за меня порадоваться?

— Ты не понимаешь?! — Вейас резко развернул сестру к себе и хорошенько встряхнул. — Он демон, он сделал из тебя безвольную куклу. Он уже убил короля туатов. Он и тебя убьёт в конце концов!

Вейас схватился за браслет и попытался сорвать. Лайсве закричала так истошно, что заложило уши. Кто-то навалился сзади. Ледяные пальцы сдавили горло.

— Найт, отпусти его. Это мой брат! — взмолилась сестра.

Хватка ослабла. Вейас глотнул воздуха и обернулся. Воздыхатель Лайсве оказался высок и темноволос. Идеальными чертами он походил на людей с книжных гравюр. Должно быть, он умеет подражать чужой внешности.

— О, так он больше не бегает за юбкой холмовой ведьмы? — усмехнулся нахальный демон.

Вейас прищурился, оценивая его силы, и положил руку на эфес. Аура плохая. Слишком большая, полускрытая демоническими чарами. Повсюду вокруг дома — тьма его приспешников. Почему Вейас не замечал их до этого? Тоже чары?

— Его расколдовали, — Лайсве слабо улыбнулась. Глупо так, совсем ей не свойственно. Заговорила с воркующим придыханием: — Он решил, что ты демон и убил короля туатов. Смешно, да?

Странник угрожающе оскалился. Почему Лайсве этого не видит?!

— Я не отдам тебя ему! — Вейас выхватил меч и наставил на ухмыляющегося подонка.

— Вей, что ты делаешь?! Не надо драться, умоляю, — Лайсве села на кровати и потянулась к ним рукой.

— Лежи, ты ещё слаба, — не обращая внимания на выставленный клинок, Странник уложил Лайсве обратно и поцеловал в лоб.

Да как он смеет к ней прикасаться?! Внутренности обожгла волна раскалённой ярости. Вейас замахнулся, но скорости не хватило. Демон быстро развернулся, поймал лезвие пальцами и отвёл в сторону.

— Поговорим снаружи. Ты пугаешь сестру, — от самоуверенного тона озноб продрал по коже.

— Пожалуйста, не убивай его! — попросила Лайсве непонятно кого.

Вейас отвлёкся. Кулак Странника врезался ему в солнечное сплетение. В глазах потемнело. Несколько сильных толчков в плечи, и Вейас обнаружил себя за дверью наедине с демоном. Его глаза стали пышущими алым щёлками. Из-под верхней губы выросли клыки. Плечи раздались, на руках и шее вздулись мускулы. Ростом он стал на голову выше и навис громадной тенью.

— Зря сестру не послушал. Надо было убираться, пока мог, глупый мальчишка, — издевался Странник. — Она запретила тебя убивать только мне, но не моим собратьям.

Из углов полезли мохнатые твари с нетопыриными мордами. Трое, но это не всё. Вейас чувствовал гораздо больше аур. Он попятился к лестнице. Самонадеянный болван! Надо было не пороть горячку, а думать! Теперь погибнет и сестру не спасёт!

Вейас разогнался и спрыгнул с верхней ступени. Приземлился на ноги на первом этаже и ринулся к двери. Путь преградили ещё две твари. Увернувшись от одной, Вейас ударил вторую мечом. Клинок лишь скользнул по густой шерсти, но тварь посторонилась и освободила путь. Вейас толкнул дверь, перемахнул через порог и помчался вдоль пустых улиц. Из согнанного ветром снежного тумана, в сизых сумерках и вовсе непроглядного, надвигались всё новые твари, выпрыгивали из-за домов и заборов. Чутья хватало, чтобы увернуться или оттолкнуть мечом, но если окружат — будет худо.

Грудь разрывало от натужного дыхания. На крепчавшем морозе мышцы стали жёсткими и тяжёлыми. Ну почему он так редко тренировался дома? Намного больше, чем думали отец с сестрой, но всё равно слишком мало для такого! Клыки шамкнули у самого лица. Кувырок, взмах меча, удар кулаком, скачок вбок, пинок коленом и невероятный кульбит в воздухе. В бегстве Вейас всегда был лучше, чем в драке. Плевать! Лишь бы выбраться, тогда можно будет попросить помощи. И забыть о дурацкой гордости!

Аур стало так много, что Вейас отличал их друг от друга с трудом. Не заметил, как тварь кинулась под ноги, и покатился по перемешанному с грязью снегу. Меч упал, демон навалился на грудь, пытаясь укусить за шею. Одной рукой Вейас оттолкнул обдававшую смрадным дыханием морду, второй нашарил за пазухой серебряный стилет и впечатал его между жёлтых глаз. Повалил дым, запахло палёной шерстью. Тварь взвизгнула, и Вейас скинул её с себя. Подхватив меч, он побежал дальше.

Демоны настигали. Наступали на пятки. Пот градом катился по лопаткам и лбу. Ноги ломило от усталости. «Всё, конец!» — мелькнула предательская мысль. В спину ударил ветер, разразился яростным гулом. Демоны замерли. Испугались обычного порыва? Или предчувствовали новый смерч? Времени на раздумья не было.

Вейас добежал до холмов и упал навзничь, глотая ртом морозный воздух. Клубы пара вырывались из разомкнутых губ и ложились на волосы и брови сединой инея. Вокруг сгущалась непроглядная темень.

«Эйтайни, помоги! Ты же хочешь отомстить за отца?» — потянулся он телепатией к принцессе, но даже лёгкое шевеление мысли отдавалось болью.

Нельзя лежать, иначе окоченеешь. В пальцах стынет кровь, не чувствуются совсем. Кажется, дёрнешь — и сломаются, осыплются мелкими льдинками. Голова тяжёлая, и очень хочется спать.

Вейас поднялся и стряхнул с одежды снег. Сжимал и разжимал кулаки, иглистой болью прогоняя апатию из суставов. Приплясывал, пытаясь согреться.

Со скрипом распахнулся ведущий в бездну тоннель. Вейас облегчённо вздохнул и ступил внутрь, в тепло. Никто не встретил его и не сопровождал, но он и так успел выучить дорогу к покоям принцессы.

Коридоры пустовали. Даже стража не попадалась. Может, готовятся к нападению на Странников наверху?

Долгая змеящаяся галерея уткнулась в широкую дверь. Не потрудившись постучать, Вейас толкнул её и вошёл.

В слепящем свете не сразу удалось различить очертания полудюжины девушек. В прямых синих платьях и со спрятанными под полупрозрачными вуалями лицами, они толпились у ложа Эйтайни. Вдоль него на каменных тумбах стояли глиняные плошки с чёрной краской и тонкими кисточками. В бронзовых кадильницах курились сушёные травы, от запаха которых и без того больная голова шла кругом. Вейас отогнал тяжёлый дух ладонью и шагнул к ложу. Девушки молчаливо расступились, показав принцессу, укрытую лишь тонкой вязью колдовских татуировок, ещё не законченных. Соблазнительные формы девичьего тела, обыкновенно возбуждавшие и вызывавшие в глазах лихорадочный блеск, теперь отвращали. Похоже, догнало демоническое похмелье.