Проклятие Эвлона (СИ)

— Помнишь, ты говорил, что у Вас сохранились свадьбы? Значит, ты меня поймешь, — сменила тему правительница. — Мне приснилось, будто я выхожу замуж, прямо как в книжках! На мне надета белоснежная попона, жеребята на моем пути рассыпают цветочные лепестки, и я иду к алтарю. Там меня ждет прекрасный экус в черненой сбруе, а за алтарем стоит сама Люсея. Сбоку еще один экус держит поднос с обручальными браслетами… и я чувствую, что вот сейчас жених закрепит браслет на моей ноге и я от счастья упаду в обморок.  Жаль, не удалось до конца досмотреть…

— А как же прайм-хорний? — поинтересовался Сергей.

— С прайм-хорнием у нас чисто деловой союз. Есть причины, по которым Кастигоры никогда не заводили жеребят от прайм-хорниев.

— Какие?

— Этот секрет тебе лучше не знать, — вскинув мордочку, пресекла расспросы Синсера.

Королева потянулась, разминая мышцы, а потом указала копытом на расческу.

— До завтрака еще много времени, поэтому займись пока моей шерсткой, — приказала она. — Хотя ты не так быстр, как три инкидо с дрессировщицами, зато делаешь это намного приятнее.

— Простите, а мне можно будет попасть на праздник? — спросил Серый, приступая к работе.

— На сегодняшний день я разрешила Канее тебя забрать. Вот с ней и попадешь, — ответила повелительница. — Поверь, смотреть на праздник из королевской ложи не так уж и интересно. До вечера можешь повеселиться, а на закате я тебе очень рекомендую оказаться на фруктовой поляне.

— Эмм… зачем?

— На второй день лайтилюсы отцветают. На закате они сворачивают лепестки, а потом взрываются множеством ярких искр. Это должно быть очень красиво! Учитывая, сколько лайтилюсов выросло возле клетки, там будет невероятное зрелище! Должен же хоть кто-то это увидеть.

— Спасибо, Солния! — поблагодарил он, растроганный такой заботой.

Сергей успел один раз пройтись по шерстке королевы прежде чем в спальню постучалась служанка. «Ваше Величество, Вас ожидают Ваши кари», — сообщила серая довния, просунув голову в дверь. Королева величественно кивнула и стала подниматься с постели. Следом за ней Серый вышел в соседнюю комнату, где правительницу сразу взяли в оборот три обезьянки-инкидо. Хотя работали они четко и слаженно, не похоже было, что Синсера наслаждалась их уходом, скорее, просто терпела ради необходимости получить красивую прическу.

Решив не повторять своей прошлой ошибки, Серый заторопился к Люсее — ее следовало обязательно предупредить во избежание новых обид. Он опасался, что крылатая эква попросит остаться с ней, к счастью, богиня отнеслась с пониманием и попросила лишь все ей потом рассказать.

Сергей вернулся во двор и стал дожидаться хозяйку. Аллею, ведущую к главным воротам замка, за ночь успели украсить разноцветными флажками, а вдоль дорожек расставили резные деревянные фигуры. Многие служанки повязали на гривы сине-зеленые ленточки.

— Сегри, ты сегодня сопровождаешь Ее Величество? — услышал Сергей суровый голос за спиной и, обернувшись, увидел одну из личных стражниц Синсеры.

— Эмм… нет, капитан, — на значках вороной эквы он заметил командирские метки. — Королева дозволила мне сегодня уйти в город.

— Хотела тебя проинструктировать, но раз так, желаю хорошо отпраздновать, — довния приветливо улыбнулась и отправилась дальше вдоль дома, внимательно оглядывая часовых.

Из-за противоположного крыла замка показалась вереница тележек, тянувшихся от северных ворот. Во главе каравана шла Канея, одетая в свою строгую серебристую попону, а следом, едва ковыляя, тащилась Луденса. «Выстраивайтесь вдоль главной аллеи!» — приказала советница тягловым эквам и поскакала к Сергею.

— Эквитаки, Сегри! — крикнула она на бегу. — Королева сказала, что на сегодня отпускает тебя с нами!

— Эквитаки, мои эквинки! — обрадованно покричал он в ответ. — Луденса, ты что такая разбитая? Ты хорошо себя чувствуешь?

— Не оклемалась еще после церемонии, — ответила хорния. — Но это же не повод пропускать праздник!

— На самом деле, мне-то будет не до веселья, — заговорила Канея. — Праздники — самая горячая пора для торговцев, а Ее Величество в дополнение поручила мне проследить за королевским угощением.

— Это на тех повозках? — Сергей махнул рукой в сторону каравана. — А кого угощать будут?

— Всех, — пояснила довния. — С полудня и до заката ворота замка будут открыты. Любой экус сможет войти и поесть. Единственное условие — ничего нельзя уносить с собой.

— Хорошо, не волнуйся за нас, я пригляжу за Луденсой, — заверил Серый хозяйку.

— Как вы друг за другом приглядываете я уже знаю, — Канея саркастически фыркнула. — Я попросила С’иликю составить вам компанию.

— А где она?

— Ждет за воротами со своей элокой. У них же нет пропуска в замок.

Оставив советницу распоряжаться расстановкой столов, Сергей с Луденсой отправились к выходу. За воротами к ним подбежала рыжая охотница и ткнулась Серому в грудь. Он радостно обнял Селику и, вытянув руку, погладил за ушком Нифру. Деревенская хорния выглядела получше Луденсы, но видно было что сбор магии ей тоже дался не легко.

— Как дела? Почему задержались? — стал расспрашивать он свою старую подругу.

— Нифра слишком умаялась на церемонии, и я решила погодить денек, — стала объяснять рыжая довния. — А потом — лайтилюсы выросли, праздник объявили, а мы что, дуры что ли, перед праздником уезжать? Мы теперь сами себе хозяйки, когда захотим, тогда и поедем. За унко нам столько деньжищ отвалили, что хоть цельный сезон не работай.

— Эмм… нам бы поторопиться, — робко заметила Нифра. — Там все места займут.

— Ничего, нас — пропустят, — кивнула Луденса.

Королевская хорния повела всех вдоль крепостной стены к Закатной площади. Уже на подходе к цели пробираться сквозь толпу стало тяжеловато — многие эквы пришли сюда еще до рассвета. По совету Луденсы, Сергей сел верхом на Селику, а две хорнии плотно стиснули ее с обеих сторон. При виде хорний, одна из которых сверкала значком королевского табуна, толпа расступалась, позволяя компании протиснуться дальше, но на полпути дело застопорилось. Эквы стояли так плотно, что даже при всем желании уже не могли их пропустить. Все старательно вытягивали головы кверху, желая получше разглядеть площадку перед воротами, а Серый с чувством превосходства оглядывался по сторонам. Со спины рыжей охотницы ему все было прекрасно видно.

Внезапно гул толпы стал стихать. На надвратной площадке засуетились вороные эквы из королевской стражи, быстро выстроившись в почетный караул, и следом показалась Ее Величество королева Синсера Кастигор. Праздничный наряд повелительницы выглядел намного роскошнее того, что она надевала на церемонию. Широкие полы поддерживали сразу восемь фрейлин, а сама попона, казалось, состояла наполовину из магии — не могла обычная синяя ткань так ярко блестеть и переливаться. Голову Синсеры украшал замысловатый кайлубисовый шлем. В нем был предусмотрен вырез под роговую пластину, а смотровые отверстия располагались так, что визуально раза в два увеличивали глаза королевы. Ее зрачки поблескивали зеленым оттенком, и в этот момент она казалась как минимум полубогиней, а не обычной хорнией.

«Верные эквайлы! Доблестные эквиши! — поприветствовала Синсера собравшихся на площади. — Люсея осветила сегодняшний день! Мы получили благословение создательницы и можем с верой и надеждой смотреть в будущее! Старые и молодые, богатые и бедные, мы — все ее дети! Так будем же достойны ее света!»

Речь повелительницы была встречена молчанием. Лишь волна радостного пофыркивания и перешептывания прошлась по толпе, но это вполне отвечало местному этикету. Словам полубогини следовало внимать с благоговением, а не сопровождать их криками и топотом.

Загремели барабаны, следом раздался перестук больших деревянных ксилофонов — у ворот заиграл оркестр. Несколько хорний создали над собой радужные мембраны, издававшие странную но довольно чарующую мелодию. Солистка в сопровождении хора затянула песню, и ее магическим образом усиленный голос разносился по всей площади.