Господин Вечности (СИ)

   Через два часа мы уже въезжали на территорию кампуса. Всю дорогу я дрых нагло и беспробудно, откинув спинку сидения до предела. Оказалось, что пока мы ехали, папа успел созвониться с моими братьями и те уже ждали нас в малой оружейной, перед дверью в "девятку". Туда мы и направились. Я только быстро забежал в общагу, чтобы переодеться и переобуться из учебного комплекта формы, в тренировочно-боевой.

   Братцы встретили меня наглыми ухмылками и предложениями исчезнуть отсюда нафиг ещё на неделю. На что получили адекватный с моей точки зрения ответ, за который почему-то попытались меня задушить. Это они от радости, не иначе!

   Подошедший через пару минут мастер скептически взглянул на меня и обратился к папе:

   -- Милорд, вы уверенны в том, что ваш младший сын готов к походу в "девятку"?

   -- Готов! -- мгновенно вскинулся я.

   -- Конечно нет, -- пожал плечами отец. Я раздражённо зашипел, вызвав у него широкую улыбку: -- Поэтому я иду с ним!

   Всем оставалось только согласиться с волеизъявлением императора. В отместку я начал тихо, но слышно напевать детскую песенку про папу. "Папа в доме, конечно, главный, если мамы случайно нет..."

   Решив сегодня не выпендриваться лишний раз, я дисциплинированно надел предложенный комплект стандартной брони, нацепил пояс с гранатами, две кобуры с "Береттами" и положил глаз на винтовку пятидесятого калибра. Около пятнадцати килограмм веса, и полутора метров длинны... Я сам росту почти на пару сантиметров больше метра семидесяти и весу до шестидесяти килограммов трёх не хватает. Пять патронов в съёмном магазине. Нужно штук десять магазинов взять и патронов сотню. Ох и запарюсь таскать. Может, пусть Шон эту дуру тащит? Ну уж нет! Лучше сейчас отойду в сторонку и в первую стадию трансформации перейду, всё ж полегче будет, в первой стадии даже фламберг не такой невыносимо неподъёмный.

   Трансформация вызвала только пару непечатных выражений. На ноги и руки я старательно нарастил чешую, которая, впрочем почти сразу сошла. Адская боль в затылке изрядно доставала. Искалечили меня эти демоновы "орденцы света" своей отравой, блокирующей вторую ипостась. Потеря сознания или смерть от болевого шока при попытке сменить облик теперь постоянная угроза. Всю жизнь ты мне испоганила, дрянь рыжая...

   Сжать зубы, чтобы не зарычать, прикрыть глаза, запихать всё подальше и поглубже в душу, срочно забыть и бегом обратно в малую оружейную, пока меня не потеряли! Следующие часа три-четыре меня ждёт смертоносное для неподготовленных веселье!

   Хватит злиться и хандрить, Крылатый. У Ильена вообще нет второй ипостаси и никогда не было, он от этого не страдает и не считает себя неполноценным.

   На втором часу похода по "девятке" братья обозвали меня идиотом, Ван отобрал мою винтовку и отдал снайперку того же калибра, но легче и меньше. Только не имперского производства, а британскую. Но я-то специально выбирал имперскую! В ответ на моё возмущение пригрозили вообще без оружия оставить. Я благоразумно заткнулся, на самом деле понимая, что не выдержу с таким весом бегать ещё несколько часов. Мне и просто наступать на ноги с каждым шагом становится всё больнее. А эту здоровую бандуру Ван и Шон то и дело перебрасывали меж собой, меняясь оружием.

   Через четыре часа мы вывалились обратно в оружейную, оперативно захлопнув дверь перед мордами десятка желавших пообедать нами крупных инфернальных тварей. Вход в пространственный карман "Ада" закрывал стальной люк диаметром три метра и толщиной в два. Он останавливал любую гадину с той стороны.

   -- Весело вышло! -- радостно оскалился бледный и вымотанный, но довольный старший брат. -- Предлагаю в следующее воскресенье повторить! Большое упущение, что я раньше не ходил с вами двумя в "ад", не представлял, насколько это забавно, -- Шон за плечи притянул меня и Вана к себе. -- Что скажете, братишки? Согласны?

   -- Убейся об стену, -- предложил Ван.

   -- Для верности выпив йаду, -- добавил я.

   -- Согласны, ясен пень, -- вздохнул светлый, предпринимая вялые попытки избавиться от братской руки в опасной близости от своей шеи. -- Да убери ты свою граблю, дай я оружие на место верну, тяжёлое же.

   -- Пап, ты с нами? -- повернулся к родителю брат.

   -- Не могу, -- грустно отказался второй император, избавляясь от амуниции. -- Мама и так обещала мне голову откромсать пилочкой для ногтей. Так что выходные я пробуду в столице.

   Сбросив на стол винтовку, пистолеты и пустой гранатный пояс, я сел на табуретку и понял, что не встану. Хотя, может, если переобуюсь, то дойду до общаги. Где тут тренировочные тапочки вместо тяжёлых ботинок? Можно дотянуться не вставая? Отлично!

   Сняв и бросив на тот же стол основное количество брони, я расшнуровал тяжёлую армейскую обувь. И учуяв отчётливых запах крови понял, что дело дрянь. Хотя бы светится почти незаметно. Аккуратно завязал ботинки обратно, не стягивая. С непроницаемым лицом поднялся на ноги, игнорируя пытку хождения по ножам. Отметил, что кровь хлюпает как вода в кроссовках после пары особо глубоких луж. Избавился от остатков амуниции. Теперь нужно собрать волю в кулак и раскидать всё это по местам.

   Адреналин сходил на нет, стотонной плитой наваливалась усталость. Боль во всём теле, в каждой мышце. Вторая ипостась сползла как змеиная кожа. С такой мукой, что в глазах поплыли знакомые золотые лужи с красными разводами.

   Нужно отнести всё по местам. Вместо помутившегося сознания включился автопилот, выполняя заданное.

   Пока меня не остановили, взяв за плечо и развернув в другую сторону. Я стоял и смотрел на отца, пытаясь понять, чего он от меня хочет. Он произносил какие-то слова. Но какие -- я никак не мог понять. Прикоснулся ладонью ко лбу, заглянул в глаза, схватил за руку, ища на запястье бьющуюся жилку. Зачем?..

   По телу прокатилась волна неконтролируемой трансформации. В затылок воткнули раскалённый ржавый гвоздь. И несколько раз провернули.

   Очнулся я на полу, уткнувшись в собственное колено лбом и вцепившись когтями в затылок. Кто-то крепко держал меня за правую руку, а левую удерживали, чтобы я не разорвал себя когтями, крепко обнимали за плечи, не давая упасть. Братья, оба, с двух сторон. Поняв, что не дышу, медленно выдохнул. Вдохнул, едва сдержав постыдный всхлип. Поднял голову, встретился взглядом с отцом, стоявшим рядом со мной на коленях. Тихо произнёс:

   -- Пап. Что-то мне плохо. До общаги дойти поможешь? Мне очень нужно лечь...

   А дальше пришла темнота...

   Отец-император неподвижно сидел в больничном крыле у койки сына и молчал. Молчал, чтобы никто не услышал, какими чрезвычайно "ласковыми" словами он себя называет. Когда родной ребёнок тщательно скрывает, что вот-вот от боли и переутомления потеряет сознание... А отец этого так долго не видит... Это очень хреновый отец.

   Райдан обеспокоился, когда позвал сына, а тот не откликнулся. Но дурно от страха стало, когда он заглянул своему ребёнку в лицо. Белый как мертвец и взгляд... тусклый, пустой. "Ирдес ты слышишь меня? Ты понимаешь, что я говорю?.." И полное отсутствие ответной реакции. Только чуть сдвинул брови, будто пытался понять смысл обращённых к нему слов... Страшно -- это не то слово, которым можно выразить, что тогда почувствовал император. Когда на мгновенье показалось, что ребёнок сейчас умрёт...

   Только не Ирдес. Небо Великое, всё что угодно, всё забери, только не Ирдеса...

   -- Ваш сын тяжело болел этой зимой? -- поинтересовался врач у отца лежащего без сознания подростка.

   Припомнив предновогодние и последующие события, Райдан кивнул.

   -- Аллергическая пневмония. И ещё... много разных травм. Да и последнее...

   -- Большая кровопотеря, -- кивнул молодой тёмный врач. -- От этого и не заживали травмы. Я не в праве учить вас жить и воспитывать наследников, но, поймите -- мальчик не даёт себе времени восстановиться. Его организм истощён. Он себя сам такими темпами скоро вгонит в могилу без посторонней помощи. Он ведь совсем ещё маленький. Остановите его!