Золушка, Облаченная в Пепел (ЛП)

   Она попыталась сосредоточиться, прикоснулась кончиками пальцев ко лбу, стараясь перенести сон в другое место или время, но ей не удалось. Конечно, затем бы Кармилла не отправила Локи в этот сон, она бы не рискнула доверить Белоснежке контроль над ним. Локи, должно быть, использовал другие Детские Слезы или другое заклинание, которое не позволяло сновидящему контролировать сон.

   Сейчас же, в этом сне Белоснежка, как и все остальные, была всего лишь зрителем, последствия подобного неконтролируемого сна могли оказаться крайне плачевными.

     - Шу! - Кармилла ворвалась в комнату к дочери. Табула Раза, ее служанка, следовала за ней. - Как ты могла? - воскликнула Кармилла.

    Белоснежка напряглась и в ответ посмотрела на нее. Золотой оттенок в глазах Кармиллы напомнил Белоснежке о том, что Ангел уже обратил ее в вампиршу.

     - И кто принес это отвратительное зеркало в твою комнату? - Кармилла остановилась, отворачиваясь.

   Табула Раза поспешила отодвинуть зеркало к стене. Белоснежка предположила, что Кармилла еще не успела повстречаться с Кровавой Мэри в этом воспоминании.

     - Разве мы не разговаривали о том, чтоб ты не кусала людей? - Кармилла яростно тряхнула свою дочь, - Ты вообще представляешь насколько важно нашему королевству объединиться с их королевством?

     - А что такого я сделала? - неохотно спросила Белоснежка. Она чувствовала себя актрисой, не знающей сценария.

   Кармилла закатила глаза и вздохнула.

     - Она говорит о том, что ты укусила принца, Принцесса Шу, - ответила Табула, опуская голову в знак уважения.

     - Оу, мы снова возвращаемся к тому моменту, когда я укусила принца?

     - И не говори мне, что он был вкусным, - Кармилла предупреждающе вскинула указательный палец.

     - Но, мамочка, он и вправду был вкусненьким, - Белоснежка пыталась играть свою роль и при это не рассмеяться над случайной рифмой. (прим. пер. - yummy, mummy)

     - Мамочка? - Кармилла хлопала длинными блестящими ресницами, - Где ты услышала это слово. Не вздумай даже заикаться тут про всяких мамочек.

     - Ой, - Белоснежка прикрыла рукой окровавленные губы.

     - Мне на все плевать, я хочу вкусненького принца, - Белоснежка попыталась отвлечь их, играя роль избалованной маленькой принцессы.

   Кармилла поднялась, нетерпеливая и явно не одобряющая поведения дочери, будто бы она сама не была вампиром-полукровкой.

      - Приведи ее в порядок, - приказала она Табуле. - Я разберусь с ней позже.

    - Но я боюсь, что она и меня убьет, ваше величество, - произнесла Табула, - Не хочу закончить эту жизнь, как принц.

   Табула была в курсе наших семейных секретов?

   Кармилла на мгновение бросила взгляд на дверь, будто бы задумавшись, что на самом деле произошло с принцем. Мог ли он обратиться в вампира? Был проклят или мертв?

     - Понимаю, - ответила Кармилла. - Пришли одну из Рабынь отмыть ее.

   Шу не знала кто такая Рабыня.

     - Благодарю, Ваше Величество, - сказала Табула. - Я пошлю одну из девушек вымыть принцессу.

     - А ты, дорогая, поумерь свой пыл, - сказала Кармилла Белоснежке, - Одного принца на ужин думаю тебе достаточно, - ухмыльнулась Кармилла и посмотрела в сторону. Казалось, будто бы она высмеивает Шу. Дочь, как и мама, была кровопийцей. Табула последовала за Кармиллой.

   Белоснежка снова попыталась использовать свои силы, чтобы изменить сцену сна, но все без толку. Она задумалась, что же за сон это был. Она словно застряла в кинотеатре, и ей не разрешали покинуть свое место, пока не пойдут титры. Ее озадачило, что слово "Феникс" вернуло ее обратно в прошлую жизнь. Для чего именно был предназначен Феникс?

   Она решила оглядеться в поисках подсказки, но остановилась, когда красивые платья из шкафа привлекли ее внимание. Пока она рассматривала содержимое шкафа, она удивилась, почему не помнит событий этого сна. Было ли это частью ее прошлой жизни или же своего рода галлюцинацией?

     - Принцесса? - раздался за дверью хорошенький голосок.

   Молодая девушка, старше Шу на год или два, вошла в комнату. Ее волосы были светлыми, с рыжим оттенком. Шу прищурилась. Рыжей была скорее аура, которая окружала ее. Она была практически призрачной, паря над головой девушки. Девушка была крошечной. Ее одежда была рваной, кажется, когда-то она была голубой, а теперь вся измазана золой. Она неохотно улыбнулась, улыбка вышла бы прекрасной, если бы не напряжение и страх, отразившиеся на ее лице.

   Она маленькими и осторожными шажками приблизилась к Шу, словно была Гейшей; голова опущена, в руках полотенце. Очевидно, она боялась принцессы.

     - Я помогу вам принять ванну, принцесса, - она опустилась на пол на колени.

   Белоснежка потрепала ее по плечу и подняла ее на ноги. Даже тогда, она приподняла подбородок девушки, чтобы заглянуть ей в глаза. В них скрывалась неизбежная печаль.

     - Зови меня Шу, - сказала она.

     - Могу ли я попросить вас пройти в ванную комнату для того, чтобы я смогла раздеть вас и искупать, Принцесса Шу? - задала вопрос девочка.

   Шу, почти загипнотизированная, подчинилась. Девочка намочила полотенце и начала вытирать остатки крови с губ принцессы. Что-то подсказывало Белоснежке, что она была знакома с этой девушкой прежде. Это было похоже на Де-жавю или подавленные воспоминания. Она могла поклясться, что настоящие воспоминания каким-то образом блокировались от нее.

     - Как тебя зовут? - спросила Шу.

     - Серена, - гордо ответила девушка, словно это была единственная ее ценность. Ее голубые глаза сияли, пока она объясняла, как правильно произносить ее имя. - Чи-ре-ни. Если хотите, можно добавить на "х". Так мое имя похоже на вдох, - она моргнула.

     - Приятно познакомиться, Серена, - ответила Шу. - Я..

     - Принцесса Скорби, - сказала Серена со слабой улыбкой. Она по-прежнему выглядела взволнованной. - Я слышала, что Королева называет Вас Шу, как Вы и просили меня звать Вас, но я всегда думала, что Вы -- Радость.

     - Радость? - переспросила Белоснежка.

     - Это прозвище, которое, как я слышала, использует Ваш отец, чтобы описать вас дворянам. Я слышала, как он говорил, будто Вы -- Радость Скорби. Мне нравиться.

     - Оу, - Шу и в самом деле понравилось прозвище, не смотря на то, что она не слышала, чтоб ее отец называл ее так. Радости Скорби по иронии судьбы было предрешено однажды убить всех в Скорби однажды. - Не думаю, что я все еще радость Скорби, как по-твоему? - Белоснежка указана на окровавленное полотенце.