Под светом трех лун. Новые боги (СИ)

Глава 5

Эля

То, что Александр – никакой не сон, я уже давно поняла. Опять же, скажи я о таких странных способностях к телепатии кому-либо, и меня затаскают по тестам. Мама первая будет на очереди. Потому я молчала, как партизан. Кому какое дело, что там мне снится? Нет у меня парня, и не нужно. Кажется, я уже не смогу ни с кем познакомиться. Не могу представить кого-то на месте «моего инквизитора».

Ой! А это еще не первые признаки шизофрении? Вообще-то мои беседы с Александром были настолько правдоподобными, что сомнений в его существовании уже давно не осталось. Вот только я загрустила. Влюбилась в парня из другого мира. Точно меня в психушку скоро сдадут. Но это было так увлекательно понимать, что мы живем на разных планетах. Зато имя Александр вполне земное, на что и указала инквизитору. Это еще одно маленькое доказательство пересечения наших цивилизаций.

Беседы мне нравились так, что я ждала каждую ночь, гадая, «придет» он или нет. Даже помогла Александру составить график. Как могла поясняла, что если у нас в сутках двадцать четыре часа, а у него больше или меньше, то можно примерно сопоставить. Он тогда несколько дней почти не спал, сидел у чаши, отмечая начало моего сна. Потом мы прикидывали, что если, в среднем, это одна четвертая моих суток то… и так далее. Зато теперь мы «контакт наладили» почти точно.

А еще сюрпризом для меня стало то, что временные рамки у нас не совпадали. Я когда Александру на это указала, он не сразу понял, о чем это я.

– По моим прикидкам страница из учебника по физике почти современная мне. Или, может, не мне, а бабушке. Ты же сказал, что у вас это наследие исчисляется несколькими сотнями лет.

– Да. Все правильно. Многие вещи датировке уже не подлежат. В королевской сокровищнице есть только копии книг. Но вся современная алгебра связана с древними источниками.

– Насколько древними?

– Примерно раз в сто лет все, что хранится в сокровищнице, снова переписывается, чтобы сохранить. Копировальщик ставит отметку о предыдущих копиях и свою. Я видел книги, у которых было по восемь-десять отметок.

– Ты бывал в королевской сокровищнице? – изумилась я новому факту.

– Приходилось.

– И как инквизитора, что борется «со злом», туда пустили? – не могла не подколоть Александра.

– Вообще-то я считался до недавнего времени наследником короля.

– Ты э…э… ммм… сын короля?

– Старший. Но отец от меня сейчас отрекся и объявил Камма наследником рода.

– Почему?

– Эля, я же инквизитор.

– Не поняла.

Александр мне потом еще несколько ночей рассказывал о расстановке политических сил в своём государстве. Получалось, что когда-то Орден инквизиторов был так силен, что ему подчинялись даже короли. И, похоже, в те годы много было потеряно.

– Так вы, получается, замедляете прогресс?

– Нет! – рявкнул на меня «господин инквизитор». – Мы как раз за прогресс и науку. А эти все поклонники Хранителей только тормозят развитие. И поклоняются всякой высшей энергии.

– Все равно не ясно, – не согласилась я. – Ты в замке отыскал записи по физике и обвинил меня.

– Я разбираюсь с этим вопросом. Многие вещи в сокровищнице трудно идентифицировать. Да и прочитать не получается.

– Давай научу.

– Чему? – не понял Александр.

– Читать по-русски.

– И как ты это представляешь? Мы сейчас точно не знаем язык друг друга. Ты сама утверждала, что это передача мыслей на расстоянии, для которой не важен язык.

– Мыслей да. Но у тебя они складываются в определенные звуки. Так что давай неси свой листок по физике.

<b>Александр</b>

Идея Эли научить меня читать на её языке неожиданно оказалась удачной. Я показывал букву на листке, она называла звук, я фиксировал. Потом уже смог воспроизвести те слова, что были написаны. Язык оказался совершенно незнакомым. Зато я выписал все, что было, на отдельный лист и сделал для себя словарь. Конечно, проверить произношение Эля не могла. Зато я смог записать самостоятельно небольшое предложение. Запаса слов не хватало. И другого источника у меня не было под рукой. Тогда Эля начала мне надиктовывать слова. Смотрелось со стороны все презабавно. Я показывал алфавит, Эля называла номер буквы в столбце. Я записывал, пока не получал слово. Таким манером до весны у меня было записано почти две тысячи слов. Девушка уверяла, что для изучения любого иностранного языка этого минимума должно хватить.

Теперь мой день был разделен на три части. На сон была выделена малая часть. Зато на общение с Элей и заучивание русских слов я тратил большую часть. Конечно, приходилось и насущными делами заниматься. Снова у нас появились огородные работы. Благо, что в этом году самими за углем не пришлось отправляться. Нам его привезли. Да и заказанный ветряк доставили. Еще часть ребят я отправил за товарами на запад. Нужно было не только вещи, но и снаряжение докупить. Запасы патронов подходили к концу.

Но даже эти хлопоты не могли отвлечь меня от «главного». А главное для меня было – выучить язык и затем лично прочитать, что хранилось в королевской сокровищнице. Имеется ли крамола или это действительно научные трактаты? Плохо, что заниматься у меня получалось по времени мало. Теперь больше пяти слов в день я не осиливал. Но Эля меня хвалила и заверяла, что она иностранные языки с такой скоростью могла не изучать. Я же уверял, что все дело в мотивации. Похоже, девушка, несмотря на все наши беседы, так и не представляла, что такое в нашем мире инквизиторы. И как эти древние знания вносят раскол в общество. Обязательно поеду к отцу и все прочитаю!

Да только моим намерениям не суждено было осуществиться. Вернувшиеся с товарами инквизиторы принесли весть о том, что король умер!

Как оказалось, родитель зимой сильно простыл. Сразу лечиться не стал. Как обычно, отмахнулся. Но вскоре легкое недомогание перешло в серьезное воспаление легких. Король слабел. И уже никакие лекарства, в том числе и антибиотики, ему не помогали. А тут весной ему захотелось прогуляться по солнышку. Снова просквозило. И больше король с постели не встал. Естественно, что после похорон Камм вступил в должность, пройдя церемонию коронации.

Мало того, брат прислал курьера в одну из западных деревень. Меня ждало помилование и приглашение в столицу. Вот только уехать от Эли я точно уже не мог. Сам не понял, когда простое любопытство переросло в что-то большее.

Вечером Эля безошибочно распознала мое настроение. Пояснил и дал ей обтекаемую версию. Про то, что она стала причиной моего нежелания возвращаться в столицу, я не сказал.

– Но, может, съездишь, проведаешь брата. Заодно в сокровищнице книги почитаешь, – озвучила мои мысли Эля.

– Путь долгий. Если сейчас отправимся в дорогу, то вернемся к началу осени, – сообщил я.

– И что?

И снова про то, что буду скучать, я не сказал. К чему мне показывать то, чего никогда не случится в реальной действительности? Но своим парням объявил, что мы отправляемся в дорогу. Также заверил всех замковых домочадцев, что обратно я вернусь.

Вообще-то Старх еще раз уточнил о планах и заверил, что останется в замке. Да и его пятерка категорично отказалась куда-то ехать. Они как раз договорились со столярами, что должны будут привезти новые окна и стекла к ним. Плюс ветряк монтировать, освещение и электропечи ставить. Хоть немного, но такие обогреватели должны сэкономить нам расход угля. Так что хозяйственные вопросы Старха волновали больше, чем политическая обстановка в стране. Я же медлить уже не стал и поспешил отправиться в путь.

<b>Эля</b>

Вот уж не думала, что буду так тосковать по общению с Александром. По моим прикидкам вернуться он должен был месяца через четыре. И как мне пережить это время? Конечно, в учебу с головой я окунулась, надеясь, что дополнительная нагрузка поможет справиться с тоской. А тут уже и время сессии подошло. Потом пленэр, потом искусствоведческая практика. Так что на пару месяцев я себя заняла. И все равно даже Танюшка заметила, что у меня пропал блеск в глазах и явно что-то случилось. Буркнула, что сны перестали сниться, и больше ничего пояснять не стала. А сама скучала. Разве это нормально влюбиться в фантома? В того, кто существует только в моём воображении? Путь и детальном, но все равно воображении. Хотя я за те месяцы, что мы с Александром общались, изучила так досконально тот зал, куда он приходил, что, кажется, могла узнать это место из тысячи. Я помнила каждую трещинку на потолке, каждый завиток декора. Для меня ни сам Алекс, ни его замок не были абстрактными понятиями. Они существуют. Пусть и далеко, пусть в другом конце галактики, но я-то знаю, что есть другая планета с разумной жизнью. Оттого моя тоска становилась с каждым днем все сильнее. Я даже по-тихому у мамочки утащила какие-то таблетки, что она назначает депрессивным личностям. Да и сама порой употребляет. Спокойнее я, конечно, стала. Да только мысли и мечты никуда не делись.