Живая вода. Часть 5 (СИ)

- Какая разница, если мы ни один не понимаем.

Дверь фургона открыли, и было видно, как выпрягают лошадей.

- На водопой повели. А сами — купаться, - завистливо вздохнул Джарет. К жаре он притерпелся, но близость такой желанной и недосягаемой воды сводила с ума.

В фургон вошли Триус с сыном. Оба несли по полному ведру. Поставили у стены и тут же вышли, торопясь присоединиться к купающимся. Стрелок остался.

На десятерых воды было слишком мало — хватило только умыться и намочить волосы. Но Джарету сразу стало лучше. Перед переправой фургон снова заперли, так что рассмотреть реку они не успели.

- Не слишком широкая и брод совсем мелкий, - оценил по звукам Ганконер.

Джарет искоса следил за рабами. Они шептались всё оживленнее и похоже, что прощались друг с другом. Спокойно, без паники и слез.

- Неужели нас сразу отправят на продажу?

- Похоже на то. Как обстоят дела с твоей врожденной силой? Хоть что-то осталось?

Джарет прислушался к себе. Сознательно он силу на выздоровление не тратил, но в таких случаях срабатывает инстинкт.

- Есть немного. Странно, остановить падение у меня не получилось, а излечиться — вполне.

- С падением тоже получилось, ты просто не заметил, потому что магия здесь очень слабо срабатывает. Но один я бы тебя не удержал. Постарайся больше не тратить, хорошо? Твое чуть-чуть и моя флейта — наша единственная надежда выбраться.

Джарет кивнул.

- У тебя еды нет?

Ганконер достал из кармана кусочек лепешки — маленький, на один зуб, только еще больше есть захотелось. Шум снаружи отвлек Джарета от бурчания в животе. Они явно въехали в город. Копыта зацокали по камням. То ли булыжники, то ли плиты. Со всех сторон слышались голоса. Ганконер принялся приводить себя в порядок. Со стоном натянул туфли. Джарет с досадой посмотрел на свои сапоги. Ходить в них по жаре будет пыткой, но не босиком же идти.

Фургон остановился, через несколько минут дверь открылась, и вошел Ирас, а с ним невысокий толстяк в ярко-желтой рубашке, таких же брюках и кожаных сандалиях на босу ногу. Черные, коротко подстриженные волосы его были мокрые.

- У них и шелк есть, - прошептал Джарет. - Или что-то очень похожее.

Рабов начали выводить из фургона. Толстяк придирчиво осматривал каждого и демонстративно морщился. Ирас только усмехался, что-то отмечая карандашом в большом блокноте. Потом указал на Ганконера и Джарета. Толстяк повернулся и удивленно поднял брови. Лицо у него было круглое, лоснящееся от пота. Не такое смуглое, как у Ираса. Он что-то сказал — с явным сомнением. Ирас кивнул Ганконеру, узнаваемо насвистев начало одной из его мелодий.

Ганконер достал флейту и заиграл. Выражение лица толстяка сменилось на заинтересованное. Не дожидаясь окончания музыки, он повернулся к Ирасу и заговорил. Джарет напряженно вслушивался в трескучую речь. Ясно, что начался торг. Ирас невозмутимо повторял одну и ту же фразу, видимо, содержащую цену. Толстяк топал ногами, махал унизанными кольцами пальцами перед носом Ираса, кричал, срываясь на визг, но не добился уступок. Душераздирающе вздохнув, он снял с руки тяжелый перстень с непрозрачным красным камнем и отдал Ирасу. Тот с довольным видом сделал пометку в блокноте, отомкнул ошейник на Ганконере и указал ему на дверь. Ганконер растерянно посмотрел на Джарета и не сдвинулся с места. Толстяк нахмурился и подошел ближе. Ирас хотел взять Ганконера за плечо, но Джарет перехватил его руку. Оружия на поясе Ираса не было. Он бросил блокнот и замахнулся, но Джарет уже сделал подсечку. Ирас полетел на солому. Краем глаза Джарет заметил, с каким жадным интересом следит за происходящим толстяк. Ирас вскочил, клокоча от ярости, но теперь в него вцепился толстяк. Снова начался торг.

- Он не хочет тебя продавать, - прошептал Ганконер.

- Продаст, - уверенно ответил Джарет. - Этот клещ от него теперь не отцепится.

Через пять минут Ирас раздраженно плюнул, принял два перстня с черынми камнями, подобрал блокнот, чиркнул в нем так, что сломал кончик карандаша, и сунул толстяку ключ. Отступил в сторону и насмешливо изломил бровь. Толстяк ухмыльнулся, отошел к двери и громко крикнул. Тут же внутрь впрыгнули трое здоровяков с хлыстами. Одному из них он протянул ключ. Джарет спокойно позволил снять с себя ошейник. К наручникам добавилась еще одна цепь — сковавшая их с Ганконером. Что ж, по крайней мере, это гарантирует, что какое-то время их не разлучат. В последний момент Ганконер спохватился и поднял с соломы свой фрак и куртку Джарета. За цепь тут же дернули, поторапливая.

Снаружи в глазах сразу же зарябило от ярких красок. И вправду, ярмарка. Торговые ряды с пестрыми палатками начинались от стоянки фургонов и расползались по огромной площади. За ними виднелись двухэтажные дома.

Толстяк направился по узкому проходу между фургонами в сторону палаток. Джарета и Ганконера повели следом.

- Город небольшой, затеряться тут едва ли получится, - Джарет вертел головой по сторонам. - А ты прав, человеческих рас здесь не две, а три или даже четыре.

- А нечеловеческих не наблюдается совсем, - Ганконер нахмурился. - Бежать придется этой ночью, Джарет. Едва ли нас купят вместе. Этот делец заплатил Ирасу немалую цену, так что стоить мы будем дорого. А кроме того, очень уже разные у нас... сферы применения.

- Тебя — в бордель, меня — на ринг?

Ганконер споткнулся и с упреком посмотрел на него. Джарет широко улыбнулся. Несмотря на цепи, настроение у него стремительно улучшалось. Атмосфера ярмарок Джарету всегда нравилась. А товары и манера местных жителей торговаться живо напомнили ему базар где-нибудь в Бухаре или Стамбуле. Сходство закончилось, когда они прошли через ряды с тканями и вышли на невольничий рынок. Ганконер тихо присвистнул.

- Да, это не древний Восток, - кивнул Джарет. - И не рабовладельческий Юг Америки. Это что-то совсем иное.

В больших шатрах на лавках и ковриках спокойно сидели рабы — в одинаковых ошейниках и наручниках, некоторые скованные по парам. Все мужчины. Покупателей было немного и среди них тоже не наблюдалось женщин.

- Все молодые и одной расы, - задумчиво пробормотал Ганконер.

- Не все, - возразил Джарет. - Похоже, наш толстяк — продавец штучного товара.

Их подвели к шелковой зеленой палатке, выцветшей, но всё еще нарядной. Рабы в ней сидели на красивых зелено-желтых ковриках. Всего их было пятеро, и один выделялся, как лебедь среди гусей. Обнаженный до пояса, он сидел, низко опустив голову, так что лица не было видно за длинными черно-белыми волосами. Но фигура, нежная кожа и длинные пальцы тонких рук, безвольно лежащих на коленях, выдавали знатное происхождение.

Навстречу толстяку выскочил шустрый человечек с узким, похожим на лисье лицом. Быстро заговорил, льстиво улыбаясь. Толстяк фыркнул, обернулся к Джарету с Ганконером и указал в глубину палатки на свободные коврики — рядом с необычным рабом. Сам еще пару минут поговорил с продавцом и ушел, оставив двух охранников. Те встали по обе стороны от входа. Продавец с интересом осмотрел новый товар, почесал нос, что-то прикидывая, и неожиданно свистнул. Откуда-то из-за палатки выбежал босоногий мальчишка. Продавец что-то ему сказал и кинул мелкую монетку. Мальчишка убежал.

- Похоже, он придумал, кому нас сбыть, - Ганконер поудобнее уселся на коврик.

- Хоть бы воды дал, - Джарет облизнул губы и покосился на их соседа. - Хм, а ведь это у него природная окраска. Впервые такое вижу.

- Почему ты так решил?

- Волосы отросли неровно, значит он уже давно в плену. Но у корней волос цвет не изменился. А он совсем еще мальчишка. И знаешь, что интересно? Его чем-то опоили.

К ним подошел продавец. Ласково улыбаясь, протянул по небольшой чашке с водой. Джарет принюхался.

- Нам тоже добавили наркотик.

Он спокойно взял свою чашку. Ганконер последовал его примеру. Воды было немного, можно запросто удержать во рту.

Как только удовлетворенный продавец отошел, Ганконер закрыл лицо руками и незаметно выплюнул воду в рукав рубашки. Джарет задумчиво покатал воду во рту и проглотил.