Прости меня, Котёнок! (СИ)

- Я не люблю его… папа, и он меня не любит. – Я видел в карих глазах моего отца горечь.

- Кто тебе сказал, что любовь это нежность и розовые лепестки, тот никогда не испытывал жара страсти и огня желания, а пламя, Кинг, это смерть. Любовь не бывает по кальке, любовь у каждого своя, и когда двое сходятся вместе, тут ничего не решает ни статус, ни желание на момент схождения. Тут решает все искра. А между тобой и Мэтом есть искра. Понимаешь? – я кивнул, завороженный речью отца.

- Папа, как мне попросить прощения? Как доказать что я хочу быть с ним? – он прижал меня к себе и тихо проговорил.

- Возможно, тебе придется тоже встать на колени и просить его о прощении, а возможно придется стерпеть. Но я верю, что ты у меня храбрый мальчик, и сможешь. – Стерпеть? Смогу?

Мы еще долго просто сидели в тишине комнаты, и я дышал неповторимым ароматом надежности и заботы. Я решил бежать за моим партнером сегодня ночью…

Мэтью.

В магазине не оказалось земляничных сигарет, с досады пришлось купить ментол. Я, даже закурив, понял, чего-то не хватает. И немного постояв около магазина, пошел обратно в лес. Поплутал немного. Одет, конечно, я не по погоде, хотя оборотню все равно, но выглядел я странно. В одной футболке и рваных джинсах, кеды. Нашел поляну и сел под дерево. Мысли в голове вертелись разные, я пытался не думать вообще. Получалось плохо. Жалеть я себя перестал давно, мне еще десять не исполнилось. Но почему-то именно сейчас, так хочется просто уткнуться в мамину грудь и плакать от жалости к себе. Ментол раздражал. И я выкинул третью за десять минут сигарету и вдруг вспомнил, что я никогда не любил ментоловые сигареты, потому что их курил Кирхин.

Тот самый, дохлый Кирхин, который в мой первый раз обошелся со мной хуже, чем со шлюхой. Тот самый Кирхин, который думал покорить мир людей и оборотней, а споткнулся на одном котенке. Ведь если бы не Лайям, то вряд ли Дункан пошел бы с ними в прайд. Я хмыкнул.

Везде котята. Снова закурил.

Странно получается, я так и не смог быть с ним, хотя мечтал хотя бы просто держать его в объятиях, дарить ласку. Ласку? А умею ли я ласкать? Ну, просто так, без агрессии. И что будет, если в эту лунную ночь он ступит на край поляны…?

Я не знаю ответов на эти вопросы, я слишком долго не умел любить и дарить нежность, возможно, пора учится.

Но стоит ли этот котенок моих усилий? Стоит ли он того, чтобы снова унизиться и снова

встать на колени перед ним?

Я отбросил истлевший бычок, лучше бы обычные взял.

Прикрыл глаза, откидывая голову на ствол дерева, странное спокойствие обволакивало меня. Мне казалось, что все решится этой ночью, и мое сердце вздрагивало от предвкушения. От какого-то странного чувства в солнечном сплетении. Боль ушла, пока я бежал по лесу от уязвленной гордости. Что это значит? Я не знал ответа на эти вопросы, я путался. Я ничего толком не знаю… о любви… котёнок.

Кинг.

Я лежал на кровати и думал, я слышал, что папа пошел на чердак, там, где мой младший брат забился в пыльный угол. Мне, конечно, было интересно, чем закончиться знакомство Элика с партнером, но важнее сейчас был Мэт. Я встал, накинул ветровку и открыл дверь. Прыгать через окна в ипостаси, по моему сугубо личному мнению, было глупо. Если Мунакат захочет меня остановить, то моя секретность не станет преградой.

Я вышел в коридор и прошел по тихому дому, на первом этаже свет тоже не горел, но из-под двери кухни выбивался луч света. Я прислушался. Зак с Лайямом о чем-то тихо говорили, характерный запах мяса дал мне понять, что у них там романтический ужин. Я улыбнулся, ну хоть у одного из нас все в порядке с личной жизнью.

Тихо открыл входную дверь и выскользнул в ночь. Луна убывала, но все так же была яркой. Здесь, на поляне около лесной речки, она была так низко, и можно было рассмотреть ее детально, но мне было совершенно не до блеска холодной луны, я перекинулся и бросился в лес. Туда, куда все еще вели еле заметные следы. Туда, куда тянул меня запах моего партнера, туда, где мне предстоит доказать, что я взрослый и достойный.

Элик.

Я сидел на чердаке. Забился в самый темный и пыльный угол, но помогало это не очень, его глаза и так были перед моим внутренним взором. Всегда.

Я не соврал Кингу, когда сказал, что всегда знал кто мой партнер. Я прижал ушки к голове. Но, знать и видеть это совсем другое. Он такоооой…

И я испугался. А теперь сижу тут и чувствую себя просто идиотом. Он ведь ранен, я должен ухаживать за ним, а у меня поджилки трясутся от предвкушения и страха одновременно, и вообще, я маленький еще…

- Элик, малыш, ты долго будешь тут сидеть? – раздался голос папы. Он слышался снизу, потому что папа решил не подниматься на чердак, да и правильно, тут такая грязь, и мы тут еще не разобрались с Лайямом, и вообще только начали.

- Я спущусь. – Невнятно ответил я, надеясь, что он меня услышал.

- В этой жизни, малыш? – я возмущенно поднял ушки.

- Папа!

- Давай, иди сюда. – Я встал и отряхнул попку от прилипшей грязи, подошел к люку, папа протянул руки и я спрыгнул вниз. Он аккуратно поставил меня на пол, закрыл люк. Я стоял, опустив голову. Мне было стыдно за свое бегство. – Элик, молока хочешь? – я радостно сверкнул глазами. Мой папа всегда знает, что мне нужно! Для настроения и боевого духа!

- Очень! – воскликнул я и подпрыгнул. Он подхватил меня на руки и понес на кухню. Там никого не было, и я вздохнул с облегчением. Папа посадил меня на стол и открыл холодильник, достал пакет молока и стакан, налил. Повернулся ко мне, протянул стакан с прохладным молоком. Я обхватил его руками и сделал судорожный глоток. Стало так хорошо и спокойно, и папин добрый взгляд успокаивал. Он сел напротив меня, оседлав стул.

- Поговорить не хочешь? – я немного погрустнел, но кивнул. Поговорить я хочу, но что рассказать, или с чего начать?

- Он мой партнер. – Начал я с самого главного. – Как он?

- Все будет нормально с ним, он просто должен отдохнуть и не напрягаться, и уж тем более не волноваться по поводу того, что его партнер, ради которого он прошел такой долгий путь, не хочет его видеть. – Я отставил пустой стакан.

- Я хочу. Просто как я ему покажусь… такой?

- Какой? – серьезно спросил папа.

- Пап, я же такой невзрачный… - папа встал со стула и подошел ко мне, обнял меня.

- Кто тебе сказал такое?

- Ну, папа, ты же его видел. Такой красивый. А я… маленький, глупый…

- Элик, прекрати уже. Это не возможно просто, один считает себя не весь кем, второй убивается, что недостаточно умный для партнера.… Послушай, я скажу это один раз. – Я кивнул. – Он прошел длинный и не простой путь, и как ты думаешь, ему не любопытно кто его партнер? Кто тот котенок, которого он чувствует, но ни разу не видел? Мне кажется, что вам просто нужно поговорить, а уж потом ты решишь, вместе с партнером конечно, нужно ли двигаться дальше и насколько ты умный. Малыш, я не заставляю тебя прямо сейчас идти к нему, но знаешь, первый его вопрос, когда он открыл глаза, был о тебе. Уж ты-то должен знать о семейных узах и действовать интуитивно, а вот ему сложней, ведь он один. И сейчас самое дорогое для него существо - ты. А ты прячешься. – Я сглотнул.

- Папа, ты, правда, считаешь, что мне стоит познакомиться с ним. Ведь я о нем все знаю, то есть не то, что прям все, но частично…

- Вот то, что не знаешь можно и узнать познакомившись.

- Сейчас? – мои уши снова предали меня – прижавшись к голове. Я боялся.

- Ну, ты можешь подождать, пока он поправится, и прижмет тебя в каком-нибудь углу для очень близкого знакомства. Но мне кажется, лучше будет, если ты пойдешь и сделаешь это, пока он лежит и слаб.

- Я не боюсь близости!

- А чего тогда ты боишься? – гладя меня между ушками, спросил он.

- Что разочарую его. Что я это… недостаточно хорош, не в сексуальном смысле, а просто… - я замолчал, потому что поднял голову и увидел нежный взгляд папы.