Хроники Обетованного. Осиновая корона (СИ)

А мне стало страшно. Я ведь просто подумала об этом - подумала и захотела, не вдаваясь в размышления... Что случилось бы, если бы рядом не оказалось бочки с водой? А если бы на месте Деллы был кто-то другой - профессор Белми, или дядя, или мама?

Совпадение? Не думаю. По крайней мере, у меня опять ныли виски и немели кончики пальцев - всё как в те, другие разы.

Ну вот, я записала это. Я ужасный человек.

Теперь - о том, что произошло вчера на моём любимом чердаке, в бывшей голубятне...

Увы, в следующий раз. Мама прислала за мной свою служанку - зовёт в покои отца, чтобы прочитать какое-то "важное письмо" от лорда Каннерти.

Раньше при мне никогда не читали письма от взрослых. Только от тёти Алисии - но она пишет редко, потому что терпеть не может этого делать... Значит, случай в голубятне подождёт. Жаль. По-моему, осмыслить какое-нибудь событие гораздо проще, если изложить его на бумаге.

Запись семьдесят первая

Даже не знаю теперь, что важнее - случай в голубятне или то, что мне сообщили в отцовских покоях. Скорее второе, потому что очередное видение о прошлом (пускай такое прекрасное и жуткое) вряд ли способно изменить (причём не в лучшую сторону) всю мою жизнь... Я чувствую столько всего сразу, но главным образом злость. И ещё обиду.

Почему мне ничего не сказали раньше?!

Не могу поверить. То есть - нет, я, конечно, могу поверить. Это вполне правдоподобно и правильно, и, наверное, это всегда и делается примерно в моём возрасте, по крайней мере в Ти'арге, но...

Но это же я. Уна. И мои родители, которые ни слова не сказали мне о своих планах. Просто мама всю зиму после похорон дедушки обменивалась письмами со старым лордом Каннерти из Каннерана, с его женой и сыном, со всей его семьёй. И они договорились. Ну разумеется: никто не умеет договариваться лучше, чем мама. Думаю, все они уже уверены, что породниться с Тоури - это самая великолепная участь в Обетованном.

Обручение. Обручение с молодым Риартом Каннерти.

С тем долговязым самодовольным парнем, который так откровенно скучал, расхаживая по нашему склепу. Он, по-моему, выше некоторых осинок в аллее... И на целую голову выше Бри.

И всё время грызёт ногти. Это отвратительно.

Ну хорошо, я придираюсь. Ничего в нём нет, на самом деле, такого уж отвратительного. За что-то ведь его обожают родственники - хотя и необязательно за что-то определённое...

Но - жених?!

"Каннерти наконец-то выслали предложение, и мы ответим согласием. Отказать невозможно: этот союз выгоден и разумен. Сейчас в Ти'арге не найти более уважаемой семьи, чем Каннерти... Уважаемой - и при этом не нищей, как мы, Уна. Ты уже не ребёнок и должна понимать, - монотонно мурлыкала мама, пока я стояла там, возле постели отца, и сжимала челюсти, чтобы не расплакаться... У меня даже щёки заболели от этого, честное слово. Я не расплакалась, но легче не стало. - У Каннерти чудесные поля, они торгуют льном и пшеницей. Земли Каннерана южнее и плодороднее наших, горы не подпирают их с севера. У них с десяток деревень, а не две, как у нас. Замок стоит на озере Кирло, куда впадает один из притоков Реки Забвения... Там вдоволь всего, дорогая моя. Ты ни в чём не будешь нуждаться. И всего за три дня езды можно добраться сюда, в гости... Я никогда не отдам тебя замуж в Альсунг, Уна, за кого-нибудь из северных варваров. Знаю, что многие лорды и леди Ти'арга поступают именно так - надо же подольститься к королю, - но я ведь не изверг..."

"Мы не изверги, - мягко поправил отец. - Тебе там понравится, Уна. Каннерти - славные люди, а Риарт - неглупый и храбрый мальчик, насколько я могу судить... Говорят, он неплох в бое на мечах и в соколиной охоте, бегло говорит на дорелийском и альсунгском. Отец обучает его всем премудростям по управлению замком - всему, что твой дедушка (да хранят его душу боги) не передал нам с Горо так, как следовало бы... А главное - он единственный наследник Каннерана. Риарт станет для тебя защитой, а это важно для меня. Времена сейчас трудные".

Отец лежал, как всегда, под толстым меховым одеялом. Именно он прочитал мне письмо старого Каннерти - с остановками, выразительно и серьёзно; у мамы бы не получилось так же. Он похудел ещё сильнее за последние дни. На макушке у него - заметная плешь. Он улыбался, но как-то грустно (или, может быть, мне так показалось)... На столике у кровати стояло блюдо - надкушенный ломоть хлеба с сыром и бокал вина. Значит, он действительно не может много есть, мама не преувеличивала... Отец сложил руки поверх одеяла, и меня поразило, как кожа на них обтянула каждую косточку - плёнкой, точно на лапках у птенцов, которых таскает на кухню Мирми. Которых она душит.

То ли от его рук, то ли от духоты в покоях у меня закружилась голова. Я села и спросила: когда?

Я обращалась к отцу, но ответила мама. Она сидела в кресле у окна - красивая, в тёмно-красном бархатном платье. Сегодня она впервые сняла траур по дедушке.

"Торопиться некуда, Уна. Мы съездим к Каннерти в гости, ты познакомишься с Риартом. Думаю, вы подружитесь. Нет - я уверена, что подружитесь. Общение с юным лордом, безусловно, полезнее для тебя, чем с твоим поварёнком... Само обручение можно провести когда угодно, хоть в следующем году. Тебе уже исполнится пятнадцать. А брак... Что ж, в семнадцать ты станешь совершеннолетней, и..."

"Это довольно рано, Мора, - сказал отец. Он свернул письмо, и я увидела, что руки у него дрожат. - Очень рано. Я не думаю, что Уна будет готова".

"Война с Дорелией продолжается, Дарет, - прохладно сказала мама, не глядя на него. Ничего особенного не было в её тоне, но я ощутила напряжение в воздухе - будто перед грозой... До меня вдруг дошло, что я очень давно не видела их беседующими - хоть о чём-нибудь, кроме хозяйственных мелочей и погоды. Насколько всё разладилось между ними; и какая доля скрыта от меня? - Мы не сможем обеспечить Уне полную безопасность, если она останется в Кинбралане. К тому же, если боги будут милостивы, Горо всё-таки женится. Тогда замок и земли достанутся его детям... У Уны должен появиться собственный дом".

"У неё есть дом. И всегда будет, пока я жив... - отец закашлялся; мама встала и подала ему бокал. Половину он расплескал себе на рубашку. Поморщился от досады. - Ей хорошо здесь. Правда, Уна? Кинбралан - немного мрачное место для девочки, но..."

"Немного?" - переспросила мама. Я удивилась: никогда не слышала от неё такого едкого тона.

"Да, немного, - тихо, но твёрдо сказал отец. Он постоянно смотрел на маму - а она постоянно отводила глаза. Мне это не нравилось. - Уна выросла в Кинбралане и была здесь счастлива. Я считаю, что со свадьбой ей незачем спешить. Это успеется. А что до дорелийцев - мы живём не вплотную к границе, чтобы их опасаться..."

"А я считаю иначе. Я её мать".

"Напомнить, кто я, Мора?.. Не спорю, я принимал мало участия в её воспитании, - лицо отца исказилось от горечи, когда он взглянул на свои ноги. Мне захотелось обнять его - или сбежать без оглядки... Чтобы не видеть странное выражение мамы. Это была (боюсь писать) брезгливость?.. - Мало - по понятным причинам. Но я волнуюсь о будущем Уны не меньше, чем ты. Как отец и один из владетелей Кинбралана, я даю согласие на этот брак. Однако - лишь после совершеннолетия Уны и после того дня, когда она сама сочтёт нужным".

"О боги, Дарет..." - мама явно хотела сказать, что-то ещё, но вздохнула и замолчала. Я попросила позволения уйти, и вот теперь сижу на полу, записывая всё это.

На полу - потому что на столе нет места из-за книг. А библиотеку мама заперла на ночь.

Я обдумаю всё это позже - Риарта Каннерти, и обручение, и маму с отцом. Обязательно обдумаю.

От меня, собственно говоря, не требовалось соглашаться... Не знаю, имею ли я право обижаться на них. Я ничего не знаю.