Школа чародеев

Сбросив свои туфли, Дженна упала на кровать, задев две подушки, украшенных блестками мерзкого игрушечного льва.

— Я называю его «Волнующе малиновый».

— Отличное имя для него.

Я улыбнулась и кинула свой чемодан на кровать, которая выглядела так незамысловато, как… ну, так просто, как я по отношению к Дженне.

— Итак, твоя бывшая соседка тоже любила розовый?

Лицо Дженны на мгновение застыло. Затем странный взгляд исчез, и она оперлась на кровать, чтобы подобрать ее подушки и льва.

— Нет, Холли просто увязла в синем материале, они дают его, если ты не привозишь свой собственный. Ты привезла свой, не так ли?

Я открыла свой чемодан и вытащила уголок своего нового зелёного покрывала. Дженна выглядела слегка разочарованной и лишь вздохнула.

— Что же, это лучше чем обычный синий. Итак, — она откинулась на кровать и начала шарить в своём прикроватном столике, — что привело тебя в Гекс Холл, Софи Мерсер?

— Гекс Холл? — повторила я.

— Геката труднопроизносимое слово, — пояснила Дженна, — большинство людей говорят просто Гекс. Кроме того оно звучит более подходяще.

— Оу.

— Итак что произошло? — она повторила вопрос, — ты сделала дождь из лягушек или превратила парня в тритона?

Я откинулась на кровать, пытаясь повторить атмосферу безразличия Дженны, но оказалось, что это не просто на голом матраце, так что я села и начала доставать вещи из своего чемодана.

— Я произнесла любовное заклинание для одноклассницы. Всё прошло ужасно.

— Не сработало?

— Сработало чересчур хорошо, — я кратко рассказала случай с Кевином и Фелицией.

— Днём-то, — проговорила она, покачивая головой, — Это самая активная часть дня.

— Очевидно, — сказала я, — И так ты… эм, ты вампир. Как на самом деле это произошло?

Она не взглянула на меня, но её голос стал небрежным.

— Так же как это случается и с остальными: встречаешь вампира, он тебя кусает. На самом деле это не интересно.

Я не могла винить её за то, что она не хотела рассказать всю историю кому-то, с кем она знакома всего лишь пятнадцать минут.

— Так твоя мама не ведьма? — спросила она.

Гм. Не совсем то, из-за чего я хотела бы попасть в затруднительное положение в первый же день, но эй, ведь это было частью всего другого, верно? Обмена макияжем, одеждой и темными тайнами с соседкой по комнате.

Я откашлялась.

— Да, мой отец был колдуном, но они больше не вместе.

— Оу, — сказала Дженна понимающе, — не говори больше ничего. Множество детей приходят сюда из разведенных семей. Очевидно, даже магия не гарантирует счастливого брака.

— Твои родители развелись?

Она наконец нашла лак, который искала.

— Нет, они до сих пор отвратительно счастливы. Я имею ввиду… мне кажется это так. Я не видела их с тех пор как я, м-м, изменилась или что-то вроде того.

— О, — ответила я, — вот не везет.

— Не намеренный каламбур? — спросила она.

— Ладно, — я закончила застилать постель, — Так если ты вампир, должна ли я быть осторожной, чтобы не открыть шторы с утра?

— Нет. Видела это?

Она потянула за серебряную цепочку на шее и показала небольшой кулон. Он был примерно такого же размера и формы, что и сладкий боб, а также темно-красного цвета. Другой бы спутал его с рубином, но я однажды видела картинки с чем-то похожим на это в маминых книгах.

— Гелиотроп?

Гелиотропы — чистые, полые камни, заполненные кровью могущественных ведьм или колдунов. Камень играет роль оберега от различных воздействий. Я подумала, что он защищает Дженну от проклятий вампиров, которых было множество. В конце концов теперь я поняла, что могу есть чеснок вместе с ней.

Дженна начала красить свою левую руку.

— А как насчет крови? — спросила я.

Она громко вздохнула. — Это ужасно смущает. Я должна ходить в лазарет. У них есть мини холодильник с контейнерами с кровью, как Красный крест или что-то вроде этого.

Я подавила дрожь, вообразив это. Кровь — это что-то пугающее для меня. Если я порежусь бумагой, то у меня начинается гипервентиляция [5]. Я была очень рада услышать, что Дженна не будет перекусывать в нашей комнате. Я никогда не могла встречаться с вампиром. Просто от одной мысли о крови дыхание… тьфу.

Я заметила, что Дженна смотрит на меня. Черт. Неужели мое отвращение было написано на лице? На всякий случай, я улыбнулась и сказала, — Круто. Как кровавый Капри Сан (сок).

Дженна засмеялась.

— Круто.

Некоторое время мы просидели в уютной тишине, а потом Дженна спросила.

— Так значит, расставание твоих родителей было не из приятных?

— Наверно, — сказала я, — это случилось еще до моего рождения.

Она подняла глаза от своих ногтей. «Стоп».

Я пошла к моему столу. Почему-то я подумала, что госпожа Каснофф, оставила мое расписание занятий там. Он выглядел как нормальный график, но там были такие вещи, как «M-Ф, 9:15–10:00, Магическая Эволюция, Желтая гостиная».

— Ага. Мама много об этом не говорит, но как бы там, ни было, все настолько плохо, что она не позволит мне с ним встретиться.

— Значит, ты никогда не видела своего собственного отца?

— У меня есть фото. И я разговаривала с ним по телефону и переписывалась по e-mail.

— Черт. Мне интересно, что же он сделал. Может он ударил ее или еще что-то?

— Я не знаю! — Это вырвалось у меня более резко, чем мне хотелось бы.

— Прости. — пробормотала она.

Я повернулась к моей кровати и начала сглаживать мое стеганое ватное одеяло. После того как я разгладила около 5 воображаемых морщин (а Дженна накрасила один ноготь три раза), я обернулась и сказала:

— Я не хотела …

— Нет, все нормально. В любом случае, это было не мое дело.

Эта уютная и дружественная атмосфера абсолютно улетучилась.

— Просто… например, на протяжении всей моей жизни я жила только с мамой и просто пока не привыкла ко всей этой чепухе с рассказами — о — своей — жизни.

Дженна кивнула все еще не смотря на меня.

— Я думаю, ты и твоя прежняя соседка рассказывали друг другу все, да?

Ее взгляд опять потемнел. Она резко поставила пузырек с ее лаком для ногтей.

— Нет, — сказала она тихо, — не все.

Она бросила бутылочку в свой ящик и быстро поднялась с кровати.