Воссоединение (ЛП)

Солнце поднималось выше, согревая землю. День после дождливой ночи и безоблачного утра одаривал теплом, и одежда Венсалор быстро высохла. Не торопясь, она шла пешком: оглядывала позеленевшие холмы южного Силмела, слушала говорливую реку Рогнору, ещё мутную после дождя. Ночной ливень освободил дорогу в город от пыли и сора, и некоторые камни, широкие и гладкие, казались только что аккуратно выложенными, хотя дороге этой было не меньше двухсот лет. Наперебой пели птицы — сотни голосов сливались в один. Но их заглушали Флимти и Фобди: они сидели верхом на Верафе и, не прекращая, спорили друг с другом. Венсалор их не слушала, она задумчиво оглядывала цветущие луга: белые, голубые, фиолетовые. Воды Рогноры становилась все чище и прозрачнее. По обеим сторонам дороги, с раскачивающимися от озорного ветра кронами, зеленели высокие тополя.

Настроение у Венсалор и её друзей было замечательным. Флимти и Фобди, успокоившись, грелись на солнце и что-то напевали себе под нос. Вераф послушно ступал за девушкой и снисходительно терпел постоянно вертящихся в седле неугомонных наездников. По дороге им встречались силмельцы и с улыбкой кланялись дочери короля. Раньше, когда жители не знали Флимти и Фобди, они с опаской смотрели на странных провожатых Венсалор, но теперь, привыкшие к их виду, люди не замечали их, хотя рыжий и серый задирали головы и раздутые от собственной значимости и гордости, с важным видом принимали поклоны.

Венсалор любили в Силмеле и восхищались её красотой. Про неё и Свеламин часто говорили: «Надо же! Младшей сестре досталось вдвое больше всего. И красоты и роста». Действительно, Венсалор была почти наполовину выше своей старшей сестры, хотя в Свеламин не было уродства, и она была совершенно здорова.

Их мать тоже не отличалась высоким ростом, но Свеламин была ниже королевы на голову. В двенадцать лет она перестала расти. Тивелин с гордостью говорила, что Свеламин, такая же, как и её далекие предки, жившие когда-то на западе от Теморель, в ныне опустевшем Фомсалионе. Теперь этот славный народец таинственным образом исчез, а Тивелин, в которой текли крови не только малышей — фомсалей, но и славного королевского рода из Лимтар-дис, ничего не знала об их судьбе. Венсалор не была похожа на мать, а Свеламин была такой же светлой и голубоглазой, как королева. У Венсалор, тёмные длинные локоны отливали золотом и блистали на солнце, а глаза, цвета самого яркого изумруда, заставляли восхищаться любого, кто осмеливался заглянуть в них. Отец Венсалор и Свеламин тоже был светлым и сероглазым. Он часто повторял младшей дочери, не похожей ни на мать, ни на отца, что его предки, были именно такими, как Венсалор: златовласыми и зеленоглазыми.

Май сменил апрель, за маем наступило долгожданное тёплое лето. Король так и не вернулся. Королева Тивелин была серьёзно обеспокоена долгим отсутствием Тамверта, а Венсалор, как и прежде на рассвете спускалась в гавань, в надежде встретить корабль отца, но король со старшей дочерью не возвращался. Ни одной вести, ни дурной ни доброй не приходило о Тамверте и Свеламин.

Несмотря на запреты королевы, Венсалор не могла усидеть на месте: после обеда в трапезном зале, куда девушка еле поспевала после утренней прогулки, она вместе с Флимти и Фобди покидала дворец и к ужину возвращалась очень редко.

Летом друзья любили бродить по северному Эмлидту, опоясывающему границы Силмела и простирающемуся далеко на север. Этот огромный лес служил Силмелу надёжной защитой и границей, редкие смельчаки, отваживались пересечь Эмлидт с запада на восток и выйти к морю — на западе, лес становился совершенно непроходимым. Многие терялись бесследно.

Севернее, лес охранялся людьми из Агвиррета. Если трое путешественников сворачивали вправо от дворца, то обязательно встречали воинов князя Тагвира, двоюродного брата Тамверта. У Тагвира было трое сыновей: Янлос, Вамил, Тиалез и одна дочь — Арродэа. Все как один прекрасно владели мечом и луком.

Венсалор не нравилось бывать в Агвиррете — посреди большого, вытоптанного поля, высились неимоверной высоты каменные стены, образующие гигантский круг. Ни одна живая душа, кроме птиц не могла проникнуть на территорию города, без разрешения, а чтобы все-таки попасть туда, нужно было миновать двойные ворота, на ночь наглухо запирающиеся, затем перейти три моста перекинутых через глубокие рвы. При надвигающейся опасности, мосты поочередно поднимали, хотя уже много лет этого не делали, но агвирретцы регулярно проверяли их прочность и действенность. Силмельцы не понимали странной воинственности и строгих порядков Тагвира. Несмотря на это, некоторые юноши, прослужившие у Тагвира три полных года, не возвращались в Силмел, их устраивали суровые условия в городе-крепости и они оставались служить князю. Со временем, Тагвир собрал грозную армию, охраняющую не только Агвиррет, но и Силмел. Тагвир часто напоминал Тамверту, что в любой день спокойная и размеренная жизнь востока может смениться войной с каким-нибудь очередным диким племенем, как и много лет назад. Тамверт прислушивался к предупреждениям брата и из года в год, отправлял юношей королевства на службу в Агвиррет, что иногда вызывало недоумение и недовольство некоторых силмельцев. Закончив службу, многие больше никогда не брали в руки оружия и становились обычными мирными жителями.

Летом, по приказу Тагвира, усилилась охрана северных территорий: стоило Венсалор со своими верными друзьями зайти немного глубже в лес, как их замечали солдаты князя: младшую дочь короля знали в лицо и держались на почтительном расстоянии. Позже, об этих встречах докладывали Тагвиру, и он, часто посещая Силмел с женой Доттогной, просил королеву не отпускать Венсалор на такие опасные и долгие прогулки. Но все наказы и строгие выговоры Тивелин не действовали: Венсалор не желала находиться во дворце целый день, а уж тем более летом оставаться в четырёх стенах было совершенно невыносимо.

Однажды, после обеда, Венсалор, Фобди и Флимти, не зная чем заняться, решили отправиться на очередную прогулку по Эмлидту. Убедив Тивелин в том, что они не покинут пределы королевского сада, трое неугомонных друзей приблизились к западным воротам: за ними сад заканчивался, и как только они спустились с холма, сразу же оказались в небольшом посёлке Треовар — что в переводе означало: ягодный городок. Так он назывался из-за того, что летом, кругом росло столько ягод земляники, что никакое другое название ему не подходило больше, чем это.

После обеда жители Треовара отдыхали. Проходя мимо невысоких светлых домиков, Венсалор увидела лишь несколько ребятишек играющих около реки. До слуха девушки доносился звонкий смех и весёлые крики, но вскоре и они остались далеко позади: всё громче стрекотали кузнечики, жужжали трудолюбивые пчёлы, тихо шелестела трава под летним ветром. Где-то вдалеке шумела Рогнора. За посёлком начиналось широкое поле, а за ним высился Эмлидт — лесная громада, куда или Венсалор, Флимти и Фобди, чтобы поскорее укрыться от полуденного зноя.

Лес гостеприимно встречал путников, одаривая прохладой старых огромных дубов, но не был мрачным, в отличие от своего соседа — южного леса Эмлиза, вот его-то все старались обходить стороной. Эмлидт был светлым и приветливым для тех, кто приходил в него без злого умысла.

Словно охраняя зелёные владения, на самой окраине леса росли самые большие дубы: и тем, кому нужно было попасть в Эмлидт, приходилось преодолевать тёмные влажные тени под густыми кронами, словно минуя высокие грозные колонны. Живая преграда могла отвадить случайных путников и не каждый зашёл бы в этот лес, но Венсалор вместе с Флимти и Фобди не боялись гулять по Эмлидту — они знали, что это только кажущаяся безмолвная угроза.

Тёмная зелень над головой спасала от жары, то и дело под ногами оказывался холодный ручей и трое друзей, собирая сладкие лесные ягоды, сразу же съедали их и запивали чистой прозрачной водой. Флимти и Фобди перепачкались с головы до ног, а в Венсалор трудно было разглядеть дочь короля: её руки покраснели от сочных ягод, а простое светлое платье очень скоро стало совсем грязным.