Марш Обреченных. Финал

— Только поосторожнее там!

Два наших зоркооких следопыта скрылись за изломанной изгородью, что размежевывала границы двух участков. Взводный Хальм опасливо взирал им в спины. Наверное, борясь с противоречивыми чувствами — ему нисколько не улыбалось занятие сидеть и дожидаться результатов, когда вокруг происходили роковые события. Как ни как он тоже командир и тоже имел право показать себя. Гарцующим на месте я очень вовремя успокоил его от чрезмерной поспешности, пока дружище Хальм не успел натворить глупостей.

— Хальм остепенись! Что с тобой?

Его лицо исказилось гримасой возмущения и борьбы. Внутри него все рвалось и клокотало. Я озадачено схватил его за плечо. Аллон всемогущий, что с ним? И тут я понял! Почувствовал тонкий, едва уловимый, разлитый в воздухе поток магии. Необычной и противоестественной всякому пониманию… волшбы.

Чародейство!

На нас воздействовали со стороны!

И первой жертвой чар стал на удивление взводный Хальм.

— Хальм закрой глаза! Закрой глаза! — Загорланил я ему. К моему глубочайшему изумлению он не подчинился, забился судорогой в моих руках. Святой Аллон, нас атаковали!

Сэм с Родриком таращились по сторонам и на нас перепуганными глазищами. Кручень с Волчарой направили скакунов в нашу сторону, а лошадь Сурка затанцевала на месте, норовя его скинуть с седла.

— Хальм!

Жеребец взводного взбрыкнул, поднял седока выше наших голов и, заржав на весь хутор, бросился в галоп.

Меня больно ударило по левому боку, а мой конь опрокинулся на забор, я и сам, чудом удержался в седле. И спасло нас одно — на нашем пути оказалась изгородь. До слуха докатилась волна возгласов и ругани. Я заметил мелькнувшие в воздухе ноги Хальма и в следующий миг, он уже кувыркался в снегу, плюясь и остывая от колдовского гипноза.

Я задрал голову к небу, шапка сползла на глаза и я, практически ничего не видел и не слышал. Голоса звучали размыто, перед глазами скакала картинка неясного мира. Что творилось вокруг не разглядеть и не понять? На нас напали? На нас напали — это однозначно. Магическая атака! Пускай характер этих заклятий я и не смог установить с первого раза.

— Милорд Черствый, вы живы?

Кто это?

— Жив я, Аллон всех забери, что стряслось? — Кричу я гневно.

Рядом паника:

— Хальм! Хальм!!

У меня учащено забилось сердце.

— Хальм сломал руку!

Сэм помогал мне подвестись на ноги. Я был весь в снегу, но нет времени отвлекаться на такие пустяки. Слава Аллону все живы!

Хруст снега под подошвами тяжелых сапог, от избы к нам бежали: Рейван, Валек, Арольд и Рыщь. Волчара и Сурок хлопотали над беднягой Хальмом, перевязывая того и фиксируя поломанную руку. Кручень ускакал вдогонку сбежавшей лошади, Рыжик с Юлом до сих пор не вернулись.

У меня гудела голова и нарастала ноющая боль в затылке.

Звон заглушал все звуки, я не слышал, что кричал мне Рейван, что с удивлением на лице подмечал Валек. Падение. Прострация. И вдруг… все закончилось! Я словно выплыл из тумана. Вынырнул из глубокого омута. Звон и гудение отступили, а вот ноющая боль в затылке напротив, усилилась.

— Алькир, бес вас побери, что с вами? Вы меня слышите?

К нам подходили все, и я расслышал удивительное заключение лесничего Юла:

— Странно, в избе никого нет?.. В соседней тоже? Куда подевались жители хуторка?

Голова просто раскалывается.

Я с присвистом дотрагиваюсь до затылка, такое впечатление, будто кто оглоблей огрел по башке. Что за напасть?

Рейван дергает меня за воротник, встряхивает, приводя в чувство.

— Алькир!

Я отмахиваюсь от него и в тот же момент догадываюсь, в чем же дело — чертова магия! Ни кто не ослаблял атаку по нашему отряду. А так как профессионал в области внутренней силы в нашей группе считается только я, то…

О Аллон, меня блокируют, чтобы разделаться с остальной группой! Вот она, правда. Причина!

— Рейван стреляй! — Ору я во всю глотку, неожиданно и громко. Физиономия моя застывает маской.

События разворачиваются быстро и очень стремительно, и я не собирался оставаться в стороне от них, и тем паче, становиться жертвою сих злоключений.

Я подскакиваю к остолбеневшему Крученю, он отшатывается назад, но мои руки уже выдергивают из его пальцев удобный и смертоносный арбалет. Резко разворачиваюсь и делаю два точных выстрела в густые наросты рябинового молодого кустарника, обросшего задний двор покинутой избушки. Мое чутье подсказывало — недруг прятался именно там.

Одна стрела за другой — точно уходят в цель. Ветви содрогаются, и водопад снежинок кружится в сугробы. Тут же, с долей полусекунды, мы замечаем резкое движение в глубине рябин, чудовищная тень пришла в движение и, ломая заиндевевшие ветки, вылетела на дорогу, звучно ревя и оскаливаясь.

— Оборотееее… — крик утонул во всеобщем гвалте.

Я оцепенел, впервые увидев такую нечисть, а за свою прожитую жизнь успел, поверьте, насмотреться гадин.

Чудовище покрывала серо-рыжая пятнистая шерсть, сгорбленная спина — я предполагал, эффект резкого метаболизма и мутагенных реакций организма. Задние лапы до ужаса кривые с острыми когтями, передние ноги длинные, выдерживающие громадный вес мутанта. Уши торчат торчком, да и заостренное рыло. Явно над этим созданием поработала не природа, а магия. И чьих же рук это дело? Или я с самого начала неправильно поставил вопрос? А надо: чьих лап это уродство?

Мутант приземлился в трех метрах от Рыжика и Юла, кони спаниковали и зашлись ржанием, их заглушил яростный рев чудища. Волчара разрядил свой арбалет в гадкую тварь, монстр дико завопил ему в ответ. Четыре стрелы торчали в боку. Я швырнул в руки оторопевшему Крученю разряженный арбалет и снова выхватил из ножен верный меч. Чем я руководствовался в тот момент, и какой из меня мечник против столь могучего берсеркера? Я видел противника, остальное для меня неважно.

— Валек заходи справа! — Орал Рейван.

— Рыжик! Рыжик, плюнь на лошадь, бери меч и помогай Юлу!

Арольд с Рыщем готовились метать боевые топоры.

Мы зажимали тварюгу в кольцо.

Солдатики Сэм и Родрик мельтешили за нашими спинами.

Мышцы зверя бугрились и играли под мощной шкурой. Гад рычал и скалился. С глотки подымался пар. Слюна скатывалась с клыков. Омерзительное зрелище до ужаса. Как я устоял перед этим кошмаром? Да еще отважился выскочить с клинком в руках?

Над ухом просвистел топор, я невольно вжал голову в плечи, шапка съехала на левое ухо. Снег разлетался под моими сапогами — я взбивал кучугуры носками.

Тварюга щетинясь отступала, заостряя внимание на моей персоне, голова монстра наклонилась вниз, а уродливая спина еще больше сгорбилась. Чудище готовилось к броску. Цель наверняка определила гадина четко и молниеносно. Топор отлетел от ее шкуры, как стрела от каменной стены. Ну и шкура!

В левой руке у меня интуитивно возник армейский нож.

Рейван и Валек тоже рядом, с другой стороны я замечаю лесничих, наемники за моей спиной — готовые к бою. А вот резервисты вообще пропали из виду.

— Арольд, гляди, сзади еще одна тварь! — Крик докатил до моего подсознания погрязшего в боевой транс.

Еще одна тварь?!

Горе нам! Я совсем забыл, что тварей может быть несколько!

Секундное замешательство: я с трудом отвел взор, чтобы сориентироваться на другую нечисть…

Первая стремительно ринулась в воздух. Прыжок четкий и смертоносный. Пасть раскрыта и готова вцепится мне в горло. Мои глаза округляются от ужаса, когда я замечаю летящую на меня тень. Сильный удар в спину бросает меня вперед, валит на истоптанный лапами и сапогами снег. Я с хрипом кричу, плююсь и откатываюсь. Вал ветра проносится надо мною, я слышу гул ударов, треск одежды, хруст костей и грохот деревянных жердей. Творится неладное…

— Валек бей ее!

— Рейва-аннн!!

— Мочи ее, братцы!

Свист арбалетных болтов. Свист клинков и сабель. Ругань и вопли. Рев и рык. Какофония боли и ярости!

Алькир переворачивается на спину, находит глазами рукоять ножа и протягивает к нему руку. Мечущаяся тень твари у приплюснутой постройки. Сейчас! Он подводится, и широко взмахнув рукой, пускает нож в полет, навстречу размытому пятну цели. Скулящий визг в ответ — он попал! Тварь воет и, врезаясь в стену избы, проламывает хилую хату, стенка вламывается внутрь, монстр, визжа, как порося, загребает лапами воздух и снег. Кручень умудряется всандалить в ее брюхо еще парочку "шершней". Но я уже знаю причину, конечно, мой удар армейским ножом сыграл ключевую роль — сталь, отлитая серебром! Серебро — вся нечисть боится этого металла. Оборотни, естественно не исключение.