Рудная черта

«Назад».

– Туда. – Всеволод глазами указал на рудную черту.

– Но граница закрыта!

– Не для меня. И не для того, кто пойдет со мной.

Волох смерил его подозрительным взглядом:

– Русич, ты хочешь…

– Не волнуйся, – поспешил успокоить его Всеволод. – Мы перейдем на ту сторону, не разомкнув черты и не оставив следа.

– Ты бредишь?

– Нет, Бранко. Просто я узнал кое-что, о чем не догадывался раньше. И я хочу использовать обретенное знание. Попробовать использовать, хотя бы.

– Что ты узнал? – волох смотрел на него встревоженно, напряженно.

«Легенду о Смешанной крови – вот что».

– Долго рассказывать. Сейчас – не успею.

Бранко растерянно хлопал глазами:

– Не знаю, что ты задумал, но сдается мне, в тебе осталось слишком мало крови, чтобы…

– Мне не нужно проливать кровь.

– А что тебе нужно?

– Желание. Искреннее, страстное…

«И оно у меня есть!»

– Всего лишь? – растерянность волоха переходила в откровенное недоумение.

– Это не так уж и мало, Бранко. Просто считай, что у нас имеется ключ к запертым воротам, которым я могу воспользоваться.

– Только ты?

– Ты ведь сам заметил, что я необычный… очень необычный человек, – попытался улыбнуться Всеволод. – А необычным людям порой дано ходить необычными путями.

– Но погоди, русич! – Бранко тряхнул головой. – Даже если мы попадем в Проклятый проход… Там ведь сейчас полно нечисти. Так какой смысл нам уходить отсюда и умирать там?

– Смысл как раз в том, чтобы не умирать! – ответил Всеволод. – На самом деле этот проход не такой уж и проклятый. Он соединяет не два обиталища, но великое их множество, Через него мы сможем перейти в новый, чистый, не ведомый ни нам, ни темным тварям мир. По-настоящему новый и чистый, понимаешь? Куда не добрались Черные Князья, где нет волкодлаков, упырей, лидерок… Если там, за рудной чертой, у меня будет немного времени… Хотя бы пара мгновений, хотя бы одно мгновение, полмгновения хотя бы – все получится. Должно получиться!

«А даже если и нет – все равно ведь лучше погибнуть в пути, с надеждой в сердце, чем в глухой безысходной тоске последнего боя».

Впрочем, что-то внутри настойчиво твердило: получится, получится, получится…

– Не понимаю! – пробормотал Бранко. – Я не понимаю тебя, русич.

– И, похоже, не веришь. А ты все же попытайся. Что мы теряем, в конце-то концов?

Бранко помедлил секунду, испытующе глядя на Всеволода.

– Ничего. Наверное, ничего.

«Вот именно – ничего. Кроме неблагодарного людского обиталища, где от нас требовали непомерных жертв и где нас в итоге бросили подыхать».

– И свое предназначение мы уже исполнили, так ведь ты сказал?

– Ну… вообще-то…

«И мы более ничем не обязаны этому обиталищу и ничего ему не сможем дать, кроме своей смерти».

Спускающиеся с берега упыри завыли уже где-то совсем близко – в извилистом разрыве мертвых вод. Еще несколько секунд – и твари будут на озерном дне.

– Бранко, зови тех, кто еще хочет пожить, – поторопил Всеволод. – И помогите мне подняться. Хватит! Належался! Переходить из мира в мир надлежит на своих ногах, а не ползком.

– Но мы… – волох покосился на рудную черту, наморщил лоб, сомневаясь, принимая решение, – мы ведь сможем снова вернуться сюда, если…

– Сможем, – заверил его Всеволод. Наверняка он этого не знал. Но сейчас нужен был именно такой ответ. Всем им он был нужен. – Если захотим – сможем, Бранко.

«Если захотим».

«Если…»